Змеиный хвост задергался беспокойнее.
– Сдается мне, отец Винсент служил для разогрева. Испытанием. Я думаю, он привез с собой два фрагмента Плащаницы, и вы использовали один из них для фокусировки того проклятия, которое наложили на него. Убедившись, что это действует, вы начали охоту на саму Плащаницу.
– Ты ничего не знаешь, чародей, – произнес человек-змея. Светящийся знак на его лбу мигал в унисон с верхней парой глаз. – Ты жалок.
– Ты задеваешь мои чувства. Не заставляй меня взяться за бейсбольную биту, – сказал я. – Сегодня утром Никодимус заметал следы, устроив поджог здания, под которым вы гнездились. Подозреваю, он послал тебя разобраться с копами и со мной – чтобы все было шито-крыто. Мне кажется, он что-то задумал, и мне кажется, это что-то состоится сегодня вечером. Так почему бы тебе в завершение нашей приятной беседы не рассказать мне все об этом?
– Уж не думаешь ли ты, что напугал меня, чародей? – хмыкнул динарианец. – Я уничтожал людей покрепче тебя задолго до того, как родилась ваша жалкая нация.
– Где Никодимус и что он делает с Плащаницей? Ладно, подброшу подсказку. Это имеет какое-то отношение к Моровому Проклятию.
– Я служил Никодимусу с...
– Со времени последнего визита к зубному врачу, так? – договорил я. – Но я тебе одно скажу. Никодимуса здесь нет, – я театрально развел руками, – а эти два джентльмена очень даже здесь. И оба злы как черти.
Саня посмотрел на динарианца, и сабля у него в руке чуть качнулась туда-сюда. Он зарычал – негромко, но достаточно, чтобы мне захотелось отодвинуться от него немного.
– Послушай, – сказал я. – Мы собираемся найти Никодимуса и утереть ему нос. Мы собираемся прикрыть его лавочку – чего бы он там ни задумал, и мы собираемся вернуть Широ. А ты скажешь нам все, что нам нужно знать.
– Или?
– Или я прикончу тебя, – сказал Майкл очень тихо. Человек-змея долго-долго смотрел на меня. Потом вдруг начал трястись и раскачиваться. Я даже не сразу понял, что он смеется надо мной. Трудно представить себе смеющуюся змею. Смех со змеиным телом не сочетается.
– Не тебе мне угрожать, – заявил он. – Ты со мной ничего не можешь сделать.
– Я вижу тут пару священных мечей, которые позволяют мне думать иначе.
– Нет, – сказал динарианец. Он поднял руки ко лбу и впился ногтями в светящийся знак, словно пытаясь содрать с себя кожу. Символ мигнул и померк – вместе со второй парой глаз. Тело его пошло рябью; покрывавшая его чешуя таяла на глазах. На мгновение из-под нее проступила внешность отца Винсента. Однако растаяла и она, а на ее месте возник мужчина с резкими, чуть затравленными чертами лица. Смуглая кожа выдавала уроженца Средиземноморья – возможно, мавра. Невысокого – футов пяти с небольшим, и телосложения тоже среднего. Впрочем, несколько столетий назад такой рост считался нормой.
Мужчина опустил руку, и чуть потемневшая серебряная монетка покатилась по полу и улеглась у ног Майкла.
– Меня зовут Квинт Кассий, и я долгое время нахожусь в рабстве у демона Салуриэля. – Темные глаза его горели нехорошим огнем, голос буквально сочился сарказмом. – Умоляю вас явить милосердие и дать шанс исправиться. Как иначе могу я благодарить тебя, сэр рыцарь, за избавление от этой пытки...
Черт. Он разыгрывал карту милосердия. Я покосился на Майкла.
Рослый рыцарь смерил змея Кассия хмурым взглядом... это, правда, не помешало ему, не теряя ни мгновения, достать из кармана белый платок с вышитым на нем серебряным крестом и завернуть монету. Потом Майкл с Саней переглянулись и убрали мечи в ножны.
– Э... парни. Какого черта? Вы что, забыли – это же опасный демон-убийца.
– Гарри, – вздохнул Майкл. – Мы не можем. Теперь, когда он выдал монету и попросил пощады...
– Чего? – не поверил я своим ушам. – Что за вздор!
– Конечно, вздор, – согласился Кассий. Теперь в его голосе звучало злорадное торжество. – Они понимают, что я говорю неискренне. Они понимают, что я при первой же возможности обернусь против них. Что я возьму другую монету и продолжу то, чем занимался много веков.
Я встал – я так разозлился, что стул полетел вверх тормашками.
– Майкл, если вы подставите этому ублюдку другую щеку, он все лицо оторвет к чертовой матери. Вам же, черт подери, положено служить десницей Господней!
– Нет, не так, Гарри, – возразил Майкл. – Целью рыцарей вовсе не является истребление тех, кто служит злу.
– Конечно, нет, – хмыкнул Кассий. Странное дело, шипения в его голосе сделалось даже больше, чем когда он был змеей. – Они здесь для того, чтобы спасти нас.
– Спасти? Их? – Я потрясенно уставился на Майкла. – Он что, над нами издевается?
Майкл покачал головой:
– Никто, кроме нас, не может встречаться с динарианцами лицом к лицу, Гарри. Никто другой не может бросать вызов Падшим. Как знать, может, эта минута – единственный шанс для Кассия свернуть с избранного им пути. Изменить свою судьбу.
– Супер! Я обеими руками за то, чтобы изменить его путь. Предлагаю изменить его на прямую, ведущую на дно озера Мичиган.
Майкл поморщился, словно от боли.
– Цель рыцарей – защищать свободу. Дарить тем, кого угнетают темные силы, шанс избавиться от них. Не мне, Гарри Дрезден, судить душу этого человека. И не вам. И никому из смертных. Все, что я могу, – это оставаться верным своему призванию. Подарить ему шанс увидеть надежду на будущее. Продемонстрировать те любовь и сострадание, которые люди проявляют друг к другу. Остальное не в моей власти.
Пока Майкл говорил, я наблюдал за лицом Кассия. Выражение его изменилось. Оно стало жестче. Голоднее. И горше. То, что говорил Майкл, трогало его. Я ни на секунду не поверил в то, что это тронуло Кассия настолько, чтобы тот изменил свои намерения. И все же это вызывало ответную реакцию. Ярость.
Я повернулся к Майклу:
– Вы что, серьезно верите, будто эта тварь начнет сосать молоко человеческой доброты?
– Нет, – вздохнул Майкл. – Но это не меняет моей цели. Он сдал свою монету, а вместе с ней – ее влияние на себя. Дальше решать не мне и не Сане. Это выбор самого Кассия.
– Но вы же видели этих тварей! – зарычал я, подойдя к нему вплотную. – Я видел, какие трупы они оставляют за собой. Они с удовольствием убили бы меня, Сьюзен, вас – черт, да нас всех, – и глазом бы не моргнули. Одному Богу известно, что они задумали за проклятие.
– Любая власть имеет свои пределы, Гарри. – Он покачал головой. – Моя кончается здесь.
Забывшись от ярости, я толкнул его в плечо.
– Они могли уже убить Широ. И вы оставите этого ублюдка на свободе?
Майкл перехватил меня за запястье и вывернул руку. Майкл сильный человек. Мне пришлось привстать на цыпочки, чтобы ослабить давление на сустав. Он оттолкнул меня; взгляд его был тверд, холоден и зол как черт-те что.
