Как можно быть такой никчемной? Почему я не могу контролировать эту штуку? Ведь в доме профессора электричество не выключалось. И потом, я же сумела остановить падающую мачту прожектора. Так что включить в доме электричество и подавно должно быть легким делом.
И тут до нее доходит. При ней нет гривны. Она торопливо возвращается в спальню и берет украшение с прикроватной тумбочки.
– Ну, Чертополошка, – говорит она, проходя мимо собаки по дороге обратно в коридор, – сейчас мы его включим.
Решительным шагом Тильда идет прямо к щитку, держа гривну в левой руке, и опускает переключатель еще раз. Электричество включается опять. Тильда кивает.
Вот и хорошо. Хорошо.
Садясь за компьютер, она начинает думать, как не терять контакт с гривной и одновременно печатать на клавиатуре. Она не хочет класть украшение на стол, чувствуя потребность в его прикосновении к телу, однако ей не хочется надевать гривну. В конце концов она решает печатать, держа ноутбук на коленях. Несколько минут спустя она находит множество сайтов, касающихся истории Британии начала десятого века.
Столько информации! Чтобы просмотреть ее всю, понадобится вечность.
Тяжело вздохнув, Тильда начинает читать, пролистывая переводы документов один за другим, все время натыкаясь на что-то не имеющее отношения к ее теме. Она читает и читает, чувствуя, как глаза начинают немного слезиться от ставшей уже непривычной яркости экрана. Проходит полчаса. Потом час. Тильда снова кипятит воду и заваривает себе еще одну чашку чая, радуясь, что электропитание работает стабильно, но чувствуя себя обескураженной огромностью поставленной задачи. Чем дальше, тем больше она узнает о жизни людей в Уэльсе в начале десятого века. О ее трудностях, об опасностях, которыми грозили частые в то время набеги, суровые зимы и эпидемии. Она читает о том, во что люди одевались, какую музыку сочиняли и во что верили. Тильда как раз находит файл, в котором повествуется о набеге мерсийцев на островной дворец принца Бринаха, когда свет снова начинает угрожающе мигать.
Нет, только не сейчас. Только не сейчас.
Она продолжает читать и вновь натыкается на отрывок из «Англо-саксонских хроник», который отыскал для нее профессор.
– Тридцать четыре пленника, не считая самой принцессы, – читает Тильда вслух, обращаясь к дремлющей Чертополошке. – Да, я знаю, но кто были эти пленники? И были ли среди них дети?
Она читает дальше, но больше никакой информации нет. Она зашла в тот же тупик, что и в музее. Ничего. Она откидывается на спинку стула, чувствуя, как начинает ныть спина. Пытаясь отыскать выход, Тильда представляет себе маленькую группу крестьян, которых оторвали от родных жилищ. Наверняка они имели жалкий вид – люди, которые потеряли все, что имели. У многих из них убили родных. Их жизни превратились в кошмар. Их увели из Уэльса в Мерсию. Но сколько же времени они могли провести при дворе мерсийской королевы?
Строго говоря, они были рабами. А рабов могли продать. Так куда же их могли отправить? Какие королевства, какие города торговали с Этельфледой? Где она могла получить хорошую цену за невольников? Мне просто надо найти тех, кто их купил.
Тильда изменяет направление поисков, забивая в поисковую строку слова «рабы», «кимры», «Этельфледа» и «торговля». Перед ней открывается еще один массив данных, на первый взгляд не имеющий отношения к делу. Ее внимание привлекает страничка, на которой говорится о происхождении королевы Мерсии. Выясняется, что она была дочерью короля Уэссекса Альфреда Великого, родилась на юге Англии, где и жила до того, как ее выдали замуж за продолжателя династии королей Мерсии.
А это значит, что у нее остались крепкие связи в Уэссексе. И родственники.
Тильда изменяет район поисков на королевство Уэссекс, в состав которого входили несколько древних графств и старинный город Винчестер, откуда и происходил Альфред Великий, и натыкается на эссе о родне и потомках этого знаменитого английского короля. Оказывается, у Этельфледы были родные и двоюродные братья и сестры, и все они жили в Уэссексе. Внимание Тильды привлекает небольшой небрежно оформленный сайт, созданный поклонниками Альфреда Великого, который включает в себя рассказ о находившемся под Винчестером поместье родственницы короля и дает представление о повседневной жизни знати того времени. Среди записей о рождениях, браках, войнах и погребениях Тильда находит перевод краткого описания визита гостей из Мерсии.
Вот оно!
В нем говорится о том, что королева подарила своей уэссекской кузине четырех рабов. В 918 году, менее чем через два года после набега на остров Ллин Сайфаддан и его окрестности, Этельфледа отправила четырех молодых рабов двоюродной сестре Эгберте в ее поместье между Винчестером и Лондоном. Тильда, щурясь, вглядывается в монитор, ее глаза болят, зрение немного туманится.
– Ага! «Один молодой мужчина с рыжей бородой; один мальчик, не достигший еще и пятнадцати лет, но сильный…»
Слышится шипение, и экран темнеет.
– Нет! – Тильда поднимает глаза и видит: хотя электричество еще работает, лампы то вспыхивают ярко, то тускнеют и начинают мигать. – Только не сейчас!
Она глубоко дышит, зная, что не должна позволять себе расстраиваться, должна оставаться спокойной, хоть ей и дается это с трудом.
Мне нужно непременно узнать, кто еще был в этом списке! Ради бога, хотя бы еще несколько секунд!
Чертополошка встает с подушки и, подойдя к Тильде, тыкается носом в ее ногу.
– Я не могу заставить его работать! Не могу заставить эту чертову штуку работать! – Она встает, скрипя зубами. – Ну ладно, если мне надо ее надеть…
Тильда берет гривну и быстро надевает тяжелое кольцо на запястье. Она ждет. Ничего не происходит. Все тихо.
Слишком тихо.
Это вдох перед истошным криком.
Комната наполняется ревом неистового ветра, звуком, пришедшим из ниоткуда, какофонией, от которой Тильда вынуждена заткнуть уши. Чертополошка ныряет под стол. Тильда чувствует, как в лицо ей дует яростный ветер, но видит, что на сей раз в кухне ничто не сдвигается с места. Не падает на пол и не разбивается ни одна чашка, с полки не слетает ни единая книга, не колышутся даже раздвинутые занавески. Но на нее что-то давит, свирепая сила бросает ее из стороны в сторону. Однако эта сила действует только на Тильду, едва не вышибая из нее дух. Пронзительный шум нарастает. А потом перед ее взором встают лица. Два, три, десять… десятки лиц мелькают перед ней – одни смеются, другие плачут, но все глядят на нее пристально, пытливо, вопрошающе. И звучат голоса, произносящие неразборчивые слова и фразы на незнакомых языках, требующие от нее чего-то. Тильда боится, что сойдет с ума. Комната вращается или это вращается она сама? Тошнота подступает к горлу, кружится голова. Не в силах справиться со всем этим, она хватается левой рукой за гривну, готовая сорвать ее с запястья. Вдруг среди множества лиц Тильда различает одно знакомое. Бледное, красивое, решительное и спокойное, глядящее на нее пристально и с пониманием.
