Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Кетлинский и сам хорошо знал – что такое северные моря. Именно он привел в апреле семнадцатого «Аскольд» из Англии, где тот находился на ремонте, в Мурманск. И хоть апрель – это не январь, команде тогда тоже пришлось немало потрудиться, скалывая намерзший на палубе и бортах лед. «Севастополям» было еще хуже. Корабли эти все-таки не океанские, низкобортные и гладкопалубные. На полном ходу, да еще в шторм, их захлестывало водой по самую носовую башню. Впрочем, как говорят, и на британских линкорах во время боя у Доггербанки расчеты тех же носовых башен работали чуть ли не по пояс в ледяной воде. Но дошли все, и дошли вполне благополучно.
Следом за «Севастополями» такой же плотной походной колонной идут германские линейные крейсера. Кетлинский поднял к глазам бинокль. Он увидел, как трепещут на мачтах черно-белые флаги Хохзеефлотте. На надстройках и бортах германцев были видны повреждения. Да, досталось им, но вышли они из схватки у Бергена победителями, сбив вековую спесь с наглых островитян. Хвастовства теперь будет – не приведи господь, или он, контр-адмирал Кетлинский, совершенно не знает немцев.
Следом за германцами идут крейсера «Баян-II» и «Адмирал Макаров». А за ними – две дивизии эсминцев типа «Новик» и прочие корабли каравана. Эсминцам в этом походе пришлось тяжелее всех. В бинокль видно, как, обвязавшись концами, матросики топорами и ломами скалывают с палуб наросший лед.
Увидев все, что он хотел увидеть, Кетлинский опустил бинокль и, тяжело опираясь на трость, заторопился по вырубленной в скалах лесенке вниз, туда, где во вдающемся в скальный массив фиордике его уже ждал небольшой разъездной катер. Все, что было нужно, он уже увидел. Теперь пора спешить – у главного артиллериста Мурмана сегодня еще много дел, и от того, что в Кольскую губу вошел долгожданный флот, их меньше не станет. Скорее, наоборот.
15 января 1918 года, вечер.
Лондон, Даунинг-стрит, 10.
Резиденция премьер-министра Англии
Присутствуют:
британский премьер-министр Дэвид Ллойд Джордж, глава военного кабинета лорд Альфред Милнер, министр иностранных дел лорд Артур Бальфур, первый лорд Адмиралтейства сэр Эрик Гиддс, министр вооружений Уинстон Черчилль
— Джентльмены, – начал выступление Ллойд Джордж, поглаживая свои знаменитые «моржовые» усы, – должен сказать, что положение Британской империи за последний месяц снова значительно осложнилось. Я бы даже сказал, что обстановка стала весьма опасной. Не исключено, что мы можем проиграть эту так дорого нам стоящую войну. Сэр Эрик Гиддс, я вас просил выяснить – что же там случилось такое в роковом для нас бою у Бергена и почему британский флот потерял в нем все свои линейные крейсера? Ну, или почти все, если, как мне доложили, единственный уцелевший корабль эскадры – «Австралию» – проще теперь отправить на сломную верфь для разделки на металлолом, чем ремонтировать.
– Кхе, милорд, – смущенно кашлянул сэр Эрик Гиддс, – мы до сих пор не имеем о том бое никаких достоверных сведений. Известно только то, что русские первыми открыли огонь, даже не выходя на дистанцию прямой видимости. Возглавлявший эскадру линейный крейсер «Лайон» погиб в первые же минуты боя, вместе с командующим эскадрой адмиралом Пэкинхэмом и всем его штабом. Почти одновременно взлетел на воздух и следовавший за флагманом линейный крейсер «Тайгер». Хотя, по свидетельствам очевидцев с «Австралии», он не находился под непосредственным обстрелом с русских кораблей.
– Сэр Эрик, – переспросил Уинстон Черчилль, – вы сказали, что «Тайгер» взлетел на воздух? Но, черт возьми, каким образом?
– Наши специалисты, – сухо ответил первый лорд Адмиралтейства, – пришли к выводу, что тут, скорее всего, имела место трагическая случайность. Вполне очевидно, что русские линкоры стреляли с почти предельной для них дистанции. А в таком случае снаряды падают на цель по очень крутой траектории. Палубная броня линейного крейсера «Тайгер» имеет толщину всего в один дюйм. Для русского тяжелого двенадцатидюймового снаряда, даже на излете – это все равно что ничего. Один случайный снаряд, угодивший в артиллерийские погреба «Тайгера», и корабль взлетел на воздух.
– Это просто возмутительно! – гневно воскликнул Черчилль. – Наши хваленые линейные крейсера на поверку оказались жестяными лоханками, способными пойти на дно всего лишь от одного попадания вражеского снаряда. Впрочем, в настоящий момент это уже не так важно, поскольку этих крейсеров у нас уже, увы, нет. Конечно, нам следует позаботиться об усовершенствовании тех кораблей, которые пока что еще находятся в достройке. Но об этом, джентльмены, мы должны будем поговорить в следующий раз, предварительно посоветовавшись со специалистами. Сейчас меня интересует совершенно другое…
Черчилль пыхнул сигарой и сделал паузу, собираясь с мыслями.
– Сэр Эрик, – наконец сказал он, – каким образом эти русские смогли взять на мушку наши корабли, да так точно, что попали в них буквально первыми же снарядами? Причем, как вы уже нам сказали, находились они вне дистанции прямой видимости?
– У меня нет ответа, сэр Уинстон, – пожал плечами первый лорд Адмиралтейства, – все наши специалисты сами находятся в смятении. Возможно, чуть позже наша разведка и приоткроет завесу над этой тайной. Но не сейчас. Пока мы только можем предполагать, что запредельная для нас точность стрельбы русских линкоров, скорее всего, как-то связана с кораблями из состава так называемого отряда адмирала Ларионова, находившихся в составе русской Северной эскадры. Но стреляли по нашим кораблям однозначно именно русские линкоры – в составе соединения адмирала Ларионова таких калибров просто нет, и нам об этом уже хорошо известно.
– Понятно, сэр Эрик, – озадаченно покачал головой Черчилль, – действительно, давайте лучше поручим выяснить этот вопрос разведке. Насколько, как я понимаю, гунны в этот раз также проявили ранее не свойственное им проворство и сумели поймать нашу эскадру, отходившую после огневого контакта с русскими?
– Тут все проще, милорд, – ответил первый лорд Адмиралтейства, – по свидетельству очевидцев, контр-адмирал Худ, принявший командование после гибели адмирала Пэкинхема, вывел в темноте наши корабли прямиком на германскую эскадру, идущую без ходовых огней. Немцы полностью использовали эффект внезапности и стреляли по нашим кораблям, шедшим на полной скорости, почти в упор, с дистанции не более двадцати кабельтовых.
«Инфлексибл» и «Индомитебл» взорвались почти сразу же. На такой дистанции немецкие снаряды не смогла выдержать даже броня главного броневого пояса. Контр-адмирал Худ погиб на мостике «Индомитебла», после чего получившие значительные повреждения «Нью-Зиланд» и «Австралия» попытались скрыться с места этого побоища. «Австралии» повезло, и она смогла вернуться на базу. «Нью-Зиланд» исчез бесследно и, скорее всего, он стал жертвой германской подводной лодки.
– Хватит, джентльмены, – решительно сказал Ллойд Джордж, – сейчас нам предстоит решить несколько иной вопрос. А именно – что нам делать дальше. Ведь наша идеальная блокада, выстроенная вокруг гуннов, теперь может считаться просто фикцией. Более того, насколько я понимаю, эскадра линейных крейсеров адмирала Хиппера ушла вместе с русскими в их новый порт Мурманск и теперь угрожает оттуда нашим коммуникациям в Атлантике. Да и о захвате русскими Шпицбергена вам тоже, наверное, уже известно. Теперь у русских в Мурманске есть собственная угольная база, и они больше не зависят от поставок топлива из центральной России. Сейчас меня интересует только то, что должно сделать правительство Его Величества для того, чтобы, по возможности, минимизировать последствия этих событий. Сэр Артур, что там у вас с Норвегией?
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
