Колебания прекратились так же резко, как и начались. Только потолок еще подрагивал, и задняя стена медленно разглаживалась, оплывая, как тающий воск.
Никто не шевельнулся и не произнес ни слова.
Человек на полу задвигался и с усилием сел. Жаим, остолбенев, уставился на незнакомца с черными глазами и сильным лицом. Рука, намного больше, чем у самого Жаима, откинула иссиня-черные волосы с высокого лба. Человек обвел взглядом присутствующих — по-прежнему в полной тишине.
Затем Ивард со стоном открыл глаза — и ахнул. Человек, все еще сидя на полу, взглянул ему в лицо.
— Анарис? — слабо вымолвил Ивард.
— Святой Хикура! — Марим зажала глаза руками. — Пропали мы теперь — сам говеный принц пожаловал.
Анарис, не обращая на нее внимания, поднялся на ноги. По сравнению с ним все в комнате казались мелкими.
— Ты владеешь телекинезом, — сказал Ивард. — Норио не смог тебя сцапать.
— Норио? — повторил Анарис. — Значит, негативная энергия — это он?
Ивард кивнул. Глаза у него потемнели.
— Есть еще келли, — сказал Анарис. — Келлийская троица входит в комплект. Где они? — Он говорил на артелионском уни, и это коробило Жаима, пока он не вспомнил, что наследник много лет провел заложником в Мандале.
Ивард вскинул подбородок.
— Спроси у Вийи. Лисантер скоро отпустит ее.
— Спрошу — только не здесь. — Анарис повернулся к задней стене и протянул к ней правую руку с растопыренными пальцами. Постояв так секунду, он приложил к стене ладонь, и квантопласт заколебался, как вода. Отверстие открылось вновь — со свистом, а не с чавканьем, как двери.
Пол, слегка приподнявшись, подтолкнул Анариса, и он ушел в стену, которая сразу закрылась за ним и быстро разгладилась.
— О не-ет, — простонала Марим. — Что это было?
— Он телекинетик, — объяснил Ивард. — Может перемещаться по станции, как хочет.
— А Норио? Я думала, он загнулся!
— Так и есть. Но часть его каким-то образом осталась на станции, и причина многих кошмаров — это он.
Все приуныли. Локри потряс головой.
— Хреново! По мне, Эсабиан и то лучше, чем Норио Данали.
— Точно, — кивнул Монтроз. — А тут еще и Анарис со своим телекинезом. Не нравится мне все это.
— А может, настучать на Анариса кому следует? — предложила Марим.
Локри, уронивший голову на руки, поднял ее и скривил рот.
— Ты, что ли, скажешь об этом Эсабиану?
Марим энергично потрясла головой:
— Не имею ни малейшего желания. Может, Лар... или Моррийон...
— Подождем Вийю, — сказал Жаим.
— Точно, — пробасил Монтроз. Марим скорчила гримасу.
— Вы же знаете — она велит молчать.
— Если это делается для того, чтобы нас не убили, то я и помолчать могу, — сказал Монтроз. — Это лучше, чем сказать не те слова не тому человеку.
— На этой станции только и есть, что не те люди, — сказала Седри, и Марим вздохнула.
Дверь чмокнула, и вошли Вийя и эйя. Вийя посмотрела на пульт, и Седри сказала ей:
— Отключены.
— В той стене открылась дыра, — быстро проговорил Локри, — и оттуда вывалился Анарис. Когда тряска кончилась, он встал, сказал, что поговорит с тобой позже — не здесь, — приложил руку к стене, вот так, и снова исчез.
Вийя посмотрела на стену и проводила взглядом эйя, ушедших к себе.
— Вот, значит, каков его хорейский дар.
— Может, используем это? — спросила Марим.
— Эсабиан знает, — качнула головой Вийя. Марим с отвращением фыркнула и повалилась на койку спиной к остальным.
— На станции открылся новый участок, — сказала Вийя. — Эсабиан желает, чтобы эксперименты велись более интенсивно.
— Ты сможешь? — спросил Локри. Вийя перевела взгляд с задней стены на курчавую голову Марим.
— Вопрос не в том, смогу ли, а в том, как и когда. Станция пробуждается самостоятельно, и это ограничивает нас во времени.
Жаима все эти новости встревожили, и в глазах Локри он видел ту же реакцию. Ясно, что Эсабиан захочет избавиться от них, если станция активируется сама и достаточно быстро. Тревожил также тот факт, что Норио Данали никогда не был недостающим членом Единства. Восьмой у них Анарис — и это отчасти объясняет жуткие кошмары, мучившие Иварда на Аресе.
И парень сказал как-то раз, что Вийе Анарис тоже снится, хотя сама она об этом молчала.
В голову Жаиму лезли все новые и новые вопросы.
Немигающий черный взгляд Вийи он встретил, как удар. Она молча повернулась и ушла в комнату эйя.
Монтроз и Седри начали тихо переговариваться между собой, Локри сказал что-то Иварду. Жаим, не прислушиваясь, последовал за Вийей в голую холодную каморку, где жили эйя. Они уже свернулись клубком, их дыхание стало медленным, и морозный воздух, идущий из вентиляции, колебал их белый мех. Дверь за Жаимом закрылась.
— Последний член Единства — Анарис, — сказал он. Вийя коротко рассмеялась, и облачко пара вырвалось у нее изо рта.
— Забавно, правда?
— Ты скажешь ему о Единстве? — подумав немного, спросил Жаим.
— Нет. Пусть думает, что это произошло случайно, — это его заинтригует и, возможно, сделает более склонным к сотрудничеству.
Жаим медленно кивнул.
— Притом знать — все равно что участвовать в заговоре. Но как быть с келли?
— Это наше слабое место. Все зависит от того, насколько хорошо он узнал келли, живя на Артелионе. Я скажу ему, что троица входит в нашу команду и мы спрятали их на «Телварне», чтобы Эсабиан не расправился с ними так же, как с их архоном. Если он с келли не общался, я, возможно, сумею внушить ему, что это глупые, робкие существа, обладающие телепатическими способностями, — а основным звеном попытаюсь сделать эйя. Авось он тогда потеряет к келли интерес и оставит их в покое.
Жаим снова кивнул и сделал глубокий вздох.
— А что у тебя произошло с Анарисом?
— Ничего. И не произойдет, если я сама не захочу.
Он снова почувствовал стену, но теперь они были одни и Вийя устала — поэтому он не стал отступать.
— Зачем тебе вообще этого хотеть?
— Чтобы скрыть наш заговор. Чтобы испытать пределы его дружбы — и его вражды.
Он скрестил руки, дав ей измерить всю глубину его скептицизма. Ее губы сложились в неприятную улыбку.
— Чтобы провести время, наконец.
Жаим помнил прежние Каруш-на Рахали и знал, как бомбардируют Вийю в это время похоть, алчность, гнев и таящийся под ними страх. Все равно как если бы тебя вынудили жить посреди орущей толпы.
