– Пойдем со мной, – сказала она, вставая и протягивая матери руку. – Мои дедушка и бабушка ждут на улице вместе с Энтони. Скорее всего, их, так же как и вас, страшит предстоящая встреча. Или давайте пригласим их в дом? И посмотрим, сможем ли мы забыть о разногласиях.
Мать все еще была настроена скептически, но на этот раз суетиться не стала. Она вернулась на диван, подождала, пока отец Изабеллы последует ее примеру, и кивнула. Они были готовы обсудить прошлое.
Глава 26
Последующие два часа Изабелла всегда будет вспоминать как самые эмоционально насыщенные в ее жизни. Злость, которую испытывала мать, выплескивалась, когда она кричала на лорда Дифорда, так что старик отступил назад, как будто надеялся укрыться от ее словесных оскорблений. Первой разрыдалась леди Дифорд. Она стала извиняться за то, что в прошлом наделал ее супруг.
Изабелле было очень жаль бабушку, но мать, похоже, была более крепким орешком, – ее, казалось, ничуть не тронули слезы маркизы. По виду Энтони было понятно, что он предпочел бы сейчас оказаться в любом другом месте, а не в крошечной гостиной Чилкоттов. Он, явно чувствуя себя неловко, забился в угол.
В конце концов всему положил конец отец Изабеллы. Девушка даже представить себе не могла, что он может говорить так веско. Мистер Чилкотт заявил своей жене, что пришло время зарыть топор войны, как недавно посоветовала им дочь. Что они поступили с ней ничуть не лучше.
– Что бы ты почувствовала, если бы Изабелла сбежала с герцогом и потом о ней не было бы ни слуху ни духу? – спросил он.
Мать Изабеллы закончила свою обличительную речь и по очереди посмотрела на собравшихся. Ее щеки покрылись румянцем. Это был первый признак смущения.
– Откровенно говоря, наша дочь гораздо лучше нас: она была готова ради нас пожертвовать собственным счастьем, в то время как мы заставили твоих родителей пройти через ад. – Мистер Чилкотт повернулся к тестю и протянул ему руку, которую маркиз тут же с готовностью пожал. – Мне очень жаль. Я подвел вас – самым подлым образом. Мы оба подвели вас. Могу только надеяться, что однажды вы сможете нас простить. – Он повернулся к теще, которая промокала заплаканные глаза платком, и извинился и перед ней, а потом крепко обнял ее.
Отпустив тещу, мистер Чилкотт наконец-то посмотрел на жену, у которой тоже заблестели глаза, и сказал:
– Давай же, время все исправить.
И тут плотину прорвало – мать Изабеллы разрыдалась и бросилась в объятия родителей.
Изабелла тоже стала со всеми обниматься, пока присутствующие, за исключением Энтони, который так и не решился даже на секунду покинуть свой безопасный уголок, не покраснели и не запыхались. Однако все улыбались, даже смеялись, когда робко отошли друг от друга с благоговейным трепетом. Все замолчали, заметив Энтони, смотревшего на них так, как будто их только что выпустили из Бедлама[11]. Он медленно поднял бутылку с бренди и предложил:
– А может быть, нам выпить?
В ответ все разразились смехом.
И тем не менее это был памятный день, в конце которого Энтони рассказал, как он намерен представить Чилкоттов обществу.
– И поскольку изначально в городе было известно, что леди Маргарет похитили, и никто не знал, что на самом деле она сбежала с мистером Чилкоттом, мы должны просто немножко приукрасить историю: объяснить, что мистер Чилкотт спас девушку и отвез ее к себе домой. Эти двое окончательно и бесповоротно влюбились друг в друга, но, боясь родительского гнева – поскольку у мистера Чилкотта не было ни титула, ни денег, – решили все эти годы оставаться в тени.
– До настоящего момента, – сказала Изабелла, которую в этом плане привлекала прежде всего простота. Его обязательно примут за правду.
– До настоящего момента, – эхом повторил Энтони и кивнул, подтверждая ее слова.
– Направляясь на бал в Кингсборо-Холл, Дифорды заметили женщину, которая напомнила им их дочь. Они никогда не теряли надежду найти ее, поэтому подошли к девушке и с радостью и восторгом обнаружили, что это на самом деле их давным-давно потерянная леди Маргарет. Когда Маргарет познакомила их со своим мужем и дочерьми, они не выказали мистеру Чилкотту ни малейшего осуждения, а, напротив, от всей души поблагодарили его за то, что он спас их дочь от похитителей, и с тех пор приняли его как родного в свою семью.
– Должен сказать, что это очень похоже на правду, – заметил мистер Чилкотт.
– И еще хочу добавить, – продолжил Энтони, обращаясь к мистеру и миссис Чилкотт, – вам необходимо либо переехать в апартаменты для гостей в Кингсборо-Холле, либо в особняк побольше, – как вы захотите. Как только с переездом будет покончено, никто не посмеет бросить в вашу сторону косой взгляд. – Он с улыбкой повернулся к Изабелле. – Думаю, ваши платья будут готовы к завтрашнему дню. Я велю Сэндсу, своему камердинеру, забрать их от модистки и доставить сюда, чтобы вы могли начинать паковать вещи. – И, схватив ее в объятия, он страстно поцеловал Изабеллу в губы, нисколько не смущаясь оттого, что на них смотрят.
* * *
– Ты готова, милая? – спросила мать из-за закрытой двери спальни. – Герцог уже приехал за нами, и, судя по тому, как часто он дергает шейный платок, подозреваю, что ему не терпится тебя увидеть.
Вчера они приехали в Лондон – Энтони отвез Изабеллу и ее родителей прямо в арендованный для них особняк. Поселив их, герцог попрощался и отбыл к себе домой. С тех пор Изабелла его не видела и уже успела соскучиться.
– Сейчас выхожу, мама, – откликнулась она, в последний раз взглянув на себя в зеркало и наконец увидев себя глазами Энтони, – не полной, как она всегда считала, а чувственной во всех возможных смыслах этого слова.
Светло-голубой шелк струился по изгибам ее тела, облегая грудь и бедра. Вне всякого сомнения, жениху она покажется невероятно соблазнительной.
Довольная увиденным, Изабелла отвернулась от зеркала, открыла дверь спальни и вышла на лестницу. Глубоко вздохнув, она начала спускаться, а когда наконец-то вошла в гостиную, гул голосов присутствующих, которые что-то обсуждали, затих. Все взгляды обратились на нее.
– Ты выглядишь просто невероятно! – наконец выдохнул Энтони, приближаясь к ней. – Божественно!
– Означает ли это, что сегодня вы пригласите меня на танец, ваша светлость? – поинтересовалась Изабелла, взмахнув ресницами.
– Это означает, что я задушу любого, кто попытается тебя пригласить, – пробормотал он, а затем поднес к губам ее затянутую в перчатку руку и поцеловал.
* * *
Через полчаса они прибыли в Дарвич-хаус и прошли вдоль череды встречающих.
