Этот величественный «корабль пустоты» носил гордое имя «Ноктедфарротсманектачин», что на интерлинге землян примерно означало «Плюющий на пространство, разделившее пастбища, полные вкусного света», и он в действительности был мощным, зрелым, быстрым зверем. Хотя животным это создание можно было назвать с большой натяжкой. От растения в ЗЗМЕЕ способ питания – по ассоциации сей процесс можно считать фотосинтезом: живые корабли заправлялись энергией звёзд, подлетая как можно ближе и кожей впитывая излучения светил. Но при этом они имели классическую пищеварительную систему и не брезговали употреблять всю твёрдую материю, какую удавалось добыть, – астероиды, метеориты, хвосты комет представляли для них желанную пищу, обломки мёртвых кораблей и прочий искусственный комический мусор – лакомства. Атмосфера, которой дышали уоханцы (паразиты-наездники, по сути), являлась побочным продуктом этой системы – не чем иным, как кишечными газами… Собственно в «желудках» уоханцы постоянно не размещались (как земляне в реакторных отсеках), лишь проскакивали по пути с кормы на бак и обратно. Но «ротовая полость», «горло», «пищевод», «тонкий и толстый кишечник», «прямая кишка» и «сфинктер» были в их полном распоряжении. Входи спереди или сзади, через естественные отверстия тела, и живи-поживай, на здоровье. К тому же излишек газов, при умелом стравливании, служил отличным ракетным движителем (для манёвров сближения просто идеальным).
Сами космические змеи этим способом передвижения в диком, неодомашненном состоянии почти и не пользовались. Пространство между пастбищами они в процессе эволюции научились пронизывать, извиваясь и «раздвигая» головой вакуум, как земные змеи – толщу земли. Норы сквозь космос – по сути, мультипроходы, – подарила ззмеям мать-природа, а вот образумить их умудрились другие творения неугомонной выдумщицы Вселенной – люди.
Разумные уоханской расы… Они не просто открыли и приручили межзвёздных змеев, они до такой степени ощутили себя ответственными за прирученных (парадокс! Друг друга люди Уоха несравнимо меньше ценят и берегут!), что взялись за их воспитание с решимостью поистине одержимой…
Ныне полуразумный космозмей – истинная семья каждого космоуоханца. НЕзмеи для них существуют постольку-по-скольку, но живой звездолёт – брат (сестра), сын (дочь), друг (подруга) и одновременно мама-папа, дом-корабль и владение-имущество…
Истинный симбиоз.
Уж кто-кто, а представители космического подвида уо-ханцев на одиночество пожаловаться не могут. Хотя этим бродягам вообще чужды такие понятия, как любовь, одиночество, отчуждение… они о таких категориях просто не способны задуматься. Для них имеет значение только наличие беспрепятственной возможности отправиться куда захочется. Свобода передвижения для них не фундамент, а синоним. Свобода как таковая.
Выбравшись из родимого болота, познавший космос уо-ханец превращается в межзвёздного скитальца. Впрочем, своё персональное болото каждый уоханец старательно устраивает внутри личного змея… в своей семье.
Между прочим, соитие живых кораблей уоханцев – зрелище непередаваемое. Никакими эпитетами. По сравнению с ним редкие, но остервенелые акты спаривания самих уохан-цев – просто блёклые пародии, в лучшем случае стоящие трёх предложений описания «про это». В худшем – и трёх слов недостойные.
«Плюющий на…» подлетал к одному из диких миров, затерянных среди просторов запределья.
Вполне пригодному для полноценного обитания кислоро-додышащих.
Ззмеился он сюда исключительно по просьбе Лораваприт-кудеронар'а. Которого, в свою очередь, настоятельно просил туда прибыть Ошмавррдипакернайриаер. Иначе ззмей не приблизился бы к ядовитой планете ближе половины диаметра.
Но ему было приятно выполнять просьбу. Даже приказ он, по собственному желанию, выполнил бы с удовольствием, но друзья не приказывают друзьям.
Между разумными существами легитимно допустимы лишь два вида взаимоотношений: принуждение и прошение.
Независимый подневольному только приказывает. Невольник невольнику – может и приказать и попросить. Подневольный у независимого может только попросить, но это не значит, что просьбу исполнят. Независимый может приказать независимому, но это вовсе не значит, что отданный приказ выполнится.
Но независимый всегда исполнит ПРОСЬБУ независимого.
Иначе будет воспринят как взбунтовавшийся невольник, подлежащий умерщвлению.
Такова этика уоханцев, выработанная в итоге многовековых войн за кусок болота, дарующий пропитание и жизнь.
ЛИШНЕГО уоханцы не попросят никогда. И не прикажут.
Таково высшее достижение этики уоханцев. Предохранитель от невыполнимых просьб и непосильных приказов.
До планеты иных оставалось два зигзага (иные зовут их «час») лёту, когда к «Плюющему на…» обратился друг друга уважаемого предводителя наездников. У этого человека было достойное имя Максотэмбенивапривыкерг, «Разделяющийся по своему желанию на много маленьких и не очень частей», и он появился в утробе «Плюющего на…» вместе с тремя другими гостями Лораваприткудеронар'а. Но от прочих троих этот существенно отличался.
Ибо умел разговаривать на языке ззмеев.
И говорил правильно. Лучше даже, чем Лораваприткуде-ронар.
А ещё человек знал ИМЯ. Он попросил Ноктедфарротс-манектачин' а, и ззмей не мог не выполнить просьбу. Взбунтовавшимся невольником кому охота стать…
Человек показал живому звездолёту направление, сказал, на какое расстояние нужно продавить нору, и ззмей повернул клиновидную голову в указанную сторону…
Человеку и нужно-то было совсем мало. Чтобы космозмей проделал нору к ближайшему миру иных, связанному лабиринтом постоянных норных проходов, и срыгнул его в первом попавшемся отрезке какой-нибудь из частей лабиринта.
Всего-то навсего.
Затем ззмёю можно было возвращаться обратно и продолжать выполнять просьбу предводителя наездников.
«Плюющий на…» и эту маленькую просьбу исполнил с удовольствием. Хотя шастать в лабиринт постоянных нор иных звёздные змеи не любили ещё больше, чем приближаться к планетам. Кому охота НАРЫВАТЬСЯ.
Пункт тринадцатыйМИР: КЛОНДАЙК(дата реального времени: двадцать пятое двенадцатого тысяча сто тридцать восьмого)
ТЫ
… Конечно, никто особо не рассчитывал остаться незамеченным, но реакция Мы превзошла предощущение.
Встречать вышли все без исключения члены совета.
«Комиссары» чинно выстроились на поле, необозримыми рядами. Тысячи и тысячи разноцветных пятен личин были повёрнуты в мою сторону, и казалось, что поле залито морем цветов.
Ещё бы.
Впервые в жизни этой семьи «нога» другой сущности ступала во внутренние покои семейного «гнезда». Личности не враждебной, но и не совсем «своей».
Равновеликие сюда не совались, а другой силы, способной дерзнуть припереться в дом без приглашения, в освоенной вселенной доселе не наблюдалось. С момента зарождения сверхсущности В ЭТОМ МИРЕ.
