В глазах Яны мелькнуло что-то похожее на уважение.
- Не слабо. Смотри-ка ты, а котелок у тебя действительно варит. Только что же ты так долго тянула с воплощением своей гениальной идеи?
- Я копила яйца. Для моих целей нужно было не меньше десятка. Сходить за ними в магазин я не могла, за мной постоянно следили. И украсть сразу весь десяток из холодильника не могла - кухарка обнаружила бы пропажу, и моя хитрость раскрылась бы. Вот и приходилось таскать по одному, по два в день.
- М-да. И из-за такой мелочи... Впрочем, я рада, что ты не успела. Для реализации моих грандиозных планов Альбина была серьезной помехой.
- Ты... Значит, ты заранее все просчитала?
- Разумеется, нет. Как я могла все просчитать, если тебя почти не знала? Можешь мне не верить, но я искренне хотела тебе помочь. Почти бескорыстно. Почти - потому что все-таки догадывалась, что ты сыта по горло своим блестящим окружением и хочешь только одного - чтобы тебя оставили в покое. В общем, в глубине души у меня теплилась надежда, что ты согласишься на замену. Но плясать вместо тебя под дуду губернаторши мне совершенно не улыбалось. Так что личная причина избавиться от нее у меня все-таки была. Хотя об убийстве я сначала не помышляла. Рассчитывала, что Альбину удастся запереть в психушку. Ты со своим благородством здорово осложнила мне задачу, но я готова была устроить скандал сама. И потом, благородство благородством, но не помирать же тебе из-за этой гадины? Я надеялась, что ты одумаешься.
- Я же объясняла тебе...
- Да-да, я помню. Всесильная маман, способная смести половину города небрежным движением руки. Но знаешь, мне как-то трудно было поверить, что на такую сумасшедшую тетку невозможно найти управу. Я понимала, что это трудно и опасно, что можно случайно нарваться на ее человека и погибнуть во цвете лет, прежде чем тебе дадут открыть рот. Только других-то путей не было - так мне, по крайней мере, казалось. Я не такая изобретательная, как ты, и ничего, кроме скандала или убийства, придумать не смогла. А убийство представлялось мне и вовсе невозможным, я же знала, как Альбину стерегут.
- Но тебе удалось совершить невозможное. По-моему, ты прибедняешься, Яна. Моя изобретательность не идет ни в какое сравнение с твоей.
- Мне помогла случайность. Ты же знаешь, Катя протащила в палату Альбины "жучка". И попросила меня прослушивать ее разговоры. "Жучок" был гораздо совершеннее тех фитюлек, которыми она снабдила меня, когда я следила за Виталием, более мощным, более "долгоиграющим". Правда, покрупнее тех, на одежду не посадишь. А в палате спрятать - вполне. Так вот, я обратила внимание, что после обеда сиделка колет Альбине что-то седативное, дожидается, пока пациентка уснет, и уходит плескаться в душ. Это было ценное наблюдение, но еще не решение задачи. От Кати я знала, что перед боксом дежурит профессиональный телохранитель, мимо которого незаметно не просочишься.
И тут мне сам черт сыграл на руку. Я дежурила со своим приемничком на скамейке, и ко мне подсела медсестричка, очень словоохотливая особа. Завязала разговор, спросила, не пришла ли я к кому-нибудь из пациентов. Я уже хотела ответить: да, мол, но потом подумала, что никого из пациентов, кроме Альбины не знаю, а называть случайную фамилию опасно - вдруг она помнит их всех поименно? Короче, я ответила, что жду Вольскую, хочу поговорить с ней насчет работы. Девица затрещала, что устроиться к ним трудно, потому как платят в клинике очень прилично, с государственными больницами не сравнить. А работа что здесь, что там - собачья. И тяжелая, и неблагодарная, и личную жизнь не устроишь, на одного медика-мужика приходится по десять баб, пациенты все женаты, а охранники пялятся в свои мониторы, да на посетителей, и их даже на невинный флирт не раскрутишь. И вообще, все они, охранники, с причудами. У них на третьем этаже сейчас лежит губернаторша, так при ней такой шизик дежурит, просто клиника. Вроде робота из кино. Как будто в него вживили будильник и устройство с раз и навсегда заданной программой. Приходит по часам, минута в минуту, поболтать никогда ни с кем не остановится, разве кивнет, если поздороваешься. Обедает всегда ровно в половине третьего. Достает из сумки два крутых яйца, пучок салата и бутылку с минералкой. Каждый божий день - одно и то же. Ну и так далее. Остальное меня уже не интересовало, потому что я придумала, как устранить охранника.
Если он такой раб привычки, то, наверное, покупает свою минералку в одном и том же месте. По крайней мере, шансы на это неплохие. Я решила за ним проследить. Беспокоилась немного, что он меня заметит, все-таки профессиональный телохранитель, но рискнула. И мне повезло. Оказалось, что он живет совсем рядом с больницей. Даже если и заметил, что за ним кто-то идет, вряд ли подумал о слежке, потому что мы прошли всего два квартала, и у нас были случайные попутчики. А перед тем как свернуть к дому, он остановился у киоска и купил... бутылку минеральной воды! Я не знала точно, покупает он ее на вечер или на завтра, но на всякий случай решила внедриться в этот киоск с утра. Если бы утром он прошел мимо, я вернулась бы туда к вечеру. И вся операция просто отодвинулась бы на один день.
- Но ты же прислала мне записку заранее! Чтобы я выбросила пропуск в окно, как только войду в палату. Как бы ты, интересно, попала в клинику на следующий день? Не вернула бы мне пропуск? Знаешь, какой Альбина закатила бы скандал, если бы я не явилась к ней утром? Мне пришлось бы объяснять, что пропуск потерялся, и тебе уже не удалось бы им воспользоваться.
- Это я понимала. И пропуск собиралась вернуть в любом случае. Но что мне мешало обратиться к тебе с той же просьбой на другой день?
- А предлог? В тот раз ты написала, что хочешь заменить в палате "жучок". Как бы ты оправдала свое желание попасть в клинику еще раз?
- Не разочаровывай меня, Марина. Я просто написала бы, что в первый раз у меня не вышло.
Марина усмехнулась.
- Да, действительно просто. Правда, тебя могли изловить, когда ты запускала в меня очередного "голубя". Знаешь, два дня подряд - это уже выглядит подозрительно. Впрочем, ты вполне могла придумать другой фокус. Ладно, рассказывай дальше. Как ты "внедрилась" в киоск?
- Втерлась в доверие к киоскерше, сказала, что хочу устроиться на работу в такую же палатку, но, боюсь, что у меня не получится. Попросила, чтобы она разрешила мне попробовать. Бутылку минералки нужного сорта приготовила заранее. С начинкой, естественно.
- А откуда ты знала, чем нужно начинять?
- Ну, ты даешь! - обиделась Яна. - Я все-таки фармацевт.
- Извини, я забыла. И что, охранник явился утром?
- Да. Причем я заранее знала, что он придет. Киоскерша рассказала о забавном типе, который дважды в день, ровно без четверти восемь утра и в четверть девятого вечера покупает у нее по бутылке одной и той же воды. Я подсунула ему свою бутылку, посидела в киоске еще полчаса и пошла к клинике ждать тебя. Специально подсмотрела, в какой тамбур ты проходишь, чтобы не попасться на глаза тому же охраннику, и побежала под окно палаты ловить пропуск. Ну, а дальше все было просто. В клинику я вошла где-то за час до обеда, отсиделась в туалете. Без двадцати три напялила халат, шапочку, маску, резиновые перчатки, взяла швабру, ведро и пошла в VIP-бокс. По коридору никто не шастал, только две сестры болтали у поста, но он был далеко, и они даже не посмотрели в мою сторону. Охранник уже отключился, сиделка плескалась под душем. Я вошла, задвинула щеколду на двери санузла, сняла "жучка" из-под подоконника, подкралась к постели, отделила от иголки трубку капельницы, подула туда, надела обратно и быстро вышла. Правда, чертов кардиограф здорово меня напугал своим воем. Но я успела шмыгнуть в туалет до того, как сестры отреагировали. А потом поднялся переполох, и выбраться оттуда незаметно ничего не стоило. Из клиники я вышла через служебный вход. Там, как водится, пристально разглядывают входящих, а на выходящих не обращают внимания.
