— Да потому что мы сами общими усилиями сообщили ему об этом, — усмехнулся Ярослав. — Ты воспользовался жезлом, мы с Коляном перстнями, а Катюша диадемой.
— А кто мешал это сделать исследователям? — задал резонный вопрос Кравчинский. — Ведь этот Великий гайосар сказал, что машина времени сломалась? В этом же были уверены его коллеги, иначе они не пошли бы на гибель, словно бараны. Надо полагать, поломка компьютера и невозможность вернуться домой была для них таким ударом, что им стало все равно — жить или умирать. Что в общем-то по-человечески понятно. Сдается мне, что этот Йоан хитрил с самого начала. Он не особенно хотел возвращаться.
Там, в будущем, он был никем, а в прошлом стал всем. Шутка сказать — гайосар, Великий Йоан, почти Иван Грозный. Да еще и такое средство влияния на народные массы, как компьютер. Все-таки как же плохо мы воспитываем нашу молодежь, если в будущем у нас будут вырастать такие типы, как Аркадий Семенович Иванов.
— А при чем тут Иванов? — подал голос еще не пришедший в себя бизнесмен.
— А при том, драгоценный вы наш, что ваши чувства и мысли как две капли воды совпали с чувствами и мыслями Великого гайосара Йоана, редкостного, надо признать, подонка, и если бы не меткость следователя прокуратуры гражданина Рябушкина и героические усилия бывшего гайосара Ярослава Мудрого, мы бы до сих пор путались в электронных извилинах нашего друга оракула. Справедливости ради следует отметить, что и я, Аполлон Кравчинский, внес скромную лепту в дело спасения утопающих во времени. Не говоря уже о подвигах нашего дорогого призрака графа Глинского, воскресшего в самое нужное время.
— Воскрес я, положим, давно, просто ждал случая, чтобы подняться с возможно большим эффектом.
— Вот! — Кравчинский вскинул руку к небесам. — Оцените выдержку молодого человека, Аркадий Семенович. Вы же, ослепленный несуществующими сокровищами, едва не погубили массу народа.
— Я хотел сделать ровным счетом то же самое, что сделали вы, — возмутился Иванов.
— Результат был бы другим, — согласился с Кравчинским Ярослав. — В глазах оракула вы, Аркадий Семенович, были Йоаном Великим, а компьютеру нужны были утерянные исследователи, и он их нашел в лице Ходулина, Катюши и меня. Он прокрутил всю ситуацию с того самого момента, когда дал свой знаменитый прогноз, который должен был облегчить участь исследователей. И в этот раз все получилось именно так, как он задумывал. Садок и Будимир погибли, а исследователя он воскресил. Все четверо собрались на борту машины времени и проделали те самые действия, которые и должны были проделать для благополучного возвращения. Более ничего оракулу и не требовалось, он быстренько завелся и помчался домой согласно изначально заданной программе.
— А сокровища? — вопрос задал бычеголовый детина, в котором Ярослав без труда опознал покойного Садка.
Вопрос свой бывший вождь, а ныне, судя по ухваткам, глава бандитской бригады задавал не кому-нибудь, а Аркадию Семеновичу Иванову. Все-таки Ярослав был прав в своих подозрениях по поводу этого налима. Иванов рассказал им далеко не все из того, что вычитал из мемуаров своего дедушки. Более того, опасаясь конкуренции в лице Кузнецова и Кравчинского, он привлек на помощь банду уголовников, дабы уесть детектива и поэта и держать под контролем свою ненадежную союзницу Светлану Хлестову. Однако и «императрица» оказалось не лыком шита и тоже нашла себе защитников в лице «йорода» Будимира, который на поверку, впрочем, оказался Валерием.
Две противоборствующие партии стояли теперь на лесной поляне и громко выясняли отношения, предъявляя претензии как друг другу, так и своим вождям. Ссора грозила перейти в рукопашную с возможными трагическими последствиями, поэтому не любивший скандалов и драк Кравчинский счел своим долгом вмешаться:
— А что вы, собственно, делите, мужики, да еще в присутствии следователя прокуратуры? Здесь, между прочим, нет ничего, кроме чернозема.
Трезвый голос поэта был услышан. Накал страстей сразу спал. Матерные выражения зазвучали тише. Зато зачирикали птички, приветствуя рассвет. Поэта Кравчинского их пение умилило, но большинство собравшихся на лесной поляне горожан остались к природе родного края совершенно равнодушными. Более того, решили навсегда покинуть эти места, не оправдавшие возлагавшихся на них больших надежд.
С дворцами тоже получился конфуз. К великому огорчению Светланы Алексеевны, не удержавшейся от далеко не ласковых эпитетов в адрес оракула, поманившего несчастную женщину красотой, а потом оставившего ее, как последнюю старуху, у разбитого корыта. Нет слов, графские развалины выглядели весьма живописно и, безусловно, представляли из себя историческую ценность. Но, к сожалению, о материальной выгоде можно было уже забыть.
Несчастье, случившееся со знакомой, улучшило скверное настроение Аркадия Семеновича Иванова настолько, что он любезно пригласил в свой автомобиль следователя прокуратуры Рябушкина.
— А вы? — повернулся к детективу Анатолий Сергеевич.
— Нас подвезет Светлана, — ответил за Ярослава Ходулин. — Хорошо еще, что оракул не утащил за собой вместе с дворцами и новенький «мерседес».
Хлестова бросила на своего любовника сердитый взгляд, но промолчала. Ярослав очень хорошо понимал бывшую императрицу. Настырная женщина боролась за свое материальное благополучие, не считаясь с моралью, едва не угробила собственного мужа, а в результате получился пшик. Мираж в лесостепной зоне. Уехал уже и Иванов, и криминальные вожди со своими скандальными подручными, а Светлана Алексеевна все стояла и стояла в десяти шагах от своей разлетевшейся вдребезги хрустальной мечты и печально смотрела на развалины. Справедливости ради надо заметить, что оракул изъял только ценности и стены, которые создал сам, оставив следы активности российских строителей в виде небрежных заплат в фундаменте и кирпичной кладки, кое-где облагородившей развалины. Однако в любом случае восстановление дворцов стоило громадных денег, которых Хлестовой взять было негде.
— Заедем к тете Фросе,—сказал Колян, подталкивая свою загрустившую пассию к рулю. — Надо попрощаться.
Село Горелово никак не отреагировало на появление чужаков. Видимо, аборигены уже притерпелись к визитам гостей, которые в последнее время зачастили в эти места.
Тетя Фрося встретила племянника у ворот. Колян наклонился к ней и сказал негромко:
— Он ушел.
Если для Ефросиньи это сообщение и явилось ударом, то надо признать, что перенесла она его с редкостным стоицизмом, не дрогнув ни единым мускулом красивого лица.
— Наверное, это к лучшему, — так же негромко ответила она.
Прощальный завтрак прошел в торжественном молчании. И только в самом его конце Ярослав заявил, что забирает Катюшу с собой. Поскольку брачный союз их уже состоялся, то он считает излишними все эти процедуры с засыланием сватов, разгульными застольями и прочими обременительными обрядами. Но он клятвенно заверил Ефросинью, что по приезде в город обязательно сводит Катюшу в загс.
