— Да, уверен. У него еще был «порше-боксер». Я пару раз лазил к нему в гараж. Ничего особенного, кроме стопки коробок со жвачкой. Я взял три или четыре коробки. Чтобы уж не совсем впустую съездить, сами понимаете.
Джон повернулся к сержанту Даркорту:
— Я знаю этого парня. Играл с ним в регби за Стокпорт. Том Бенуэлл. Был полузащитником в легком весе.
Даркорт нахмурился.
— Где-то я слышал эту фамилию. Но не могу вспомнить.
— Постучу, пожалуй. Ты сиди здесь, ладно?
Даркорт кивнул. Джон выбрался из машины и двинулся по дорожке к дому, не слишком надеясь, что ему откроют дверь. Он нажал кнопку звонка, подождал, затем прошел по лужайке к окну и попытался заглянуть.
Джон обогнул дом, чтобы посмотреть на балконные окна. В заднем дворе он увидел груду сгоревшей мебели и электрооборудования. В душу начали закрадываться неприятные сомнения по поводу его бывшего товарища по команде. Стекла были слегка раздвинуты. Открыв их пошире носком ботинка, Джон заглянул в комнату. Ко всем стенам были приколоты листки бумаги. Джон прочитал первый:
«И случилось это в седьмой раз, когда семь священников протрубили в семь труб, и Иисус Навин сказал людям: кричите, потому что Господь отдал вам город. И они полностью уничтожили все, что было в городе, и мужчин, и женщин, молодых и старых».
Джон бегом вернулся к машине.
— Нобби, тут происходит что-то очень странное. Не мог бы ты отвезти эту парочку в участок? И пришли сюда ребят.
Сержант Даркорт подвинул свое грузное тело по сиденью на место водителя.
— Что ты имеешь в виду под странным?
— Отвези их и возвращайся сам. Тогда и увидишь, — ответил Джон, направляясь назад к дому.
Войдя в балконные двери, он посмотрел на следующий листок. Он назывался «Шекспир». Джон продолжал таращиться на лист бумаги еще долго после того, как прочел текст. Подобно посетителю картинной галереи, он начал медленно обходить комнату. Каждый прочитанный им текст усиливал его тревогу. Он добрался до конца стены, взглянул на другую стену, на которой тоже висели листочки. Цитаты из Корана и «Ригведы».
Откуда-то из дома раздался звук, кто-то чихнул. Джон замер, потом услышал шмыганье носом. Оно доносилось из комнаты через коридор.
Он вошел в столовую.
Мужчина, которого он запомнил как Поганку Джорджа, стоял на полу на коленях. Рубашку он уже снял, теперь пытался расстегнуть ремень. Перед ним на спине лежала Шарлотта. На ее груди виднелся алый кружок, откуда вытекала кровь и скапливалась под правым плечом. Рядом с ней на ковре валялись пустая коробка, разбросанные салфетки и пистолет.
Джон быстро наклонился и схватил пистолет за дуло. Щелкнул предохранителем и громко произнес:
— Полиция. Отойдите от этой женщины.
По подбородку Джорджа потекла струйка слюны.
Видя, что он не реагирует на слова, Джон сделал шаг и от души лягнул Джорджа в живот. Тот свалился на спину, с трудом переводя дыхание. Джон схватил его за руку, застегнул наручник, выволок из комнаты и прицепил к батарее отопления. Затем вернулся, наклонился над Шарлоттой и пощупал пульс. Слабый, но есть.
Когда Джон начал подкладывать салфетки под рану, за его спиной Джордж принялся кашлять и рыдать. Джон вытащил из кармана мобильный телефон вызвал «скорую помощь» и группу поддержки.
Он тяжело и прерывисто вздохнул, взглянул на стопку коробок. Верхняя была открыта, внутри лежали пачки жевательной резинки «Экстрим». Рядом стояла коробка побольше. Он поднял клапан дулом пистолета и обнаружил внутри тюбики с силиконовым гелем.
Джон впервые обратил внимание на стену над камином. Ряд за рядом небольшие листки бумаги. Он подошел поближе, заметив красные линии, перечеркивающие верхний ряд анкет участников соревнования. Полли Матер, Хедер Райн, Мэри Уолтерс, Лиз Уилсон, Габриэлла Харнетт, Эмили Сандерстоун.
О Господи.
Вернувшись в столовую, он схватил Джорджа за волосы:
— Ты, ублюдок! Где Том?
Глаза Джорджа были закрыты.
— Я не хотел причинить ей боль.
Джон дернул его за волосы:
— Что ты сделал с Томом Бенуэллом?
Джордж снова зарыдал.
— Когда ты развесил эти листки?
— Какие листки?
— Анкеты. Насчет жвачки. Ты давно здесь живешь?
— Не понимаю, о чем вы. Здесь живет Том.
Джон встал и вернулся в гостиную. На каминной доске лежала пачка паспортов. С помощью дула пистолета он открыл верхний и увидел имя и фамилию: «Эмили Сандерстоун».
Он бегом вернулся в столовую, схватил Джорджа за горло и приставил пистолет к его пухлой щеке.
— Что происходит?
Джордж пытался отползти, не открывая глаз.
— Открой глаза!
Джордж повиновался.
— Кто здесь жил?
— Том. Он всегда здесь.
Джон понял, что Джордж говорит правду. Он вернулся в гостиную, положил пистолет на стол и присмотрелся к анкетам. Они были расположены рядами по семь штук в каждом. Кроме верхнего, в котором содержалось шесть анкет. Убийства начались шесть дней назад, только на четвертый день трупа не обнаружили. На четвертой анкете отсутствовала красная черта — на анкете Лиз Уилсон. И не было седьмой анкеты, лишь маленькая дырочка в краске, куда воткнута булавка.
— Ох, милостивый Боже, что же ты творишь? — прошептал Джон, вытаскивая телефон, чтобы опять позвонить в участок.
Там никто не ответил. Он перевел звонок на автоответчик и набрал номер участка в Лонгсайт. Отрывисто сообщил, что ему требуются специалисты по адресу Мурфилд-роуд, шестнадцать, Дидсбери.
— И немедленно пошлите машину… — Он взглянул на данные Лиз Уилсон в анкете и вслух прочитал ее адрес. — Объявите в розыск Тома Бенуэлла. Белый, тридцать два года, белокурые вьющиеся волосы, пять футов одиннадцать дюймов ростом, среднего телосложения. Возможно, в светло-зеленом костюме от Армани, в руке кейс. Думаю, в данный момент он направляется к дому очередной жертвы.
Как только Джон выговорил последнюю фразу, он вспомнил слова Никки Кингстон о том, что она получила пачку жвачки некоторое время назад с рекламного лотка, где их раздавали. На анкетах, на которые он сейчас смотрел, сверху было написано: «Выиграйте годовой запас жвачки «Экстрим» и бесплатный отпуск на двоих в Малайзии».
Он стал листать свою записную книжку, зная, что, после того как Слай сбил с ног Никки в торговом центре, у нее болела шея и она сидела дома. Наконец нашел номер и позвонил.
— Никки, это Джон! — крикнул он.
— Да, я слышу. Господи, Джон…
Он перебил ее:
— Никки, никому не открывай дверь, поняла?
