– достаточно обложить обработанным дудаком их жилище.
В голове Раскина жужжала тишина… ни мыслей, ни слов.
– Дядюшка, – окликнул он, – Дядюшка, ты…
– Да, Иван, я здесь.
– Это всё, что тебе надо?
– Да, это всё, что мне надо.
– Я могу снова уснуть?
– Да, Раскин. Вы можете снова уснуть.
Стоя на холме, Дядюшка ощутил летящее над краем дыхание жаркого лета. Склон спадал к реке яркими зелёными штрихами, виднелись могучие стволы деревьев.
На северо-востоке возвышался призрачный силуэт, бурое пятно – зловещее предзнаменование, нареченное Постройкой. Неуклонно растущее порождение мозга термитов, и никто, кроме самих термитов, даже представить себе не может, для чего и зачем оно строится.
Но с теримаго можно бороться, есть способ. Человеческий способ.
Способ, про который Иван Раскин рассказал ему, проспав десять тысяч лет. Простой и надёжный, довольно жестокий, но действенный способ – даже думать не надо. Нужно взять антибиотик, обычный пенициллин, облить им напиленные куски дудака, и термиты сожрут его, обязательно. И все, как один умрут. Ровно через сутки.
«Простой способ, – сказал себе Дядюшка, – Простейший, даже думать не надо».
Да, но только тут нужна химия, а химия енотам неизвестна. Но это могут сделать медицинские механоры, такие формулы есть в их памяти.
Всё это так, только тут нужно убивать, а убийства прекращены.
Даже блох нынче не убивают, а блохи отчаянно донимают енотов. Даже термитов… хотя термиты грозят отнять у зверей их родной мир.
Уже пять тысяч лет, если не больше, как не было убийства. Сама мысль об убийстве искоренена из сознания зверей.
«Пусть так и будет, –сказал себе Дядюшка, – Лучше потерять этот мир, чем снова впасть в безумие».
Он медленно повернулся и пошел вниз по склону.
А Фаня огорчится. И страшно огорчится, когда услышит, что раскины не знали способа бороться с теримаго…
КОНЕЦ
