смотрит на нее и кивает, быстро вставая. Джулиан говорит, что тоже поможет, и они оба исчезают на кухне. Моя мама делает глубокий вдох и откидывает волосы на плечо. На ней красивое черное платье с бордовыми деталями. Оно подходит к сервировке стола.
Лора похлопывает по стулу, стоящему рядом с ней, и моя мама улыбается, подходит и садится. Она поднимает бокал с вином, который поставил для нее отец, и делает долгий глоток. Ребята возвращаются, наполняя стол всякими вкусными блюдами, прежде чем сесть за стол.
Мы оглядываем стол, и Джулиан кладет руку мне на колени. Я кладу свою руку поверх его и сжимаю три раза. На долю секунды он смотрит на меня, его глаза загораются, и это вызывает трепет во всем моем теле.
После нескольких минут, в течение которых мы делились тем, за что мы благодарны, мой отец с нетерпением ждет, когда мы начнем разделывать индейку.
— Давайте покопаемся! — восклицает папа, и мы так и делаем.
С полными животами вкусной еды мы переходим в гостиную в передней части дома. Мой отец включил футбол, чтобы посмотреть его с Джулианом, пока Лора возится с пианино в углу. К нему я не прикасалась с тех пор, как бросила уроки в детстве. Похоже, ей это нравится, и она даже играет очень хорошо, к моему удивлению.
Мама подходит ко мне. — Не возражаешь, если мы поговорим?
Я киваю, видя, как Джулиан вытягивает шею с дивана, и ободряюще улыбаюсь ему, прежде чем мы выскользнем из гостиной в коридор. Она сцепила пальцы в районе поясницы. Я прислоняюсь к стене, готовая ответить на все, что она хотела сказать с тех пор, как я вошла.
Она смотрит мне в глаза. — Он делает тебя счастливой?
Ее вопрос застает меня врасплох. Я молчу секунду, прежде чем кивнуть. — Безмерно.
Она сжимает губы в тонкую линию, прежде чем сделать глубокий вдох. — Я не хочу отталкивать тебя от твоего настоящего счастья, Элиана. Я всегда хотела для тебя самого лучшего.
Я сдерживаю себя, чтобы не закатить глаза.
— Не обязательно… Ты хотела только того, что считала лучшим для меня. То, чего ты действительно хотела.
Ее глаза сужаются на мгновение, прежде чем вернуться в нормальное состояние. — Это неправда…
— Это правда! — возражаю я. Я стараюсь, чтобы мой голос был ровным, и мы оба смотрим вниз по коридору на арку, ведущую в гостиную. Нас пока никто не услышал.
Я вздыхаю.
— Я не хочу ругаться. Больше не хочу.
— Я тоже не хочу. Я притащила тебя сюда не для того, чтобы ты кричала. В прошлом это не принесло нам ничего хорошего, не так ли?
Я качаю головой.
— Я многого хотела в своей жизни, признаю это, — наконец говорит она. — До того как я встретила твоего отца, у меня были большие мечты. Мечты большие, чем кто-либо из нас мог осуществить на самом деле. Но это были всего лишь мечты. Моя собственная мать хотела этого для меня, и это стало тем, к чему я хотела стремиться.
Я наблюдаю за ней с осторожностью, и до меня начинает доходить. Ее мать хотела контролировать ее, и в процессе она сделала то же самое со мной. Это не оправдание, но это помогает мне понять некоторые вещи, к которым она пыталась меня подтолкнуть.
— Твой отец помог мне увидеть другой путь. Было ли это тем, чего я хотела? Нет, но в конечном итоге я сама выбрала этот путь. Он просто показал мне, на что я способна, и я смогла сделать выбор самостоятельно. Моя мать не имела права голоса. Тогда у нас родилась ты, и я закрутилась. Я не хотела становиться ею, и посмотри, что из этого вышло. Признаю, я была не самой лучшей, всегда хотела, чтобы ты следовала моим правилам. Это было несправедливо. Я знаю, что давно пора, но мне очень жаль.
Она протягивает руку и проводит ею по моему плечу, а затем проводит пальцами по моим волосам. Как будто она пытается удержать меня здесь еще на мгновение, чтобы я выслушала ее. А не убежать, как я всегда делала.
— Это займет некоторое время, — шепчу я.
— Я знаю. Я не жду, что ты простишь меня сегодня или даже на следующей неделе. Я просто хочу, чтобы ты знала, что я все испортила и не должна была делать или даже говорить те вещи. Это было несправедливо, и ты — не та, кем я тебя называла.
Слезы навернулись мне на глаза от воспоминаний о том, как она меня назвала. Какое-то время я верила в эти слова, пока Джулиан не поцеловал меня. Без его любви я бы не смогла пережить ее ядовитые слова.
— Я не такая, — соглашаюсь я.
— Ты такая сильная женщина, и я это вижу, Элиана. Я все вижу и надеюсь, что ты сможешь простить меня и впустить в свою жизнь. Джулиан — замечательный человек. Он всегда был таким. Я была шокирована, когда узнала о вас двоих, но у любви нет правил.
— Действительно нет.
— Посмотри на нас с твоим отцом! Между нами тоже несколько лет, и с моей стороны было довольно лицемерно вести себя так грубо по отношению к тебе и Джулиану.
Моя грудь сжимается от ее слов.
— Мама, — шепчу я.
Она улыбается и проводит рукой по пряди волос за моим ухом.
— Ты стала той женщиной, которой я всегда хотела быть, дорогая. Мы с отцом любим тебя. Я вижу, как Джулиан смотрит на тебя. Такое случается не каждый день. Такая любовь бывает раз в жизни, и ты ее заслуживаешь.
— Папа смотрит на тебя точно так же, — успокаиваю я ее. Она смеется.
— Он смотрит, правда? Я никогда его не заслужу, но я люблю его.
Не задумываясь, я обнимаю ее, и мы крепко прижимаемся друг к другу. Ее дыхание учащается, но вскоре успокаивается. Мое собственное неустойчивое сердце начинает замедляться.
— Спасибо за это, — шепчу я.
— Всегда, милая. Я люблю тебя.
Я закрываю глаза, и по моей щеке скатывается слеза. — Я тоже тебя люблю.
Двадцать восемь
ДЖУЛИАН
Я застрял в офисе, дописывая выпускные работы, когда в дверь постучали и я попросил их войти. На моем столе разбросаны тонны бумаг. Я даже не могу разглядеть их поверхность.
Входит Элиана с пакетом еды. Она поднимает бровь. — Хочешь пообедать со мной?
Я улыбаюсь и приглашаю ее войти. Она закрывает дверь и запирает
