На стол лег рисунок летучего корабля. Рой постарался как мог точно передать контуры, однажды увиденные за чарами.
— Крепость укрыта пологом невидимости, заметить ее с земли может разве что инквизитор. И то, если знает, куда смотреть. Проникнуть внутрь без разрешения Аншлера невозможно. Во всей Эндалии нет более недоступного места.
— И где эта штука сейчас? — подал голос Тайберг.
Рой пожал плечами.
— Неизвестно. Последний раз я видел ее у часовой башни Арса, но с тех пор прошло две недели. У Аншлера через ряд подставных лиц оформлено право собственности или аренды на сеть вышек по всей стране, которые он использует как причальные мачты. Часовые и дозорные башни, пожарные каланчи… Рискну предположить, что в обычное время воздушный дом висит пришвартованным к одной из таких вышек.
Он расстелил карту страны с россыпью разноцветных точек — красным выделены те вышки, про которые удалось установить, что они принадлежат Аншлеру. Желтым — предположительные. Синим потенциально подходящие объекты, вроде часовой башни Арса. Ни купить, ни арендовать муниципальную собственность миллиардер не мог, однако это ему нисколько не помешало.
Точек было много. Слишком много.
Все склонились над картой, изучая ее. Тайберг хищно прищурился.
— Получается, что пока эта дура висит на приколе у башни, ее можно взять штурмом?
Рой вздохнул. Он не готов был признаться, но и сам рассматривал вариант с быстрой силовой атакой. Немыслимый для служителя закона произвол.
— Теоретически. Однако мы не знаем, где именно находится крепость.
— Там, где проще всего подвозить воду и припасы, — решительно заявила Катрин. — Для обслуживания такого большого сооружения требуется немало людей, и все они должны что-то есть и пить. Я одно время занималась хозяйственными вопросами в нашем монастыре и поверьте, милорд, обеспечить несколько десятков человек всем необходимым не так-то просто.
— Тогда крепость должна быть где-то здесь, — палец Джеймса ткнул в красную точку неподалеку от столицы. — Загородное поместье Аншлера, — пояснил он в ответ на вопросительные взгляды.
— Я и сам пришел к похожим выводам! — инквизитор нагнулся над картой. — Осталось пробраться туда и убедиться, что крепость на месте, не привлекая внимания охраны. Если Аншлер почует опасность, он сбежит. Охотиться на него будет все равно, что охотиться на невидимую рыбу в океане.
Некромант фыркнул.
— Так сними невидимость. Ты же инквизитор. Когда это магия была проблемой для таких, как ты?
— В этом и был мой план. Я собираюсь связаться с его величеством и рассказать ему о воздушной крепости Аншлера. Но потребуются доказательства. Никто не поверит в существование подобной магии на слово. Даже мне. Я сниму невидимость в присутствии доверенного лица лорда-канцлера, а дальше Аншлеру придется иметь дело со всей мощью империи…
Некромант выругался.
— Отдать такую силу в руки одного монарха? Дерьмовая идея, Фицбрук, если не планируешь раздуть мировую войну.
Джеймс вздохнул.
— Знаешь, я патриот своей страны, но тут, пожалуй, соглашусь. Завоевательные аппетиты его величества несколько утомили, а с последней войны за колонии и двадцати лет не прошло.
Рой промолчал. Он и сам не был уверен в своем решении. Просто не видел другого выхода.
— Проблема не только в этом, — вмешалась Катрин. — Милорд, вы уверены, что короля будет волновать свобода Даяны?
— Она будет частью нашей с ним сделки.
Бывшая монашка пожала плечами.
— Я мало понимаю в мировой политике, зато неплохо разбираюсь в человеческих договоренностях. Не вижу, что помешает его величеству, когда он убедится, что вы не врете и не сошли с ума, заключить сделку с Аншлером напрямую. Это проще, чем пытаться выдавить из него технологию силой.
Рой окончательно помрачнел, признавая правоту Катрин. Положение казалось безвыходным.
— Тогда у меня больше нет идей, — признался он, с ненавистью глядя на карту. — Что я могу сделать, даже если найду эту проклятую небесную крепость? Испорчу заклинательный контур, который держит ее в воздухе? Предположим, что у меня хватит на это сил. Что дальше? Крепость просто разобьется о землю. Вместе со всеми, кто внутри…
Над столом повисло тягостное молчание.
— А если… — робко подала голос Наиля до этого момента так тихо сидевшая рядом с Джеймсом, что Рой успел позабыть о ее существовании. — Если… ну, как-то подлететь к этой небесной лодке…
Под обращенными на нее насмешливыми взглядами фарадка смутилась. Смуглая кожа окрасилась румянцем.
— Ребенок, — снисходительно фыркнул Тайберг. — Если бы люди умели летать, как птицы или…
Некромант осекся на полуслове и замер. С таким видом, словно его только что огрели по темечку.
— В том и проблема, что магия полета неизвестна никому, кроме Аншлера, — мягко объяснил Джеймс своей невесте. — Мы не сможем преследовать его в воздухе.
— Знаешь, а девочка права, — неожиданно перебил его Тайберг. — Подлететь, да! Просто отличная идея. Сладкая моя, — обратился он к Катрин, — у тебя ведь остался мой дневник?
***
Аншлер больше не заглядывает. Но положительный эффект от моего демарша все же есть — на следующий день в мою каюту-камеру приходит целитель и за пятнадцать минут сращивает сломанные кости. Процедура до крайности неприятная, но в последующие дни я вспоминаю ее почти что с ностальгией. Хоть какое-то развлечение.
Мои дальнейшие дни заполнены изнурительной праздностью. Я схожу с ума от безделья и неопределенности. Чтобы развлечь себя хоть как-то, вспоминаю асаны йоги (занималась на втором курсе института). И движения из беллиданса (краткий период увлечения после развода). Часами просиживаю в медитации, вспоминая прочитанные инструкции по правильному дыханию. И планирую в уме дальнейшие схемы расширения бизнеса.
Между прочим, на удивление годные мысли приходят. Жаль, записать не на чем.
Из-за отсутствия в камере окон мне трудно следить за временем, сужу о его течении только по появлению дуболомов с сервировочным столиком.
Кормят тут, кстати, так себе. Сытно, но до ужаса однообразно. На завтрак, обед и ужин похожая на перловку каша с вкраплениями вареных овощей и волоконцами почти безвкусного мяса. С тоской вспоминаю похлебку по-литайски.
Еще я сплю. Много. Шутка про “на том свете отоспимся” обрела новую глубину.
Так продолжается еще пять или шесть дней. А потом начинается настоящее веселье…
***
Когда дом первый раз тряхнуло, а световые шары под потолком тревожно мигнули, Анри ничего не заподозрил. Воздух бывает непредсказуем. Случалось, что его небесный корабль заносило в турбулентные потоки, где даже стабилизирующее плетение не могло до конца компенсировать буйство стихии.
