Тайного Приказа прикидывался ласковым героем-любовником, но теперь не стерпел поругания святых для него жизненных устоев и показал грозный оскал своих клыков.
Однако с этим надо было что-то делать. Уже охота было чего-нибудь поесть, пожевать, хотя бы погрызть или поклевать, а тут этот верховный судия решил прямо на морозе разбирательства устраивать. Скоро доедем до корчмы, и пока мы кушаем, суди и ряди, карай и милуй сколько твоей душеньке угодно! Можешь только карать, нам в принципе все равно – твои люди, вот сам с ними и делай что хочешь. Но не вместо обеда для всей нашей команды!
Я подъехал и остановил коня возле Богуслава.
– Слав, может доедем до харчевни, и ты там будешь своими заботами заниматься? Народ устал, есть хочет…
– Потерпите, с голодухи не передохнете! А будешь лезть под руку и мешаться, я и тебя найду чем унять!
Фи! Как грубо! Впрочем, меня это позабавило. Сейчас и я побратима тоже позабавлю.
– Так я уезжаю?
– Куда это ты собрался? – с подозрением спросил боярин.
– Ну ты же всех по селам разогнать хочешь, а я последнее время в Великом Новгороде поселился, вот туда и отправлюсь.
– Нечего меня пугать!
– И не мечтал! – я подобострастно выставил вперед ладошку. – Прощай!
Развернув коня, я поскакал назад. Опешивший от такой подлянки Богуслав разинул рот. Подъезжающие сзади молодожены остановились.
– Мастер, ты куда? – поинтересовался Ваня.
– Домой! В Новгород!
– Я с тобой! – выкрикнул верный Иван.
– Я с Ваней! – крикнула верная ему Наина.
Моя Марфуша не стала даже и разбираться, деловито разворачивая лошадей следом за мной. Для нее в жизни была всего одна дорога – за хозяином!
Отъехать удалось недалеко. Конский топот оповестил нас, что самоволка подошла к концу. Мы остановили коней и Марфу, покаянно ожидая отца-командира. Богуслав прискакал злой, как пес, с лицом, перекошенным зловещей ухмылкой, которую он пытался выдать за ласковую и добрую улыбку.
– Куда ж вы ребятушки ускакали? Корчма-то в другой стороне! Или козлятинки у разбойников решили отведать? Не советую, ох не советую – зело вонюч козел! При жизни был очень душным, да таким и остался.
– Ты нам голову не морочь! – оборвал я эти басни. – Едем обедать?
– Конечно!
– Не будешь больше прямо на дороге свои казни египетские устраивать?
– Никогда! – рьяно заверил меня побратим.
– И в трактирах затевать разборки при всем честном народе не станешь?
– Буду при вас вести себя мирно и смирно!
Я молча развернул коня, остальные за мной. Пора обедать! Все гонения на детей любовниц па-а-апрошу оставить на сладкое!
Еще не успели вернуться к месту расставания, как тоскливое уханье, доносившееся сверху, привлекло мое внимание. Поднял глаза. Над нашими головами кружил мой знакомый филин, посланник Макоши. Я тоскливо вздохнул: не иначе как опять какая-то тварь открывает на меня охоту. Остановил коня и попросил своих:
– Езжайте вперед, я вас догоню.
– Что случилось, мастер? – забеспокоился Иван, тоже осаживая лошадь.
– Поехали, Ваня, – ласково объяснила нашему красавцу приметливая Наина, – к твоему мастеру пернатый друг прилетел, не будь обузой, не мешайся.
Ваня обиженно засопел, он, он главный друг, а не какой-то там непонятный филин! – но спорить не стал и скрылся за поворотом.
– Я тут, близенько буду, – оповестил меня Богуслав, – в случае чего – зови! – и отправился вслед за Иваном.
А я вскинул голову вверх и крикнул:
– Филя! Садись!
Филин не заставил себя долго ждать, приземлился на мое плечо и начал прокаркивать-проухивать свои проблемы.
– Я голодаю!
– А что ж так? – не понял я. – Ты ж вроде ешь кого попало?
– А никого не попало! – недовольно проурчал филин. – Все мелкое зверье куда-то подевалось! Куда-то упрыгали зайцы и дикие кролики, попрятались ежи, исчезли белки! Не видно даже мышей! По лесу бродит только большая стая волков и одна семья кабанов. Приметил захудалую лисицу, вынюхивающую чей-то полузанесенный снегом след, только на нее нацеливаться начал, как к ней подсунулись два здоровенных лиса. Пришлось бросить эту затею: втроем они меня самого сожрут! Заползли в норы змеи. Замерзла речка, и рыбу тоже не добыть. Улетела вся птица. На днях попытался схватить дятла, он меня так в грудь клюнул, что я чуть с дерева не навернулся! Вороны, поганки, большущей дружной стаей держатся. Позавчера решил одной пообедать, так они меня до ночи по лесу гоняли, чуть не заклевали. Как-то изловил сову-сплюшку, разодрал и сожрал. А в этой мелкой родственнице весу, как в толстом воробье! Только клюв в ее крови перепачкал, и остался голодным, как и был! Помоги.
– Чем же я могу тебе помочь? – удивился я. – Мышей, что ли из-под снега выкопать? Или зимней рыбалкой посоветуешь заняться?
– Купи мне в харчевне живую курицу и брось перед собой на землю. Сделаешь?
– Сделаю. Скоро наешься, мы как раз обедать едем. Петух тебе не подойдет?
– Ну его, уж больно жесткий да жилистый.
Филин с трудом поднялся в воздух. А ведь слабеет от бескормицы, бедолага! – сочувственно подумалось мне.
Срочно нужно добывать курицу. Курица будет, мы за ценой не постоим! Сейчас наедимся сами, а заодно и моего крылатого охранителя накормим.
Богуслав, Иван и Наина ожидали меня сразу за поворотом.
– Какой враг нас караулит? – сходу спросил побратим.
– Мастер, когда биться будем? – схватился за саблю Иван.
– Враг подстерег не нас, а филина – он попал в страшную ловушку голода. Куда-то из местных лесов исчез почти весь зверь и птица.
– А вон волки воют, – тут же услыхал Ваня. – Они же не ушли!
– Да и кабаны пока тут. Только слабоват наш филин против этаких крупных зверей, на них ему не поохотиться. А всю остальную живность, как ветром сдуло. Исчезли, и все!
– А эти волки тоже с голодухи воют, – сообщил опытный Богуслав. – И им в этом лесу жрать нечего.
– В общем, сейчас доедем до ближайшей харчевни, – подытожил я, – и купим Филе живую курицу.
– Да мы, если нужно, курями весь этот лес завалим! – заявил наш юный хвастун.
Ванчи с сынишкой уже и след простыл, и мы ехали только своей дружной ватагой. Оттаявший душой Слава усиленно восхищался боевыми способностями Марфы.
– Всего второй раз в жизни вижу, как зверь всадника вместе с лошадью валит. Как-то очень давно, во время охоты в черниговских лесах, на Владимира Мономаха из кустов лютый зверь запрыгнул и сшиб князя вместе с боевым конем.
– Что ж за зверь такой? – поинтересовался я. – Рысь или росомаха?
– Знаешь, Володь, мы с князем в этой жизни поохотились немало, да и отец у меня ярым охотником был. Я и на медведя не
