броню. Гребцы вопили у лестницы, толкаясь и давя друг друга.
Даже с расстояния в три корпуса, Виал услышал, как трещало дерево. Лестница с палубы гребцов под весом толпы сломалась.
Теперь гирцийцы не ликовали. Эта страшная смерть поджидает всякого моряка.
– У нас еще три корабля! – закричал Виал. – Берем два!
Прореус понял, передал команду на абордаж. Пехотинцы подали клич, обрадованные перспективой размяться. Добыча, взятая с военного судна, достанется им в первую очередь.
– Третий уйдет, – предрек кибернетес.
Виал кивнул. Все уцелевшие суда попытаются уйти. Потому Виал приказал брать два.
Пехотинцы подготовили лестницы, усиленные железом. Крюки на их концах свяжут два корабля и не дадут добыче уйти.
Данайский строй был сломан, ближайшие суда повернулись носами друг к другу. Неразбериха позволила гирцийцам приблизиться. Не пришлось выбирать себе добычу. По два судна, словно объединенные одним духом выбрали назначенную жертву. Сблизившись, один корабль ломал весла, заставляя добычу исходить криком десятков раненых. Весла вырывало из уключин, веретено, уходящее в надстройку, перемалывало мясо и крушило кости.
Из надстройки в море сыпались щепки, люди, оторванные конечности.
Поврежденный борт истекал кровью, что смешивалась со смолой. Этот нектар поил море, утолял жажду Мефона, что веселился внизу. Его людишки постарались ради покровителя, повеселили изящным танцем, наполненным кровью и криками.
Со следующего гирцийского судна на трофей забрасывались кошки, корабль подтягивали и обрушивали на фальшборт лестницы. Данаи, пусть пораженный жутким отпором, наглостью врагов, бросались к этим лестницам. Кто старался их перерубить, кто готовился встретить абордажную команду.
Пехотинцы Гирции прекрасно обучены. Профессионалы. Они не спешили атаковать, стояли у лестниц, прикрываясь щитами. А в это время второй корабль заходил с другого борта и уже оттуда начинался абордаж.
Этот бой запомнится данаям и ладенам.
Китор позабыл о намерении принять участие в бою. Он и его команда наблюдали за сражением, словно за священнодействием. Редко доводится увидеть, как действуют гирцийцы. Зато теперь они поняли, почему их новые друзья всегда побеждают.
Абордаж завершился успехом. Убитых среди пехотинцев не было, отделались ранеными. Трое бойцов из всего отряда на месяц вынуждены будут отдыхать. Прогноз был благоприятным. Остальные существенно не пострадали, мелкие порезы, ссадины, выбитые зубы.
Виал выслушал донесения и отдал трофеи на разграбление. Воинам требовалось утолить жажду.
Данаи были практически истреблены. Бойню прекратили только по приказу Виала, а он не спешил. Можно пленить всю команду, да продать в рабство. Так пришлось бы таскаться с сотней, а то и больше людей.
Уцелело только одно судно, которое теперь спешило в залив. Преследовать его не стали. Уже поздно. Даже Китор забыл об оставшемся судне, наблюдая за действием гирцийцев.
– Успех сопутствует знатокам, – гордо сказал кибернетес. – Ваш спутник оценил.
– Это точно.
– Мотает на ус, ваш парень.
Виал кивнул. У любой успешной стратегии есть недостаток – она быстро становится известна всем. Китор не мог повторить маневры гирцийцев, потому что подчиненные ему люди не объединены силой, стоящей над всеми ними. То, чему или кому они служат.
Ладены независимы по характеру, их отряды не смогут действовать, как единый организм. Они так и останутся пальцами, что не сжимаются в крепкий кулак. Это не отменяет того, что они первоклассные воины.
Пленных данаев заставили избавиться от трупов, после чего их связали и бросили в трюм. Трофеи взяли на буксир и отвели в скрытую гавань, которую указал Китор. Там уже подвели результаты.
Большая часть взятого с кораблей досталась пехотинцам. Все-таки они больше рисковали собой, чем гребцы. Что абордаж, что таран одинаково опасны, но в последнем случае рискуют все, а не отдельные воины.
Корабли данаев были доверху набиты припасами. Хватит, чтобы прокормиться дней десять.
– Неплохой улов, даже странно, – отметил Минелен.
Он заносил все взятое в табличку, чтобы потом рассчитать общую стоимость добычи. Это пригодится, когда Виал решит раздать награды.
– Неплохо, но суда придется бросить. Оставим их здесь, сняв только тараны.
– Разумно. У нас их здесь никто не купит.
– А жаль, два судна могли бы обеспечить команду жалованием за год.
Офицер улыбнулся, представляя ту сумму, какую мог получить. Это остается недоступным.
– Заберем их, когда будем возвращаться, – успокоил офицера Виал.
– Придется сдавать их в родном порту.
– Зато не потеряем заработок. Не зря же мы рисковали, выходя в неспокойное время.
– По вашему приказу.
– Зато успешно.
Пожав плечами, офицер отошел. Нет, он не сомневался, что удача навклера принесла им победу. На сколько хватит еще этой удачи? Каждый из них получит причитающееся, но не всем это понравится.
Виал проводил взглядом прореуса. Переубеждать его не имело смысла. Тут не помогут уловки торговца. Только делом можно убедить подчиненных. Краем глаза Виал заметил, что Китор находится поблизости. Ладен не рисковал подойти к гирцийцу, словно теперь между ними находилась стена.
– Хоть его не надо убеждать, – пробурчал Виал и махнул рукой.
– Прекрасный бой! – искренне восхитился ладен.
– Да. Прекрасный. Приумножили славу отечеству.
– Только славу? – Ладен улыбнулся и заговорил негромко: – а как же два судна.
– А что они? Данаям их не продать. Не в этом году.
– Почему же данаям?
– Ты хочешь сказать…
Виал ударил себя по лбу. Как он мог забыть, что в его отряде есть пират. Взяв названного брата под локоть, Виал отвел его в сторонку. Пока навклеры шептались, моряки бросали в их сторону заинтересованные взгляды. Союз уже принес свои плоды, быть может, они замышляют еще что-то?
Предложить Китору было что. Его команда могла занять место на двух кораблях и отвести их на юг. В землях ладенов удастся сбыть взятые корабли. Врать Китору бессмысленно, весть о столкновении быстро разлетится по полуострову.
Слухи они быстрее кораблей, несутся своими путями, словно подхваченные ураганом листочки.
По пути слухи обрастут дикими подробностями. Словно не четыре судна гирцийцев, а весь их флот потопил несчастный патруль! Только потому данаям пришлось отступить и бросить товарищей в беде.
На нечто такое Виал рассчитывал,
