ещё больше и готов ради меня на всё. К нам вышел Рэддем.
— Доброе утро, ваше величество, — он поклонился едва заметно, — Мирабель и… Как зовут ребёнка?
— Я не выбирал имя, — мягко сказал Эш, — объявил о рождении сына, нарек своим наследником сразу же, но имя не давал.
— Нужно выбрать, — сказал Рэддем, добавляя что-то в огонь, — мы должны освещать младенца с именем.
— Я подумал, что… Пусть Мирабель его назовёт, она ведь мать, она заслуживает этого…
Я внимательно посмотрела на Эша:
— Я могу назвать его каким угодно именем?
— Конечно, — улыбнулся правитель.
Я осмотрелась и, убедившись, что нас никто не может слышать уточнила:
— Даже в честь моего отца?
— Эммим, ну конечно, Дорн? — Эш смутился и явно растерялся.
— Дорн не был моим отцом, — спокойно сказала я, — ты же знаешь.
— Ну, ты говорила, что он тебе как отец. А родителей своих ты ведь не знаешь…
Рэддем слегка подошёл и протянул руки к ребёнку:
— Всё готово, я начинаю, — он забрал малыша и начал обряд посвящения.
Запах ладана, мускуса и дубового мха распространился вокруг, окутывая младенца. Верховный жрец Халла, а вместе с тем и отец ребёнка, ходил с ним вокруг алтаря, читал молитвы, совершал таинство посвящения малыша темному богу. Впервые за историю Эрвии, Дарнеи, Формота и тем более Формотской Империи, наследника престола посвящали не в храме Эрро.
— Имя? — Рэддем повернулся к нам с Эшем, сверкнув глазами.
— Мейдар, — спокойно подсказала я.
Рэддем продолжил читать молитвы уже с использованием имени, данного ребёнку. Эш ошарашенно уставился на меня.
— Мейдар? Ты хочешь назвать ребенка так, как звали последнего короля, завоеванного моим отцом государства?
Я равнодушно пожала плечами, продолжая следить за жрецом, невероятно красивым в своём странном состоянии, несущем на руках нашего с ним ребёнка.
— Мирабель… — снова обратился ко мне Эш, — если бы я знал, что твоего отца звали так же, как последнего короля…
— Его не звали так же, Эш, — спокойно отвечала я, — мой отец и есть последний король Эрвии, — я повернулась лицом к нему и улыбнулась.
Эш растерялся, его глаза забегали по храму в поисках поддержки, но кроме меня и Рэддема с ребенком там никого не было, жрец был занят посвящением наследника в свой культ и не обращал на нас с императором никакого внимания.
— Но… как, когда ты узнала?
— Готово, — радостно объявил жрец, — поздравляю, теперь ваш сын под защитой Халла. Это хороший выбор.
Рэддем перевел взгляд с меня на Эша:
— Что не так?
— Наследника освятили именем Мейдар? — спросил Эш.
— Да, как попросили, — лицо Рэддема не выражало эмоций, но я чувствовала, как он веселится внутри.
— Я не понимаю… Это шутка, Мирабель? — император провел рукой по лицу, — как можешь ты быть дочерью короля Мейдара?
— Очень просто. Мою мать, королеву Ассель убили по приказу твоего отца. Дорн успел достать меня из её чрева живую и невредимую.
— И ты всегда это знала? Но… Ты притворялась или что? Я вообще не понимаю ничего.
— Не всегда. Я узнала, кто мои родители незадолго до того, как Дорна казнили. К тому времени я уже слишком тебя любила, чтобы это знание как-то повлияло на моё отношение к тебе. Я сделала выбор в пользу любимого мужчины, а не в пользу родителей, которых не знала… Эрро призывает к прощению, и я простила даже твоего отца.
Эш снова упал передо мной на колени, хватая мою руку:
— Прости, Мирабель. За действия моего отца, за то что усомнился в тебе, за всё, пожалуйста, прости. Твой отец был достойным человеком…
— Пусть этот ребенок станет основой примерения. Я думаю, это прекрасно, — низкий голос жреца как будто ставил точку, — принц Мейдар должен быть символом прекращения ненависти и распрей. Союз Эрвии, Дарнеи и Формота, ведь в нем течет кровь каждого из этих народов.
— Да, верно, — воодушевился Эш, всё ещё стоящий на коленях передо мной, Рэддемом и нашим сыном, — Рэддем как всегда прав.
Я была в восторге от своего маленького мальчика, который уже умел улыбаться так же обворожительно, как и его отец, играя ямочками. От него даже пахло так же, как от Рэддема, потому что он настаивал, чтобы юный принц регулярно посещал храма Халла, а правитель Империи, наивно полагающий, что Мейдар его сын и наследник полностью подчинялся верховному жрецу Халла.
Когда Данайа узнала, что Мейдара посвятили в храме Халла, а не в храме Эрро, как положено, она очень сильно рассердилась, вопрошая, как я могла это допустить. Мы не стали говорить Данайе, что отец ребёнка Рэддем. Она так же, как и все остальные видела лишь наши с верховным жрецом чары.
Я проводила с малышом не так много времени, как мне бы хотелось, потому что вынуждена была вернуться к обязанностям жрицы Эрро.
Мы с Мейдаром шли по коридору императорского дворца. Малыш с интересом рассматривал всё вокруг и что-то по-своему улюлюкал. Я поняла, что мы с ним находимся возле комнаты старого императора, о существовании которого я давно уже не вспоминала. Но тут я решила зайти к нему и познакомить с человечком, который вскоре будет управлять Империей, которую император Саймон построил на крови, лжи и предательстве. Обитатель этой комнаты стал совсем плох: осунувшийся, истощавший и похожий больше на труп, чем на живого человека, он сидел в коляске, уставившись перед собой.
— Здравствуйте, — я решила не добавлять обращение "ваше величество", от величества там не осталось и следа, — давненько я к вам не заходила. А вот с наследником вашей Империи, я уверена, вы знакомы. Эш, должно быть, показывал вам сына. Его зовут Мейдар. Отличное имя для правителя, не так ли? — я присела напротив несчастного императора так, чтобы видеть его глаза.
Он смотрел на меня усталым, безразличным взглядом. Этому человеку уже было всё равно.
Уже больше года он находился в состоянии овоща. Все видел, всё понимал, но не мог ничего сказать или сделать. Я отчётливо понимала, глядя на императора, он сдался. Меня это огорчило. Бессмысленно было что-то ему говорить. Ему всё теперь было неважно, он смиренно ждал смерти.
Дверь отворилась, я вздрогнула от неожиданности. Кого не ожидала тут увидеть, так это Нюру. Я вообще её видела редко. Вид супруги Эша мало отличался от вида его отца. Разница была в том, что она могла ходить и разговаривать, но в глазах была такая же пустота и усталость.
— Что ты тут делаешь? — резко спросила она.
— Навещаю императора.
— Зачем ты приперла к нему своего выродка?! — в глазах Нюры блеснула злость. Значит, она ещё не
