было введено 4 разряда, которые стоили 3 копейки, 7 копеек, 15 копеек и 75 копеек серебром. Путешественники заказали номера самого высшего разряда, решив не экономить. Кроме того, в банях предлагалось пиво, квас, мыло, мочалки, простыни и сырые яйца для тех, кто ими пользовался для мытья головы. В случае кражи одежды в общественной бане пострадавшему выплачивалась компенсация.
Существовал определенный порядок посещения бани – первое помещение бани – передняя, в которой разувались и оставляли верхнюю одежду, за ней следовала раздевальня, в которой раздевались догола. Далее заходили уже в основное помещение парилки и оказывались в опытных руках банщицы – очень крупной фигуристой женщины с вениками в руках. Выбрав Наталью как главную, она уложила ее на полку, застеленную соломой и покрытую чистой скатертью, и через несколько минут начала хлестать березовым веником, что открывало поры и усиливало испарину.
Затем банщица энергично терла женщину пальцами по всему телу, чтобы отделить нечистоту, натирала мылом и омывала холодной и горячей водой по желанию. Так она проделала еще дважды, пока Наталья не запросила пощады.
Тут же она перешла к Варваре, которая оказалась более подготовленной и выдержала пять подходов. Катя работала веником сама, а потом помогла хозяйке хорошо промыть волосы, которые потом сполоснули раствором ромашки, чтобы немного осветлить волосы. Тут же стояли горшочки с заваренной мятой, лавандой и шалфеем для аромата.
Веники тоже могли быть разными – липовый – от простуды, березовый – для легких, дубовый – от мышечных болей, можжевеловый – от легочных заболеваний, калиновый – от кашля, из бузины – для суставов. Существовали и особые лечебные бани, в которых предлагали специфические процедуры – массаж, кровопускание, лечение пиявками, клистирами и ваннами с настоями из различных трав.
Распаренные, чистые и довольные, все вышли в раздевальню и надели нижние рубашки. Поскольку это были последние дни Страстной недели, сейчас соблюдался самый строгий пост, то им предложили только пустой чай и сухари, но они и этому были рады.
Соблюдались в этот день и особые традиции – хозяйки вечером варили яйца и красили их луковой шелухой, месили тесто и ставили выпекаться куличи.
Делали и так называемую «четверговую соль» – ее готовили на основе обычной соли, когда кристаллики смешивают с размокшим мякишем ржаного хлеба или с гущей, которая осталась после оседания кваса. Затем все это завязывали в тряпочку и ставили в печь на самый жар, или закапывали в пепел и плотно закрывали створку на три-четыре часа. После чего толкли в ступе, все это время читая молитвы. Затем соль освящали в алтаре. Считалось, что она послужит прекрасным оберегом для всей семьи, причем действовать будет целый год. Поэтому хранили такую соль на почетном месте, обычно под иконами.
После, дождавшись мужчин, которые парились дольше, всей веселой компанией они пришли на место и стали совещаться, чем займутся дальше. Письмо императрице, уже сто раз продуманное и переписанное на специальной гербовой бумаге перьевой ручкой, красивым почерком с завитушками, с указанием теперешнего адреса, только ждало отправки. Но надо было уточнить, как это сделать, просто бросать его в обычный городской почтовый ящик не хотелось, могло и не дойти, попав в руки какого-нибудь любопытного почтмейстера, похожего на его коллегу из «Ревизора».
В пятницу и субботу все заведения были закрыты, поэтому решили только выйти на прогулку и отдыхать после длительного пути. А вот в воскресенье, конечно же, все вместе захотели пойти на Пасхальную службу в ближайшую церковь.
После Пасхи открываются все развлекательные заведения, поэтому общим желанием было посещение театра и какого-нибудь спектакля. Сейчас билеты продавались не на каждое представление, а выкупалась постоянная ложа, можно было прийти в любой удобный день на интересующий спектакль. Поскольку ложи у путешественников не было, то решили посмотреть, возможно ли приобрести свободные места. На отдельный спектакль продавались не ложи, а места в партере по определенному числу кресел. В партере могли сидеть военные, чиновники, даже богатые купцы и приезжие из других городов.
А пока надо узнать о последних событиях в мире и в городе, чтобы в разговоре не попасть впросак. А то получается, что они столько времени находятся в прошлом, а о текущих событиях почти ничего и не знают. Значит, надо купить газету, желательно найти даже несколько последних номеров и изучить их.
Так и делают – спустившись вниз, Миша спросил служителей, где купить газеты, а потом отправил Никиту купить газету «Санкт-Петербургские ведомости», наказал поискать и прошлые номера. Никита, несколько пораженный масштабами города и растерянный, в испуге спросил, как это сделать. Хозяйка несколько пренебрежительно, с усмешкой над провинциалом, объяснила, что газеты можно купить у мальчишек-рассыльных на улице и чуть ли не вытолкнула Никиту на улицу. Но надо отдать должное, тот все-таки преодолел страх и принес благополучно газеты, которые все и взялись изучать.
Газета «Санкт-Петербургские ведомости» выходила 2 раза в неделю – по вторникам и пятницам. Этот номер был как раз за вторник, и Наталья начала его изучать с целью найти подходящий вариант.
Ее внимание привлекло объявление о спектакле «Амур и Психея» в так называемом театре Канзасси – предшественнике Александрийского театра, который располагался на землях Аничкова дворца, позднее названных площадью Островского. Театр был еще деревянный, архитектор В. Бренна перестроил под него один из садовых павильонов усадьбы Аничкова дворца для нужд антрепренера Канзасси.
Он и организовал здесь со своей оперной труппой первые спектакли. «Амур и Психея» представлял собой пантомимный балет в 5 актах, поставленный прославленным балетмейстером Шарлем Дидло, другом композитора, вот на него все и решили попасть. Но это все завтра, а сейчас усталость от долгой поездки, расслабленное состояние после бани заставило всех улечься на мягкие перины в уютной комнате и уснуть.
Глава 36. Дела и развлечения Барыни
Пока герои отдыхают, заглянем в гости к Барыне, а то мы опять забыли про нее, увлекшись описанием путешествия основных героев.
А Натали довольно неплохо уже освоилась в будущем, овладела всеми чудесными приспособлениями, которые окружали ее. Она не только лихо управлялась с электрическим чайником и микроволновкой – ничего трудного, просто нажать нужные кнопки! Но и осмеливалась уже пользоваться большой электрической плитой, сама уже делала и яичницу на завтрак, и даже кашу простую варила. Но более трудные блюда она пока не осмеливалась готовить, обходясь покупными полуфабрикатами, и все чаще с благодарностью вспоминала свою кухарку.
И в магазинах она вполне освоилась, уже не терялась в их гулком огромном пространстве, но все-таки предпочитала небольшой магазинчик рядом, в который
