стук в дверь, и внутрь зашел Квазик с недовольным выражением на лице. Он сразу пожаловался:
— Дай мне топор, я отрублю гвардейцам руки! Они всё равно не умеют ими пользоваться!
— Какая трагедия, — отзываюсь с сарказмом. — Но руки им нужны, чтобы править лошадьми.
— Ага, они только и умеют, что скакать, да щи ложками хлебать!
— Да ты поэт, раз в рифму говоришь, — подшучиваю над ним. — Лучше расскажи, как практика с зомби прошла?
Он, вздыхая, усаживается на стул и рассказывает мне, что эти олухи всё время прячутся за енотами, так как сами ещё опасаются вступать в битву. Выслушав его, говорю:
— Ну, ничего: когда-нибудь привыкнут.
— Уж надеюсь, — нервно потирает лоб. — А у тебя как дела с пауками и енотами обстоят?
— Пауки уже вовсю плетут свою магическую паутину. Никто к нам незаметно не подойдёт. С новыми енотами тоже полный порядок.
— Быстро учатся? — с любопытством интересуется.
— Да, всё отлично.
— Вот бы и гвардейцы также, — плюётся он с негодованием.
— Ничего сразу не бывает, Квазик, — отвечаю.
— Ну да, — вздыхает он. — А Савелий всё успевает? Завтра ведь открытие торговли в порту, корабли уже на подходе.
— Вроде справляется. Пойдем проведаем его. А то с самого утра я его еще не видел.
Мы с Квазиком поднялись с мест и вышли в коридор, направляясь к подземному этажу. Я подумал, что даже как-то волнительно встретиться сейчас с дедом. Он в последние дни весь был на нервах, занятый своей работой. Был весь дерганный, и с диким взглядом. К нему даже слуги боялись приближаться, так как Савелий огрызался почти на всех без всякой причины. Повезло только повару, он не трогал его, так как тот ему еду приносил.
Мы спустились с Квазиком вниз и услышали смех деда. Чего это он вдруг повеселел? Входя в его рабочее помещение, мы застаем такую картину: Савелий сидит на полу и над чем-то сильно хохочет, глядя на голую стену. Мы с недоуменно переглядываемся, и я спрашиваю:
— Дед, ты чего? Ума уже лишился от работы?
Савелий медленно переводит на меня взгляд и говорит:
— О, Джон, Квазик… поглядите, — указывая на стену. — Большая черепаха в чепчике танцует на задних лапах! Видали вы такое раньше?
— Что с ним? — шёпотом спрашивает меня Квазик. — Он реально сбрендил?
— Откуда мне знать, — отвечаю ему шепотом и обращаюсь к деду: — Что ты несёшь? Какая ещё танцующая черепаха?
— А вы что, её не видите? — удивляется Савелий.
— Нет. А ты её давно видишь? — спросил я.
— Не знаю. Наверное, около получаса, — широко улыбается дед. — А до этого была лошадь в платье, которая дышала огнем. Я думал, она тут всё сожжет.
— Понятно. А что ты перед этим ел?
— Ничего ещё не ел. Самогона только немного своего попробовал, — отвечает он.
— И много ты его попробовал?
— Половину рюмки всего лишь, — довольно говорит дед, — чисто, чтобы аппетит пробудить.
— А когда ты этот самогон делал?
— Вчера сделал. Вот решил и оценить, как получилось, — хихикает Савелий.
Довольно интересно всё складывается, ведь дед умеет качественно делать самогон, и от какой-то половины рюмки, у него никаких видений уж точно бы не было.
— Ты что-нибудь понимаешь, Джон? — снова шепчет мне Квазик.
— Кажется, да, — киваю ему. — Скорее всего, из-за усталости он вчера случайно добавил лишний ингредиент в свой самогон.
— И поэтому у него теперь такие странные видения?
— Да, вполне возможно, — вздыхаю я.
— А что теперь делать?
— Ничего, — развожу руками. — Ждать, когда этот эффект пройдёт.
— Но ведь завтра начнётся торговля, — замечает Квазик.
— Думаю, его уже сегодня к вечеру отпустит, — тихо говорю я. — Да и к тому же оглянись, — говорю, показывая на ряды ящиков, — товаров уже полно. А к утру следующего дня он доделает остатки.
— Что вы там шепчетесь? — окликает нас дед.
— Обсуждаем торговлю.
— Там, если что, остальные комнаты тоже товарами забиты, — заявляет дед.
— Да, я видел это, — киваю ему. — А ты бы лучше сейчас поспать на пару часиков прилёг.
— Не хочу я. Смотрите! — он, хохоча, добавляет: — Бобры играют на барабанах!
— Ладно, Квазик, идём отсюда, — говорю я. — Пусть сидит дальше.
— Мы что, его просто так оставим? — удивляется он.
— А что мы сделаем? Говорю же, надо подождать, —и выхожу в коридор.
— Дурдом какой-то, — Квазик, мотая головой, идёт за мной следом.
Обсуждая случившееся с дедом, мы идём по коридору к лестнице. Но тут послышались чьи-то шаги, оказалось это Алисия спустилась вниз. Она сразу же нас спросила:
— Вы от Савелия? А я как раз к нему. Ему нужна какая-то помощь?
— Ему уже ничем не помочь, — усмехается Квазик.
— Как так? — взволнованно говорит она.
— Не обращай внимания, — успокоил я девушку. — Просто деду сейчас очень весело.
— С чего бы это? — у Алисии заходили брови ходуном.
— Ну, если выпьешь его вчерашнего самогона, то сама поймёшь, — улыбаюсь ей. — Но я бы, на твоём месте, этого не делал.
— Он что, пьяный?
— Можно и так сказать, — сказал я, подойдя к ней, положив руку на плечо. — Но если действительно хочешь помочь, то вылей самогон от греха подальше.
— Ага, пока в замке ещё кто-нибудь не попробовал, — смеётся Квазик.
— Ну, ладно, — ничего не понимая, кивает Алисия.
Замок виконта Виверика
В замке, в большой гостиной за столом, попивая вино, сидит Виверик. Его одиночество нарушает уже порядком надоевший ему Райзен, ворвавшися в помещение с таким грозным видом, будто он коршун, выслеживающий добычу.
«Опять этот, чтоб его!» — увидев его, подумал про себя виконт.
— Черт возьми, Виверик! — с ходу орёт ему Райзен. — Мой сын уже приехал со своей армией, а ты всё ещё тянешь время!
Виконт поставил бокал на стол и недовольно поглядел на Райзена.
— Чего ты молчишь? — продолжал негодовать барон. — Пусть твои люди уже, наконец, объединятся с моими!
— Дай угадаю, — с
