в магический сон. В нем все процессы в организме дквушки замедлятся, что должно дать время…
— Так а ребенок?
— На его развитии сон никак не отразится. Либо можно, наоборот, попытаться повернуть процесс вспять и вернуть жизненную силу матери. Но в этом случае ребенка сохранить не удастся. Придется выбирать.
— Выбирать? Нет. И речи быть не может! Ребенок должен выжить!
— А может Марианну спросим? Это ей решать, — возражает Вардис, молча до этого слушавший лекаря.
Да, конечно, пусть какая-то девушка решает судьбу целой страны. Этого еще не хватало! Я не ради нее рисковала своей головой, а ради внука.
— И что будет, если Марианна решит от ребенка избавиться? Гарольду корону лично на голову наденешь? А о сыне моем ты подумал?
— Твоему сыну корона никогда…
— Вводите в сон, — наш спор прерывает голос Марианны. — Не знаю, кто кому собирается корону на голову напялить, но ребенка тронуть я не позволю.
А я и не заметила, что она пришла в сознание. Судя по всему, давно. Что ж, отлично. По крайней мере спорить с Вардисом по этому поводу не придется. Но остается вопрос с Советом.
— Это может подождать до завтра? — спрашиваю лекаря.
— Ваше Величество, лучше не затягивать…
— Ты что, хочешь чтобы она туда явилась? — с явным удивлением спрашивает Миллс.
— Само собой! Или есть варианты получше?
— Простите, куда я должна явиться? — слышу от девушки.
— Завтра состоится заседание Совета, которое экстренно созвал Лаверн, — поясняет Вардис. — Так уж удачно для Гарольда сложились обстоятельства… Элина обманула Винсента, заставив его думать, что она — его истинная. Действовала мошенница сама, ее единственной целью было вытянуть из Винсента как можно больше денег и драгоценностей. И, так уж вышло, что свою настоящую истинную принц по ошибке казнил, лишив себя возможности завести за отведенное время наследника. Совет, конечно же, согласится, что ждать окончания траура смысла больше нет. Ну, и выберет Императором Гарольда.
— То есть как это действовала сама? А Лаверны, значит, не при чем?
— Во-первых, это не доказать. Во-вторых, на данный момент в Совете только те, кто хочет посадить на трон Гарольда, так что…
— За этим меня и спасти? Чтобы привести туда и показать, что наследник у Винсента есть?
— Нет. Нам важнее всего было сохранить вам с ребенком жизнь, — отвечаю уже я. — Но, конечно же, и твоя помощь очень нужна…
— Даже речи быть не может, — прерывает меня Вардис. — Ни в коем случае, Марианне там показываться нельзя. На Совете будет слишком много тех, кто захочет убить ребенка. Не хватало еще так глупо рисковать после того, как с таким трудом забрали ее с площади.
— А кстати… Скажите, как? Почему я не сгорела? Огонь был настоящий?
— Конечно, настоящий. К сожалению, вытащить тебя раньше не получилось бы. Удерживать настолько качественную иллюзию я могла только совсем не долго.
Беру фигурку дракона, которая была спрятана в одежде девушки. Со всей силы размахиваюсь и разбиваю ее о пол.
— А не сгорела ты благодаря этому, — киваю на валяющуюся в осколках подвеску. — Этот рубин принадлежал Дариану Макберну. Он обладает… Обладал уникальными защитными свойствами. В случае любой смертельной опасности, грозящей его владельцу, камень мог использовать всю силу рода Макбернов для спасения жизни. Если честно, я даже не рассчитывала его заполучить для тебя… Подвеска всегда хранилась в Императорской сокровищнице, вход в которую был открыт всегда только для тех, в ком течет кровь Макбернов. Повезло, что Винсент решил сделать Элине такой подарок.
— Вы что, украли ее у сына ради того, чтобы отдать мне?
— Почему же украла? Он достал подвеску для своей истинной. Я просто передала ее по назначению.
— Но зачем было прятать рубин в статуэтке?
— Лично передать возможности не было, меня бы не пропустили. А доверить служанке рубин… Слишком многое стоит на кону.
— Я… Даже не знаю, что сказать. Спасибо…
Да уж, спасибо. Я ведь тоже не поверила, что Винсент — отец ребенка. Если бы Лаверны не решили подставить Вардиса… Нет, я определенно была против казни. Даже просила сына сохранить брак. Только вот я хотела, чтобы моего собственного внука убили.
— Поверь, не за что.
— А кольцо? Почему оно снова на мне? Во время казни его сняли…
— Мы не знаем, как именно кольцо работает, — говорит Вардис. — Но однозначно ясно, что украшение не дает Винсенту вас почувствовать. Жрец, который снял кольцо, не забрал его с собой, а просто выбросил на помост. Вот я и подобрал. Вреда от этого украшения точно нет, а пригодится может. На случай, если Лавернам придет в голову проверить, не выжили ли вы с помощью поискового кристалла и крови Винсента.
— Это все хорошо, но что делать с Советом? — именно это меня волнует сейчас больше всего.
— Как я и сказал, идти туда Марианне нельзя. Но это и не нужно. Достаточно предоставить доказательства того, что она жива и беременна от Винсента. Это не проблема и займет не так много времени. Нужно всего лишь принести запись новой проверки при трех свидетелях. Сложнее будет вытащить Винсента… Если он не явится на заседание, доказательства просто некому будет показать Совету.
Как это некому? А сам Миллс? Его место еще никто не занял.
— А ты сам? Эффектно воскреснешь из мертвых.
— Меня, к сожалению, принц успел отстранить…
— Погодите, а что значит Винсента вытащить? Откуда? — удивляется Марианна.
— Он у Лавернов. Полагаю, в темнице.
— Это как это? Если Гарольд еще не стал Императором, какое право они имеют…
— Никакого. Официально Винсента Лаверны спасают. Дракон принца погиб сразу же, как ты сгорела. Его и забрали с площади, чтобы подлечить…
— А как забрали? В смысле, как Винсент дал себя забрать?
— Ему и правда стало плохо, когда твое кольцо сняли… Возможно, дракон действительно погиб. Все видели, как Винсент сначала попытался остановить казнь, а потом потерял сознание. Ну, а Анхель сразу же бросился на помощь.
— Анхель… Скажите, а есть возможность как-то показать другому человеку то, что я видела?
— Разве что записать на кристалл мысли и образы из своей головы.
Марианну этот вариант устраивает. Когда запись готова, Вардис просит разрешение посмотреть, что на ней. Если бы только увидеть это хотя бы пару месяцев назад…
— Здесь все правда? Вы ничего от себя не добавили?
— Ничего. Я уже пыталась рассказать Анхелю, отправляла перед казнью к нему духа с сообщением… Но почему-то не вышло. Может потому, что хранитель не мой, а ребенка.
— Маленький львенок? Белого цвета? — уточняет Миллс.
— Да.
— Я его видел, на площади. К Анхелю дух не пробрался.
