О, да, я чувствую… Неизвестность. Всеведущий Яриус, который привык знать всё и даже видеть будущее, больше всего страшится неизвестности.
Бог дня явно не понимает, почему в часовне стоит брат, выбравший путь смертного… Которого легко убить, и он действительно может сделать это в стенах этой часовни.
Но именно это и останавливает Яриуса, он чует мою уверенность. При этом я совершенно не боюсь и тоже прислушиваюсь… кхм… рассматриваю его с интересом. И, получается, на самом деле смертная букашка смотрит свысока на божество, заполнившее собой всё мироздание над часовней.
Вообще-то в этом пространственном кармане, где время застыло, так можно простоять и вечность. И если для южного бога это будет парой минут, то у меня как бы столько времени нет, а всего лишь одна человеческая жизнь… Поэтому пришлось потихоньку разворошить варварские мозги.
О чём тогда спрашивала Сияна, когда появилась передо мной? Я ведь догадался, что её послал Яриус. И она спрашивала что-то про семя… или плод? Точно, про плод Древа… Нашёл ли я его?
— Да, — хрипло ответил я, чувствуя, что не лгу, — Я нашёл.
Самое чудесное, я ни хрена не знал, что это за плод Древа такой, и где он сейчас, и зачем он нужен Яриусу… Или мне… Но я знал, что говорю правду. Потому и вернулся, что нашёл то, что искал.
И едва я это сказал, как Яриус исчез. Он был здесь, и явно был готов проявиться передо мной, но просто сбежал. Он явно что-то планировал, а потом передумал, решил пока не тратить свой предел… Иначе следующего раза ему ждать долго.
— Хмм, — я потёр подбородок, с интересом слушая звон лезвий над головой, а потом сделал ещё шаг в сторону.
Заскрипела дверь, которую неторопливо закрывал сквозняк.
Что-то ещё крутилось у меня на уме, какое-то знакомое ощущение. От Яриуса разило силой, да… И она была знакома Хмороку, это точно, родной всё-таки брат.
Но от Яриуса разило ещё чем-то, знакомым лично мне, как Всеволоду…
Бездна⁈ Эта мысль слегка огорошила меня… Да, вонь небесная, это запах грёбанной Бездны!
Да от него воняло так, будто они кувыркались самое малое неделю. И Сияна тогда удивилась, что мой запах ей знаком, а я как раз недавно виделся с Бездной.
Никакие другие кусочки в эту картину не лезли… Если так, то судьба этого мира решится совсем скоро, если уж Бездна совратила самого главного светлого бога.
Сверху послышался легчайший щелчок. И вдруг рядом, как я и ожидал, с громким звоном мелькнуло и воткнулось в мраморный пол упавшее лезвие. В то самое место, где я стоял мгновение назад.
— Не попал, — я улыбнулся, — Ну же, брат, что за нерешительность?
Да, это непривычно для меня, обычно я не кичусь силой или удачей. Но сейчас было можно, Яриус ещё долго здесь не появится.
— Я бы на твоём месте не гневил брата, Хмарок, — послышался звонкий и такой знакомый голос, — Всё-таки ты и вправду смертный.
Повернувшись, я увидел прислонившегося к алтарю, улыбающегося во все тридцать два зуба Стрибора. Он обмахивал себя изящным веером, одетый в этот раз в роскошный фрак зелёного цвета… Или голубого? Нет, вроде больше зелёного.
Видимо, эта пытка была написана на моём лице, и Стрибор весело всплеснул руками:
— Это цвет морской волны, северный невежа!
Я поморщился, гадая про себя, почему же он так лучится, этот бог ветра. В сравнении с тем, каким он был там, под маяком Ефима — это земля и небо. Кхм… обычное небо.
Все мои мысли Стрибор прочесть явно не мог, поэтому, оттолкнувшись от алтаря, проскользил в мою сторону. Застыл рядом в величавой позе, затем неспеша обошёл.
— Открыл воздушный источник? Похвально, похвально…
— Наверняка ты об этом узнал сразу.
— Естественно, Хмарок, ветра приносят мне любую весть. Даже самый мелкий шажок смертного мне известен.
Он помахал веером, ожидая от меня, видимо, какого-то удивления. Но я молчал.
— Ну, вот ты и в Моредаре, — наконец, резюмировал Стрибор.
— Чего тебе надо, бог ветра?
Беловолосый аж слегка шарахнулся от моей прямоты, в его глазах молнией промелькнул гнев. Ну как же, обычно это смертные умоляют богов о чём-нибудь, а тут…
— Смертный, не забываешься ли ты? Перед тобой Стрибор, южный повелитель ветров и бурь! Я двигаю облака с юга на север, с востока на запад! Я затмеваю тучами солнце и звёзды, я несу дожди в пустыни… и это я несу тепло в ваши промерзшие северные города!
И тут я понял. Кажется, мои бросские мозги начали потихоньку подстраиваться под скорость мысли Всеволода.
— Неужели Мавша тебе да… кхм… подарила свою благосклонность? — спросил я.
Бог ветра, крякнув, сразу прервал свою гневную тираду. И застыл, как истукан.
Я даже на мгновение слегка испугался, подумав, что к нам присоединилось ещё какое-то божество, рядом с которым даже Стрибор — букашка, и оно остановило для него время. Но я сомневался, что даже Бездна или Небо способны на такое…
Стрибор, наконец, задвигал губами, словно рыба, выброшенная на пляж:
— Ты… ох… ты…
— Ну да, — я кивнул, — Видимо, Мавша подарила не совсем ту благосклонность, о которой я подумал. Просто поцеловала? Улыбнулась? Взяла за ручку?
— Ты… да ты же…
Вот что делает безответная любовь с людьми… кхм… с богами. Я стоял с классической каменной мордой бросса, глядя на то, как по лицу Стрибора мечутся эмоции.
Он просто хочет меня уничтожить. Испепелить… ах, нет, он же бог ветра… значит, разорвать моё тело в пыль! Унести куда-нибудь в море, бросить в воду и наслаждаться, как я пытаюсь грести к берегу и медленно выбиваюсь из сил…
Да он бы даже не посмотрел, что это какой-то там Хмарок или Хморок! И ему наплевать, что этого смертного боится сам Яриус!
И в то же
