думал, в какой-то другой мир попал? – ответил он бесцветным голосом, – Смертность детей это наша ключевая проблема. Сам увидишь.
Увидел. В мире, где радиация норма, здоровое питание отсутствует, большинство живет под землей и света белого не видят, типичная ситуация, когда у детей отказывают органы. Кто-то умирает. Кому-то ставят импланты. Кто-то умирает из тех, кому поставили. Единицы выживают.
– Смертность в районе пятидесяти процентов. Иногда больше, иногда меньше, – выдавал сухие цифры Шест.
Так началась моя кропотливая и методичная работа. Я исправлял одно устройство за другим. Это не убирало риск смерти полностью, но снижало его. Это как сравнить торчащие ножницы в теле. Одни ржавые и из вредных металлов, другие идеально чистые, без отравления. То и то плохо, но чистые гораздо предпочтительнее.
– А почему вы сами нормальный металл не производите?
– Ресурсы ограничены. – ответил Шест. – Или ты думаешь, что жить под землей просто?
– Не думаю. Но неужели всё так плохо?
– Зачем спрашиваешь, если сам видишь?
– А много у вас таких баз? – обвёл я взглядом помещение.
– Хватает. Сотни островков жизни. Мы живем кланами. Есть столица. Там князь. Есть ещё столицы. Там тоже князья. Основные ресурсы у них. Наша база на периферии.
– То есть вы не самые сильные? – сделал я вывод, – А есть шансы, что другие кланы заинтересуются мною и захотят отбить?
– Есть, – не стал отрицать Шест, – Но мы скрываем тебя. Каждый, кто здесь живет, кровно заинтересован в том, чтобы мастер металла поработал над ним и его детьми.
Доверия это внушало мало. Я ощущал шаткость своего положения. Придет князь и плевать ему будет на все договоренности, захватит и поставит на службу. А раз так, надо ускориться ещё сильнее. Чем меньше времени я здесь проведу, тем меньше шансов, что мною активно заинтересуются. Но ещё от одного вопроса я не удержался.
– Почему целителей не пригласите? Я ведь не всё могу сделать. Часть проблем относится к здоровью.
– Это сложный и неприятный вопрос, – вздохнул Шест. Его вздох ощущался, как сквозняк между шестеренок.
– И всё же? – чувство такта это точно не моя сильная черта.
– Целителей мы тоже приглашаем. Или покупаем зелья, если понадобится. Далеко не со всем они могут справиться, но какой-то результат дают.
– По всему выходит, что вашу жизнь можно значительно улучшить. Почему вы тогда живете так, как живете?
– Потому что любое общество состоит из тысяч сложных процессов, – хмуро заметил Шест, – Горькая правда заключается в том, что никому не надо, чтобы больше рождалось здоровых детей.
– Это как так? – не сразу я понял, что он имеет ввиду.
– Больше людей требуют больше ресурсов. Если умный, сам сделаешь выводы. Самых здоровых и перспективных забирают в столицы. А мы живем на периферии. Всё, хватит об этом. Вернемся к нашему делу.
На фоне сказанного, мои личные проблемы показались мелочью.
* * *
К концу третьего дня я сократил долг на шестьсот киборгов. Оставалась тысяча четырнадцать. Ещё пару ходок и закончу.
Возвращался с ощущением, что приду, а там новая беда. Выходил с легким чувством опасения. Но первое, что увидел, когда взлетел и выпустил Зевса – это пару десятков поисковых групп искателей, бродивших по руинам города. Убедившись, что это люди, облегченно выдохнул. Будь всё плохо, народ массово не отправили бы на прокачку.
На самом деле выйти сюда, когда ты слабый искатель – это то ещё удовольствие. Риск запредельный. Никакой постепенной прокачки и подходящих условий. В любой момент на тебя может вырваться сильный монстр, искатель чужак и кто знает, что с тобой сделают. Быть может смерть покажется не самым плохим вариантом.
Я интересовался, как решают эту проблему. С каждой группой новичков всегда ходил «ветеран». А то и несколько искателей с уровнями повыше. Группы постоянно держали связь как между собой, так и с базой. А база следила всеми доступными способами за обстановкой. Стоило нарисоваться большой проблеме, как, во-первых, фиксировали откуда она пришла и из какой дыры вылезла, а, во-вторых, искателям сообщали об угрозе и они отступали.
Это не панацея, но давало неплохие шансы выйти в рейд и вернуться домой живым.
* * *
Наш изначальный лагерь вернулся на место. Люди показали удивительную возможность создавать базу с нуля. Единственное отличие – перенесли лагерь на пару сотен метров в сторону. В предыдущем месте земля слишком кровью пропиталась. Никого из своих я в пределах видимости не нашел, убедился, что войны нет и отправился спать. У киборгов то я не ночевал, работал на износ. Из трех суток восемь часов сна только было.
* * *
– Эрнест, – кто-то потряс меня за плечо, – Просыпайся.
– А?
Я открыл глаза и уставился на наглеца. Казалось, что глаза закрыл две секунды назад, и вот разбудили.
– Б, – ответил мужчина, – Просыпайся говорю. Хватит дрыхнуть.
– Герман, – различия я силуэт, – Тебе чего надо то?
– Нас посылают в бой. Новая армия вторжения готовится выйти из грани. Наша задача их остановить.
– Чего? – я поднялся с кровати и протер глаза, – Какая ещё армия вторжения? Что с орками? И что за толпы искателей бегают по городу?
– С орками плохо. Они дорвались до людских городов. Сеют хаос и смерть.
– Ёмае, и что?
– Да ничего хорошего. В мире паника. Обычные люди не могут защититься против врагов. Искатели тоже. Речь про европейцев в первую очередь. Если кто оказывает сопротивление, их убивают.
– Так, погоди, какие города атакованы?
– Ближайшие, что находятся к нам. Досталось всем. В первую очередь европейцам. – Много жертв среди гражданских?
– Более чем. Сотни и тысячи.
– Господи, – внутри похолодело.
Как бить врага, если он находится в разных местах и умеет скрываться?
– А наши что? Что происходит?
– Отлавливаем, кого-то убиваем, но пока проблему не решили. Правительство заключило договор, Европа допущена до города, – кивнул Герман в сторону граней, – Именно их искателей ты видел в больших количествах. Все желающие к нам ломанулись и активно прибывают.
– А другие страны что? Америка, Китай?
– Пока гавном исходят, – хмыкнул воин, – В смысле их пока не подпускают сюда. Но переговоры ведутся. Наши тянут время. Европейцы им теперь помогают.
– Ничему
