о крыши внизу, и те просто исчезли в облаках кирпичной пыли и разлетевшейся кубарем черепицы. И все это под сопровождение ужасающего грохота сражения кораблей в воздушном пространстве между дворцом, адмиралтейством и городом.
«Разрыв» не был создан для скорости, но зато приземистое, как консервная банка, судно могло поворачиваться, просто вращаясь вокруг собственного центра тяжести. Когда корабль достиг середины дворцового колеса, то именно так он и поступил. Антея увидела лестницу от обода до оси, величественно движущуюся по кругу в его направлении, и с оторопью разобрала на этой лестнице человеческие фигуры. Они начали нырять с лестницы за секунды до того, как «Разрыв» ее подрезал и разметал в куски. Люди кувыркались в воздухе, их быстро уносило по касательной на крыши. Она отвернулась.
— Пошли, — сказал Кестрел мгновение спустя. — Самое время.
По «Разрыву» больше никто не стрелял. Он выкроил себе место внутри вращающегося колеса дворца и теперь просто висел, позволяя кольцеобразному зданию вращаться вокруг себя. Несмотря на то, что его корпус завис всего в дюжине футов над самой высокой крышей, «Разрыв» все еще оставался невесомым, поскольку не участвовал во вращении более крупной конструкции. Он разъяренной тучей гремел мимо окон фрейлин, сотрясал подоконники дворецких, горничных и чиновников, — но двигались они, не он. Обмотанный тросами, курящийся дымом, «Разрыв» ждал следующего хода врага.
Этот ход оказался довольно обыденным, и Антея рассмеялась бы, если бы не очевидное расстройство Кестрела из-за ущерба, нанесенного дворцу. По одному из немногих нетронутых тросов из бассейна медленно спускалась переполненная кабина лифта; девушка могла разглядеть Семпетерну, Чейсона и отряд охранников, втиснувшихся в него бок о бок.
Кестрел отвернулся.
— Как у вас с прыжками в длину? — спросил он ее.
Антея одарила его уверенной улыбкой:
— Мы на родине только так и передвигались.
В детстве бóльшую часть своего времени она провела в свободном падении; поэтому, как и большинство малышни, Антея выучилась безошибочно перепрыгивать между зданиями, которые могло разделять расстояние до четверти мили друг от друга. Из-за неверного прыжка можно было застрять в воздухе или, еще того хуже, стать посмешищем для своих друзей. Она знала, что — как бы ни была устала, голодна и разбита, — сумеет покрыть расстояние от этого места до «Разрыва» без особых трудностей.
— Это если они нас не расстреляют на подлете, — пробормотал Кестрел, упираясь ногами в окантовывающую бассейн стенку.
— Кто?
Ах, да. Теперь, когда дым вокруг «Разрыва» рассеялся, она увидела, что тяжело бронированные двери ангара медленно раздвигаются. У дверей столпилась куча людей с ружьями и саблями, ожидая подходящего момента, чтобы спрыгнуть с корабля на крыши дворца.
Антея, сосредотачиваясь, охватила взглядом корабль как целое. Затем они с Кестрелом резко оттолкнулись, сразу за этим протянув друг другу руки.
Окруженные несущейся шрапнелью и пулями, летя навстречу вращающимся крышам дворца, они вверились траектории, подправить которую уже не могли. Взявшись за руки, они медленно плыли к дымящемуся «Разрыву».
* * *
— Ты сговорился с ним! Я должен был догадаться — вы двое всегда были слишком дружны. — Семпетерна пулей вылетел из лифта, заставив своих охранников пуститься бегом, чтобы догнать его. — С Кестрелом! Чтобы он меня предал…
Чейсон покачал головой.
— Может, это из-за того раза, когда вы пытались убить нас обоих в Хейле.
— Ну, учитывая то, что вы только что вытворили, я был прав, что попытался, или не так? — Кормчий остановился и уставился на Чейсона. — Что теперь? Твой корабль собирается взорвать мой дворец?
С потолка над головой Семпетерны внезапно обвалился пласт штукатурки. Сила Кориолиса утянула его в сторону, так что он в белом облаке пыли приземлился в трех футах от Кормчего. Из-за стен до Чейсона доносились стонущие звуки.
— Может быть, ему и не придется, — сказал он. — Если оборвалось достаточное количество этих канатов…
Кормчий насупился, затем повернулся к одному из своих приближенных.
— Эвакуировать всех, кроме службы безопасности, в безопасные комнаты и на всякий случай заприте их.
— Мы должны договориться, чтобы положить этому конец, — продолжал Чейсон. — К счастью, мы это можем.
— Ничего подобного мы делать как раз не должны, — отрезал Кормчий. — Ты думаешь, — он взмахом руки обвел здание вокруг них, — это кризис? Ты со своей мелкой бандой бунтовщиков можешь забрать себе этот дом. Это всего лишь здание. Но вам ни за что не…
По коридору бежал капитан дворцовой стражи в съехавшей набекрень шляпе с плюмажем.
— Спускаются с крыши! — крикнул он. — Их человек тридцать — сорок, и еще на подходе.
Семпетерна ухмыльнулся.
— А вас там сколько? Двести? Навалитесь на них!
Пол затрясся, и попáдало еще больше штукатурки. Появился еще один гвардеец и Чейсон услышал: «…отрезали остальных наших!» Он кивнул сам себе.
— «Разрыв» стреляет из своих тяжелых орудий по крыльям, окружающим этот зал, — сказал он Кормчему. — Они изолировали вас здесь. Не думаю, чтобы у вас было двести человек, чтобы справиться с экипажем «Разрыва».
У Семпетерны впервые показались признаки неподдельного беспокойства. Он повернулся к своему начальнику стражи.
— Ваше высочество, лодочные причалы под нами, — сказал гвардеец. — Нам нужно доставить вас на куттер и покинуть дворец.
— Но… — Кормчий с диким взглядом повернулся к Чейсону. На мгновение показалось, что он вот-вот заговорит, но потом он с проклятием отвернулся. — Ведите меня к причалам! Я лучше посмотрю, как это место разнесут на куски, чем буду договариваться с этими… этими пиратами.
Они поспешили вперед, и Чейсон последовал за ними. Один из гвардейцев взглянул на адмирала и вызверился:
— Чего это ты улыбаешься?
Чейсон даже не подозревал, что улыбается. Вопреки всякому здравому смыслу и всем опасениям он обнаружил, что весьма недурно проводит время.
20
Падение на «Разрыв» оставило Антее массу времени, чтобы понаблюдать за разворачивающейся в воздухе битвой вокруг адмиралтейства. Честь Кормчего защищали две дюжины полицейских и армейских катеров разного размера, в основном приплюснуто-веретенообразных, окрашенных в камуфляжно-серый цвет. Им противостояли два средних военных крейсера, ощетинившиеся орудиями, и шесть ударных катеров с длинными металлическими таранами на носу. Несмотря на грохот и взрывы, все корабли воздерживались применять свои тяжелые ракеты, опасаясь попадания в город. Им вполне хватало разрушительной мощи артиллерии ближнего боя.
Вокруг больших кораблей с ревом кружили рои байков и катамаранов — дворцовые гвардейцы с роскошными плюмажами против авиаторов адмиралтейства в темных мундирах. Эти также воздерживались от стрельбы из пулеметов и винтовок, поэтому их битва превратилась в рыцарский турнир. Люди проносились друг мимо друга на встречных скоростях в сотни миль в час, полосуя воздух абордажными саблями в надежде зацепить чужого пилота. Некоторые
