Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Крюк был расположен слишком низко, поэтому я, согнутый в три погибели, добрый десяток ударов сердца пытался найти более-менее удобное положение. И не заметил, когда открылась противоположная дверь. Зато услышал знакомый голос:
— Все — вон! Живо!!!
«Вороны» и вассал графа мгновенно унеслись Двуликий знает куда, оставив меня наедине с хмурым, как грозовое небо, Первым министром Вейнара.
— Меня отстранили от дела, но все договоренности остаются в силе! — остановившись в шаге от меня, сообщил он и пристально уставился мне в глаза.
Я еле заметно кивнул — мол, можете не сомневаться, слово я сдержу.
Граф облегченно перевел дух и склонил передо мной голову:
— Что ж, тогда… Темного Посмертия тебе, Бездушный…
Зал Справедливости сверкал, как ледник на летнем солнце, — свет сотен свечей, полыхающих в кованых люстрах и настенных подсвечниках, отражался в драгоценностях дворян, забивших и белую, и черную ложи, и жутко слепил глаза.
На миг остановившись на пороге, чтобы дать глазам привыкнуть к слишком яркому свету, я мысленно усмехнулся — при моем появлении гул, слышный чуть ли не на побережье Тирренского моря, мгновенно стих. И почти сразу же ударил по ушам ревом, в котором чаще всего повторялись три эпитета — «Нелюдь», «Бездушный» и «отродье Двуликого».
Не дожидаясь тычка в спину, я шагнул вперед — в клеть из железных прутьев толщиной в мою руку, — замер в локте от решетки и закрыл глаза: смотреть на искаженные ненавистью лица вейнарского дворянства у меня не было никакого желания.
Как ни странно, здесь, в клети, сосредоточиться на образе свечи удалось с первого раза. И рев алчущей моей крови толпы отодвинулся куда-то далеко-далеко, унеся с собой мысли о будущем.
Я наслаждался тишиной Вечность. И вернулся в реальность только тогда, когда шум людского моря оборвался второй раз, а где-то в первых рядах белой ложи раздалось громкое шипение:
— Подс-с-стилка Бездуш-ш-шного!!!
Открыв глаза и увидев в толпе перекошенную от злобы физиономию дородной дамы в цветах рода Фарратов, я проследил за ее взглядом и потерял дар речи: от белого порога к моей клети царственно плыла баронесса Мэйнария д’Атерн!
В светло-розовом платье, открывающем плечи, с совершенно безумным декольте, не скрывающим почти ничего, с полупрозрачными вырезами в подоле, в которых мелькали ее ноги, и… с моим посохом в правой руке! Я онемел. И совсем не из-за посоха — вместо того, чтобы скрывать хоть что-то, ее платье подчеркивало все, что можно было подчеркнуть: длину ног, форму бедер, узость талии и размеры груди! Да так, что я, до этого видевший в леди Мэйнарии тень своей Ларки, вдруг почувствовал ЖЕЛАНИЕ!!!
— Это… это… это неслыханно!!! — заверещала тощая, безгрудая и лишенная даже намека на талию девица, «разодетая» в глухое платье желто-серых цветов.
— Плевок в лицо поборникам традиций!!! — в унисон ей поддакнула дородная старуха в вишневом платье с кринолином, под которым при желании можно было спрятать обеденный стол на восемь персон.
Леди Мэйнария их «не услышала»: прошла сквозь толпу, как Последний Вздох[158]— сквозь тирренские кружева, — и остановилась в шаге от моей клети:
— Бастарз смотрит на нас, Кром!
В ее голосе и взгляде было столько радости, что я не сразу понял, что она имеет в виду. А когда понял — закрыл глаза и застонал.
— Я оценила твой поступок… — ничуть не удивившись такой реакции на свои слова, усмехнулась баронесса. — И нисколько не обижаюсь.
Когда я догадался, что леди Мэйнария сказала все, что хотела, и открыл глаза, она уже подходила к королевской ложе. Причем не одна, а в сопровождении пары телохранителей-хейсаров.
Поднялась, прошла внутрь, села. Прислонила мой посох к барьеру и, прежде чем его отпустить, провела большим пальцем по моему Пути так, как это делал я!
Я поежился. А совсем молоденькая девчушка, сидящая по левую руку от дамы в цветах Фарратов, перепуганно пробормотала:
— Она — ключ! Самый настоящий ключ!!! Бабушка, давай уедем отсюда! Прямо сейчас! А?
В тот момент церемониймейстер объявил о прибытии короля, и из-за двери, украшенной гербом королевского рода, выскользнули трое хейсаров. Вернее, двое хейсаров и молодой, но исполненный звериной грации и силы вейнарец в хейсарском араллухе и ансах.
Оглядев собравшихся в зале дворян тяжелым взглядом, не обещающим ничего хорошего, он по-горски витиевато пожелал мужчинам силы и зоркости, женщинам — достатка и плодовитости, а мне — справедливости.
«Лев… Вейнарский… — склонившись в поклоне, подумал я. — Самый настоящий…»
Дождавшись, пока его подданные рассядутся, Вейнарский Лев царственно повернул голову к королевскому судье и рыкнул:
— Начинайте…
Услышав его приказ, судья — очень немолодой мужчина, по слухам, занявший свою должность после недавнего мятежа, — почему-то побледнел и, запинаясь чуть ли не через слово, вызвал на Помост Истины королевского обвинителя.
Я посмотрел на «ворона», вставшего со своего места, и удивленно хмыкнул — моим обвинителем оказался не кто-нибудь, а хорошо знакомый мне мэтр Шайгер по прозвищу Огарок!
Кстати, наряженный в черный камзол с ярко-алыми кружевами и поэтому еще больше похожий на дятла, Огарок вел себя намного увереннее судьи. Он без особой спешки поднялся на помост, поклонился королю, членам Внутреннего Круга, Суду и собравшимся в зале дворянам, поклялся в том, что будет говорить одну только правду, и повернулся к Арзаю из рода Уммар:
— Ваша светлость! В ночь с девятого на десятый день четвертой десятины третьего лиственя слуга Двуликого, простолюдин Кром по прозвищу Меченый, не имеющий права на меч, признал себя виновным в следующих преступлениях: в убийстве графа Валена Увераша, в похищении баронессы Мэйнарии д’Атерн и насилии, совершенном над оной. Согласно Строке двадцать девятой двадцать шестого Слова, даже в случае добровольного признания Бездушным своей вины Суд обязан выслушать доказательства как Обвинения, так и Защиты…
Следующие несколько фраз изобиловали таким количеством цитат из Права Крови, что я слегка растерялся. И понял лишь то, что дела будут рассматриваться в соответствии с титулами пострадавших — сначала Суд докажет мою вину в убийстве графа Валена Увераша, а уже потом — в похищении и изнасиловании баронессы Мэйнарии д’Атерн.
Дослушав монолог «дятла» до конца, начальник Тайной службы, хейсар, привыкший оценивать людей не по титулам, а по их личным заслугам, равнодушно кивнул — его, как и меня, интересовал результат, а не порядок рассмотрения дел.
Показания дворян, присутствовавших при изнасиловании девицы Даурии, я слушал вполуха. И блеяние прислуги из таверны «Волчья Стая» — тоже: и те и другие несли бессвязную чушь, которую можно было признать доказательством только при очень большом желании. А вот когда «дятел» вызвал мэтра Корвайна по прозвищу Молния, я превратился в слух. И не зря — поднявшись на Помост Истины, самый известный Мастер меча Вейнара сначала изобразил, как именно я мог подправить удар, который вызвал смерть графа Валена Увераша, а потом и доказал, что это движение было осмысленным:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
