Книга Анатомия обмана - Наталья Андреевна Букрина

не только генеральные прокуроры, – хохотнула она и предложила: – Хочешь попасть на закрытый просмотр? Так сказать, клубничка для взрослых, – но, чуть подумав, отыграла назад. – Впрочем, не советую смотреть это кино: в постели твой муж совершенно не изобретателен. Так что будь спокойна: темпераментная искусница Лули задержится в его постели ненадолго. Тем более что ею увлекся его китайский компаньон, весьма состоятельный мужчина.

От подобного признания Милу бросило в жар. Она была не в курсе, что у подруги появился гостиничный бизнес. Вероятно, им в качестве отступного варианта с ней расплатился очередной бывший супруг. Любаша выделялась талантом удачно сходить замуж. Начинала она с сети салонов красоты. Этот оздоровительный центр, к слову, тоже принадлежал ей.

– Откуда ты знаешь, что ее зовут Лули?

– Догадайся с трех раз, – ушла от объяснений собеседница.

– Твои бульдоги пишут не только картинку? – шепотом предположила Мила. Ее лицо пошло пятнами. – Она проститутка?

– Переводчица в вашей с Ребровым фирме. Пользуется неограниченным доверием и кредиткой твоего…

– Замолчи! – у Милы сдали нервы. – Ты не находишь, что это аморально?

– Супружеские измены? Однозначно. Но кто из нас не без греха? А если ты намекаешь на сбор компромата, то каждый зарабатывает, чем может. Никто не неволит моих постояльцев развлекаться на стороне. Большинство из них не сходит с экранов, а о своей репутации не задумывается. Сколько карьер накрылось медным тазом из-за баб? Заметь – от меня ни одной утечки в прессу или Инет! Я имею дело только с конкурентами.

– Это нечистоплотно!

– Кто бы говорил! Ты думаешь, ваша фирма белая и пушистая? Бизнес не делается чистыми руками. Деньги, дорогая, ничем не пахнут. Проверено годами успешной работы!

– Да, твой бизнес не знает границ: бутики, гостиницы, рестораны.

– И турфирма, и юридическая контора, и небольшой кирпичный заводик, – Любаша дала знак официанту повторить. – Хочешь жить, умей вертеться. Я многому научилась за эти годы. У меня целый холдинг. Оно бы и тебе пора заняться делом.

– Каким? Расписывать дощечки и матрешки? Я ничего не умею.

– Пятнадцать лет назад я думала также. Первый муж нашел молоденькую дуру, которая знала десяток нехитрых движений в постели, и сбежал к ней без оглядки. После размена квартиры на Ордынке мне досталась крохотная развалюшка на северной окраине. Я думала, что никогда не поднимусь, и беспросветно выла три недели. Потом познакомилась с соседями. Одна из них, в прошлом, заметь, преподаватель ВУЗа, за умеренную плату стирала на дому белье состоятельным знакомым. Я подрядилась искать ей клиентуру. И набрала такое количество заказов, что пришлось подключать еще несколько соседок. Среди них были врач и инженер. Им было удобно думать, что больше они ничего не умеют. А бизнес, меж тем, наступал широким фронтом. Офисы новых фирм росли, как грибы после дождя. Я уговорила других безработных соседок готовить им домашние обеды и лично занималась их доставкой на своей занюханной «копейке». Потом в заброшенной овощной палатке организовала пункт приема заказов на всевозможные услуги, а вскоре сама создала химчистку. Через полгода мы предоставляли услуги населению целого района, хотя в той первой фирме значилось только девять душ. Сегодня в моем подчинении сотен семь, а то и больше. Есть разница?

– Бесспорно, но я на это не способна! – убежденно ответила Мила.

Взгляд ее погас. Демонстрацией своих успехов подруга попросту раздавила ее.

– Значит, тебя не очень и прижало. Пойдешь ко дну, звони – обсудим варианты, – Любаша, пошатываясь, поднялась, приветствуя подающего ей знаки молодого атлета. – Кстати, костоправ уже освободился. Иди первой. И не забудь про массаж. Пока!

Глава двенадцатая

Работоспособность Наташи возрастала ближе к вечеру. Вдохновение появлялось тоже только после полудня. На место у компьютера постоянно претендовала кошка. Она ревностно следила за перемещением курсора и активно охотилась за ним и мечущимися по клавиатуре пальцами хозяйки. «Муся, не шали», – обратилась к ней писательница. Домашняя любимица благодарно лизнула ей руку и стала моститься на коленях. Пришлось делать перерыв. Наташа размяла плечи и кисти и погладила мурку. Та сосредоточенно заурчала. Женщина сделала несколько упражнений для тренировки глаз и остановила взгляд на фотографиях на стене: сын с кубком в руках, муж с огромной щукой, она на пресс-конференции, они всей семьей на отдыхе, Муся в корзинке, снова муж, уже в Кремле. В комнату заглянул сын:

– Ма, сколько можно работать? По телеку твоего любимого Дубровского показывают, – он забрал кошку и протянул матери руку.

– Еще полчасика, – взмолилась мать. – Осталось две страницы.

– Час назад ты говорила то же самое, – строго напомнил Михаил. – Забыла, что велел отец? Я врать ему не собираюсь!

– Папа звонил? – обрадовалась Наташа.

– Сегодня еще нет, но вчерашний наказ я отлично помню. Как насчет ужина?

– Принимается, – женщина усыпила компьютер. – Все равно не пишется.

– Пока я соображу на стол, «Дубровского» включить?

– Валяй.

На экране Владимир мужественно боролся с медведем. Наташа вспомнила, как предложила ученикам свою версию прочтения романа, и чем это обернулось для ее педагогической практики.

…На школьной доске крепились листы ватмана с набросками старинных костюмов и репродукция картины Пукирева «Неравный брак». Педагог изучила журнал и посмотрела на сосредоточенные лица учеников. Большая часть из них отвели глаза.

– Как еще могла ответить Дубровскому Маша? – повторила вопрос Наташа.

– Я твоя навеки! – иронично выкрикнул кучерявый рыжик.

– Я готова бежать с тобой на край света! – поддержал его сосед.

Класс рассмеялся.

– Вы забыли про слово чести. Дворянской чести, – акцентировала учительница.

– Наталья Андреевна, а разве любовь не выше чести? – уточнила голубоглазая красавица. – Тем более что Маша была в наряде невесты.

– Давай размышлять вместе, – предложила Наташа. – По-твоему, Вика, любовь может оправдать даже предательство?

– Может, – уверенно выпалила кокетка. – Любви все прощается!

– Значит, если любишь, можно предавать?

– Если любишь, все можно!

– Кто еще так думает? – обратилась к классу педагог.

В глазах учеников мелькнуло сомнение, стоит ли отвечать искренне или проще озвучить книжный вариант. Кто знает, чем закончится откровенность с юной училкой. Настучит, куда не следует, а ты потом отнекивайся. Наташа почувствовала настороженность и даже отчуждение.

– Маша не любила старика, какое же предательство оставить его? – бросил педагогу вызов сосед Вики.

– Но она, Анатолий, поклялась ему в верности перед Богом и людьми. Она стала чужой женой. А церковные браки в те времена не позволялось расторгать даже царям. Как бы Маша смотрела в глаза людям, если бы, будучи замужем за другим человеком, стала жить с Дубровским?

– Подумаешь, преступление века, – хихикнул паренек с «камчатки». – Химичка вон живет, и всем довольна!

Класс заметно оживился. Наташа горько вздохнула, но нашла в себе