Книга Лекарство - Ксения Гранд

– Итак, – слаживаю накидку, – с чего начнем?

– Уточни вопрос.

– Как дойти до границы, куда, в какую сторону… Ты ведь знаешь?

Ком в горле перекрывает дыхание. Знаю, это глупо, но я чувствую себя неловко после вчерашней ночи. Словно мне есть за что краснеть.

– Да.

Почему-то мне не нравится его тон.

– Знал до того, как ты уничтожила лед. Теперь перебраться на другую сторону, не наткнувшись на моровов, проблематично. Это займет в два раза больше времени. Спасибо, что напомнил. И как я только жила все это время?

– Сколько?

– Четыре дня.

– Но у нас нет столько времени!

– Об этом нужно было думать раньше.

Он выглядит бодрее. Отдых пошли ему на пользу. Как и еда. Проснувшись утром, я обнаружила только пустой сверток, а значит, голод взял верх над гордостью. Это правильно. Успеет еще на меня подуться.

– Должен быть другой способ.

– Озеро было единственной связующей между двумя берегами. Теперь варианта два.

Да когда ты уже забудешь про это озеро? Или мне теперь всю жизнь об этом жалеть?

– Первый – через скалы. Тяжелый, опасный, подъемы крутые, камни скользкие. Займет до трех дней в зависимости от условий. Вероятность гибели высока.

– А второй?

– По реке.

– В каком смысле?

– Понадобится плот и минимальная подготовка. Пороги не крутые, но меры предосторожности необходимы. При правильной подготовке будем на берегу к завтрашнему вечеру. Это самый быстрый вариант, его и используем.

Он принимается собирать вещи, а я все не могу отделаться от дрожи в спине. Река… почему только река.

– Лучше пойти через скалы.

– Это не лучше. Это невыгодно, долго и рискованно. Целесообразнее спуститься по реке.

Целесообразно? По реке? Это уж вряд ли. Кто вообще использует это слово?

– Мы… – не знаю, что добавить, – мы будем идти не прерываясь. Сократим время на отдых и дойдем быстрее!

– Нет.

– Мы… мы можем идти ночью. Отдохнем утром, когда будем на другом берегу.

Блэквуд опускает сумку и поворачивается.

– Идти через скалы в сезон дождей – безрассудно, но идти безостановочно еще глупее. Так даже за три дня не добраться. По реке быстрее и безопаснее.

– Я не могу по реке…

– Почему?

– Потому что я не умею плавать!

Стоит ли еще добавить, что я до смерти боюсь воды, потому однажды чуть не пошла ко дну вместе с игрушечной лодкой.

– Если вдруг что-то пойдет не так… на другой берег доберется лишь один из нас.

Он обводит меня взглядом, будто пытается решить, что со мной делать и насколько губительна затея со скалами. Но ведь он сам ее предложил, верно?

– Отлично, значит, через скалы.

Похоже, старый добрый Блэквуд вернулся. А то, что произошло вчера, его не особо волнует. Наоборот, он предпочел сделать вид, будто ничего и не было. Или он попросту по-другому не умеет и поэтому выбирает вариант попроще. Что ж, прекрасно. Раз ему все равно, так почему я должна переживать? Ничего ведь не было, верно?

Путь назад не близок, но это уже лучик надежды в этом невыносимом мраке. Скоро мы вернемся домой. Наши усилия не будут напрасными. Об этом мне напоминает тяжесть кулона на шее. Идти – не бежать. Ритм помедленнее и побольше времени, но даже это дается с трудом. Я замерзла, устала и хочу есть, но все это ничто по сравнению с ранами, которые я могла получить. От моровов, ядовитых растений, после побега с Норы. Могла, но не получила, поэтому все не так плохо. Блэквуду повезло меньше. Рана на плече иногда дает о себе знать, и, хоть он умело это скрывает, я вижу, как он изредка потирает больное место. Он боец. Он борется за двоих, за что я искренне благодарна. Хоть мы и нечасто разговариваем, что-то изменилось. В голосе, взгляде. Он будто стал… помягче. И хоть словами это никак не выражается, я это чувствую. Даже оборачиваться почаще стал. Проверяет, чтоб я не отстала. А один раз, когда нога прихватила из-за высокого выступа, он даже подал мне руку. Конечно, это не означает, что теперь мы лучшие друзья. Но как по мне, это уже неплохое начало.

Небо над верхушками рассеивается до еле заметной дымки. День в самом разгаре. До вечера мы должны уже быть возле скал. И хоть мое обещание остается в силе, уже к обеду ноги обессиленно опускают меня на землю. К вечеру, когда злополучные скалы уже переваливают за горизонт, меня охватывает такая усталость, что я еле стою на ногах. Вернее, не стою, а уже лежу на земле. Над головой резко потемнело. Как я здесь оказалась? Пытаюсь подняться и теряю равновесие. Перед глазами все плывет. Что с моей головой, почему она так раскалывается?

– Не вставай.

Поворачиваюсь, но вижу только расплывчатое пятно.

– Почему мы здесь?

– Нужно сделать привал.

– Что? Нет! Мы должны добраться до скал…

– Нельзя продолжать.

– Брось, до скал совсем близко.

– В таком состоянии ты не сможешь вскарабкаться вверх.

– Смогу, – слабый ответ с придыханием вряд ли может его убедить, – мне просто… нужно отдохнуть…

– Не сможешь.

– И что ты предлагаешь? Оставить меня здесь?

– Нужно отдохнуть.

Он отвечает с одной единой секундой задержки, но этого колебания вполне достаточно, чтоб понять – он засомневался. Я отнимаю слишком много времени. И хоть он вряд ли меня бросит, я торможу нас обоих. Мы не можем позволить себе отдыхать, ведь мы еще даже не добрались до скал! Но уже потратили день пути. Целый день! Теперь осталось всего два, и мы должны их… Нельзя все ис… Нужно… успеть… Сама не понимаю, как оказалась у поваленного дерева. Сверху покрывало, над головой – рассвет. Похоже, я здорово вымоталась, раз отключилась, даже не заметив. Ноги немного затекли, хотя я чувствую себя гораздо лучше. Это хорошо. Сколько же я проспала? Вскакиваю на ноги и оседаю. Не так быстро. Без резких движений, голова еще кружится. Осматриваюсь, но не нахожу никаких признаков жизни. Где Блэквуд? Обычно мы дежурим по очереди. Пока спит один, другой на страже. И наоборот. Но сегодня я была настолько вымотанной, что отключилась буквально на ходу. Возле бревна сумка, нож. Его нет. Лук и стрелы тоже пропали. Неужели он оставил меня одну, ночью? Вот так напарник, ничего не скажешь. И что мне теперь делать?