Скучно, я вам скажу, быть принцессой.
Меня вдруг такая тоска одолела, захотелось вернуться домой, в свою скромную двухкомнатную квартирку. Одеть любимую заношенную пижаму, заварить чай в старом бабулином заварнике. Наесться до отвалу ванильных печенюшек, щедро посыпанных сахаром.
Взгрустнув, я и не заметила, как остановилась на углу, так и не преодолев очередной поворот. Но долго стоять в одиночестве мне не пришлось. Из-за угла, за которым я остановилась, выскочил запыхавшийся стражник. Он так спешил, что даже не сразу понял, кого именно так бесцеремонно снес.
А когда понял, то было уже поздно. Я сидела перед ним в нелепой позе, едва не плача от боли в ушибленном копчике.
Никогда даже представить себе не могла, что огромный детина может таким тоненьким голоском причитать .
- Принцесса! Простите! Я Вас не заметил и потерял. В смысле сначала потерял, а затем не заметил… И уронил… Вот…
Очень даже красноречиво он описал произошедшее. Хоть какое-то для меня развлечение.
Поднявшись на ноги и потирая ушибленную поясницу, я вдруг решилась на авантюру.
-Да ладно, не парься. Все в порядке. Слушай, помоги мне, пожалуйста. Я тут немного заблудилась. Я, кажется, лестницы перепутала. Мне нужно попасть к тому камню, который порталы открывает.
Стражник напрягся. Он смотрел на меня с подозрением, словно раздумывая, можно ли мне верить или нет.
Я сделала вид, что вовсе не смущена его недоверием. И строго так спросила его:
- Так куда идти-то?
Мой надменный тон произвел на стражника впечатление. Поклонившись и прищелкнув каблуками, он понесся вперед:
- Следуйте за мной, принцесса.
Мне пришлось практически бежать, чтобы успеть за широкими шагами мужчины. Я потеряла счет бесчисленным коридорам и поворотам. С каждым новым поворотом камни, из которых были выложены стены, становились все темнее и темнее. Под конец они и вовсе оказались покрыты мхом. Я не сильна была ни в археологии, ни в ботанике. Но даже и без этих знаний было понятно, что подвалы замка насчитывали не одну сотню лет.
С каждой ступенькой, ведущей вниз, мне становилось все холоднее и страшнее.
И вот, наконец, мы остановились перед старинной, окованной железными полосами дверью.
- Мы на месте, принцесса. Прикажете ждать вас здесь?
- Да, конечно. Подожди меня.
Еще больше напуганная облегчением, которым зажглись глаза стражника, я все же решила не отступать.
К моему удивлению, дверь поддалась легко.
В пещере, в которой я вдруг оказалась, воздух совершенно отличался от затхлого подвального воздуха коридора. Казалось, что этот старинный грот только что кварцевали. Я оглянулась. Дверь, в которую я вошла, никуда не делась. Значит, если что-то пойдет не так, я всегда смогу вернуться. Окрыленная этими не совсем здравыми мыслями, я шагнула к светившемуся изнутри камню, стоявшему посреди пещеры. Он не был огромным, но что бы дотянуться до его вершины, мне нужно было бы встать на носочки.
И как пользоваться этим драконьим артефактом?
И вот тут отозвался мой молчавший до того дракон:
- А ты хорошо подумала? В том мире ты уже чужая.
- Я и в этом мире никому не нужна, - пробурчала я и положила руку на камень.
Повинуясь своей интуиции, я представила свой родной город, старую пятиэтажку, стоящую в самом центре города. Воскресила в памяти свой подъезд, этаж и деревянную, высеченную из ясеня дверь в свою квартиру. Мне даже представилось, как я открываю эту дверь и устало бреду в свою девичью спаленку. А вот и моя родная кровать, застеленная светлым плюшевым пледом. И крошечный медвежонок, стоящий на прикроватной тумбочке.
Вспыхнул ярким голубым светом камень, унося мое сознание…
Глава 76. Помиловать нельзя казнить
Ирьята только что пришла в себя, но глаза открывать не спешила. Задержав дыхание, прислушалась… Кроме щебета птиц и легкого шелеста листвы ничего не было видно.
Тихо, стараясь не шуметь, вдохнула. В легкие ворвался воздух, напоенный ароматами цветов и чего-то еще. Хвоя? Или океан?
Руки и ноги саднили, поэтому у нее даже тени сомнения не возникло, что случившееся с нею могло оказаться сном. Жутким, страшным и жестоким сном. Весь тот ад, что приключился с нею – был на самом деле. Но сквозь внутренний стон, наполнивший ее душу, ворвались слова, зажегшие в ней огонь надежды…
Люблю… Люблю… Люблю…
Слишком сладко, чтобы быть правдой.
Медленно открыла глаза.
Солнце в тот же миг ослепило ее сотнями сияющих зайчиков, порхавших повсюду – на покрытых нежным узором стенах, на белоснежном потолке, на невесомых драпировках, свисавших с колонн у ее постели.
Не обошли они и спину мужчины, замершего у широкого открытого окна. Засунутая в карман черных брюк рука туго натягивала ткань на его бедрах. Белоснежная рубаха с закатанными рукавами свободно лежала на широких, мускулистых плечах. Черные, как смоль, волосы едва прикрывали ворот и падали ему на глаза.
Ей хорошо был виден его орлиный профиль, точеный подбородок и губы, подарившие ей столько надежд и отчаяния.
- Во всем, что с тобой случилось, повинен я, - тихо произнес он, не поворачивая головы. – Виноват, что тянул время. Что обижал тебя. Что не уберег.
Медленно обернувшись, обжег ее своим черным, как ночь, взглядом.
- Но я клянусь тебе, в рабство я тебя не продавал. Я той ночью собирался подарить тебе свободу. Я надеялся, что ты согласишься остаться со мной, как свободная женщина. Как вольная женщина. Как МОЯ… женщина.
С каждым тихим словом, бальзамом падавшим на ее израненную душу, он делал шаг вперед.
Прогнулся под его весом матрас, когда он сел рядом с ней. Опершись руками возле ее головы, он наклонился так. Что ей пришлось дышать с ней одним воздухом. Смотреть и тонуть в его глазах.
- Ты свободна. И никогда больше рабские браслеты не обовьют твои руки. Ты – вольная, Ирьята.
Женщина молчала, не в силах ни пошевелиться, ни отвести от него взгляда.
- И я все еще надеюсь. На то, что ты согласишься остаться со мной. Я люблю тебя,Ирьята. Ты будешь моей?
Казалось, что ее сердце сейчас выскочит из груди. Ей так хотелось ему поверить! Обида, гнев и боль медленно исчезали. Их место заполнили надежда и счастье. Неужели все ее мечты сейчас сбудутся?
Нагайна вместо ответа потянулась губами к своему дракону. Ее длинные пальцы запутались в его жестких волосах.
- Что будет, мой дракон, когда ты встретишь свою истинную?
- Я не в силах исправить свою природу. Скажу одно, - его слова звучали, как клятва, - твое место в моей груди никто не займет. Только рядом с тобой… И то, если ты позволишь…
