— Да. Вы замечательный человек, Себастиан. Я очень горжусь, что вы мой муж.
Эти простые слова тронули его до глубины души, еще немного растопив лед в его груди.
— Я сделал это ради вас, Денси.
— Вы сделали бы для Джереми то же самое, если бы даже никогда не встретили меня…
Ему не хотелось с ней спорить, и он ничего не ответил, сделав еще глоток коньяка.
Помолчав немножко, Прюденс вдруг спросила:
— Как вы думаете, вы когда-нибудь избавитесь от бессонницы на рассвете?
— Нет, никогда. Я ненавижу рассвет. Как бы ни был ясен день, холодный туман за окном все время ждет своего часа.
— Он поджидает каждого человека, Себастиан. Главное, не встречать его в одиночестве.
Он еще сильнее сжал ее руку. Вместе они наблюдали, как свет борется со мглой. Несколько минут — и серый туман стал бледнеть. Наступал рассвет.
Себастиан сбросил Люцифера на пол. Потом поднялся с кресла, подхватил Прюденс на руки и понес ее к кровати. Он крепко прижимал ее к себе, ощущая благодатное тепло.
Весть о том, что Келинг уезжает из Лондона, вызвала лишь слабый интерес среди гостей, собравшихся в тот вечер у Брэндонов. Прюденс поделилась этим наблюдением с Себастианом, когда они вместе стояли у окна.
Себастиан улыбнулся:
— Нет ничего необычного в том, что Келинг внезапно покидает Лондон.
— А когда все узнают, что он уезжает из страны, это вызовет больший интерес?
— Да, — холодно сказал Себастиан. — Этот факт, без сомнения, привлечет всеобщее внимание. — Он бросил взгляд в глубину комнаты. — А вот и леди Пемброук.
Прюденс поднесла к глазам болтающийся на шнурке лорнет и посмотрела на приближающуюся Эстер.
— Да, это и в самом деле она. — Прюденс энергично замахала веером, подзывая подругу. — Интересно, нашла она для меня очередных клиентов? Теперь, когда ваше расследование закончено, пора найти для нас что-нибудь новенькое.
— Я бы немного отдохнул, — сказал Себастиан и прищурился. — Черт! Джереми идет.
— Где? Этот дурацкий лорнет такой неудобный. — Прюденс снова поднесла к глазам модную вещицу. Джереми пробивался к ним сквозь толпу. Видно было, что ему не терпится быстрее добраться до Себастиана. — Мне кажется, вы стали в глазах вашего кузена, как и в глазах Тревора, настоящим героем.
— У меня есть более интересные занятия, чем разыгрывать героя в глазах юнцов. — Себастиан осушил бокал с шампанским.
В это время к ним подошел Джереми.
— Добрый вечер, леди Эйнджелстоун. — Джереми изящно склонился над ручкой Прюденс.
— Добрый вечер, Джереми, — улыбнулась ему Прюденс.
Джереми перекинулся с Себастианом понимающим взглядом:
— Надеюсь, ты слышал, что Келинг уехал сегодня из Лондона?
— Да.
— Наверное, уже подплывает к континенту. — Мимо проходил лакей с подносом, уставленным бокалами с шампанским. Джереми взял бокал. — Очевидно, я должен быть доволен тем, что его выдворили из страны, но меня тем не менее не оставляет мысль о слишком малой цене, которую Келинг заплатил за злодейство.
— Поверь мне, Келингу скоро придется совсем несладко, — заметил Себастиан, — особенно когда он увидит, как его только что обретенное состояние очень быстро испаряется.
Прюденс спросила с удивлением:
— С чего бы его капиталу быстро испаряться? Полагаю, вы не тронете компанию, если он уедет из страны.
— Верно. — Себастиан холодно улыбнулся. — Но когда все узнают, что он уехал, а единственным владельцем фирмы остается ненормальный Блумфилд, акции очень быстро упадут в цене. Через несколько месяцев они не будут стоить ни гроша. Компания все равно обанкротится.
Джереми пристально взглянул на Себастиана:
— Я об этом не подумал. Значит, Келинг не сможет сохранить свое состояние? Ты это хочешь сказать?
— Лишь на самое короткое время. Слух о том, что теперь во главе компании стоит Блумфилд, наверняка подорвет к ней доверие кредиторов.
— Отлично! — Джереми удовлетворенно улыбнулся. — Так вот что ты имел в виду, когда говорил, что собираешься его уничтожить. Очень умный ход, позволь тебе заметить, Эйнджелстоун.
Прюденс гордо улыбнулась:
— Эйнджелстоуну в уме не откажешь. Себастиан подмигнул ей:
— Благодарю вас, моя дорогая. Джереми нахмурился:
— Интересно, догадывается ли Келинг о своей незавидной доле?
— Думаю, он очень скоро поймет, как сурово мы его наказали, — заметил Себастиан. — Банкиры, без сомнения, сообщат ему о том, что его состояние тает как снег.
Джереми озабоченно взглянул на Себастиана:
— Значит, ты считаешь, он попытается вернуться в Англию?
— Чтобы встретиться с толпой разъяренных кредиторов и перспективой быть брошенным в долговую тюрьму? — спросил Себастиан, — Очень сомневаюсь. Но если даже он попытается это сделать, мы с ним разберемся.
— Значит, все кончено.
— По-моему, да, — заключил Себастиан. Прюденс хмыкнула:
— Знали бы вы, какими глазами на вас все смотрят. Джереми усмехнулся:
— Догадываюсь. Люди не привыкли видеть дружескую болтовню Эйнджелстоуна со своим близким родственником. Кстати, я сказал матушке, что благодаря тебе меня теперь не арестуют за убийство.
Себастиан чуть не поперхнулся шампанским:
— Черт подери! Надеюсь, ты не стал ей всего рассказывать.
— Конечно же, нет, — серьезно ответил Джереми. — Она бы с ума сошла. Просто объяснил ей, что, зная о нашей вражде, убийца предпринял попытку сыграть на этом, чтобы замести следы.
— А что ты ей еще сказал? — зловеще прошептал Себастиан.
— Только то, что ты воспользовался своей властью, чтобы заставить полицейских с Боу-стрит не трогать меня.
— Хм…
В этот момент Прюденс заметила в толпе знакомую фигуру. Она опять подняла монокль:
— Если уж заговорили о миссис Флитвуд, так вот она, кстати, сама идет.
— Боже правый! — воскликнул Себастиан. — Неужели я обречен провести весь вечер в компании моих родственников?
— Я думаю, мама хочет извиниться перед тобой, — заверил его Джереми.
— Не сомневаюсь, что именно это она и намерена сделать. — Прюденс бросила на Себастиана предостерегающий взгляд. — Самое меньшее, что от вас требуется, Эйнджелстоун, — это быть полюбезнее.
Себастиан хмуро улыбнулся:
— Если тетя Друцилла и в самом деле принесет мне извинения, я съем свой собственный галстук.
Друцилла подошла к Себастиану и остановилась перед ним:
