– Ты правильно поступил, Майкл, – осторожно заметил Сэм.
– Сомневаюсь, – ответил тот. – Но для нее это важно.
– Возможно, тебе интересно будет узнать, что я не слышал ни единого худого слова о Дарфилдах, все вам сочувствуют, а Рутье считают негодяем.
Майкл искоса взглянул на Сэма.
– Это правда? – спросил он со слабой надеждой в голосе,
– Разумеется.
– Они и прежде знали, как обстоит дело»-не так ли? – усмехнулся Майкл и опустился в кресло. На минуту воцарилось молчание.
– Как Абби? – поинтересовался Сэм. Майкл безнадежно пожал плечами.
– Физически? Совершенно здорова. Эмоционально? Держится отчужденно. Бежит от меня как от чумы. Считает, что я живу по правилам двойной морали.
Сэм лукаво улыбнулся Майклу, который невидящими глазами смотрел в пространство.
– Подожди еще немного. Ведь Абби тебя любит, я в этом совершенно уверен. Надо набраться терпения. – Майкл фыркнул.
– Боюсь, придется ждать всю оставшуюся жизнь. Уитерз сказал, что Абби пошла к развалинам замка. Там Гэлен и нашел ее. Она стояла на груде щебня, остатках башни. Он остановил коня и помахал Абби рукой. Она. не ответила на приветствие, сурово посмотрела на него и нахмурилась. Зато хромой пес, дремавший на солнце, проснулся и радостно заковылял к Гэлену, Гэлен спешился и погладил его. Затем выпрямился, заслонился от солнца рукой в перчатке и посмотрел на Абби. …..
– Там опасно стоять! – крикнул он.
Абби повернулась к нему спиной. Гэлен с трудом пробрался между камней.и остановился возле груды щебня,
– Я знаю, ты не желаешь со мной разговаривать; но прр-шу тебя, спустись вниз. Если упадешь…
– Ну и пусть упаду – крикнула она. – Тебе не подходит роль жертвы, – упрекнул ее Гэлен.
– Не смейте читать мне лекции, сэр, – холодно ответила Абби, но все же стала спускаться, с холма.
Гэлен смотрел, с каким трудом она выбирает дорогу, и поднялся ей навстречу, когда осталось несколько футов. Абби, не замечая протянутой ей руки, спрыгнула на землю. Отряхнула ладони, поправила свою уродливую шляпу и наконец взглянула на него. – Как ты здесь оказался? Неужели Дарфилд позволил тебе прийти? – ледяным тоном спросила она. – Или он об этом не знает?.
Гэлен завел руки за спину и нахмурился.
– Знает, малышка. Я пришел просить у тебя прощения.
– Видимо, ты, как и Дарфилд, считаешь, что я должна присесть в реверансе и сказать, что все забыто? – Ничего ты не должна. Выслушай меня хскея бы, черт побери!
Абби равнодушно пожала плечами и пошла в ту сторону, где некогда находился внутренний двор замка.
Гэлен зашагал рядом с ней.
– Я понимаю, как трудно осознать случившееся, но я не хотел причинить тебе боль.
Абби презрительно рассмеялась.
– Неужели? Ты думал, я обрадуюсь твоему предательству?
– Абби, я не надеюсь, что ты меня поймешь, потому что сам себя не понимаю. Но я не миг уехать, не сказав тебе, как горько сожалею о своем поступке. Никогда себе этого не прощу,
Абби шмыгнула носом и тяжело опустилась на груду камней, которые некогда были скамьей. Она чувствовала, что Гэлен не лукавит, что слова его идут от самого сердца.
– Ох, Гэлен, – наконец грустно вздохнула она. – Я и в самом деле тебя не понимаю, но не желаю тебе зла.
Гэлен сел рядом с ней. – Ты очень добра, Абби, я этого не заслужил. Но я чувствую, что дело не только во мне.
Абби кивнула и опустила глаза.
– Тебе, конечно, не следовало так поступать, Но все рав-, но он заподозрил бы меня во лжи. Он сидел нас под деревом в тот день, и я сказала ему, что ты бывший матрос и знаешь Уитерза. Из этого он сделал вывод, что я лгала ему во всем.
– Понимаю. Это несправедливо с его стороны.
– Ужасно несправедливо.
– Да, но у него не было выбора, – мягко произнес Гэлен, Аб&и озадаченно посмотрела на него.
– Он должен был мне верить, Гэлен. Я ни разу не дала ему повода усомниться во мне.
– Поставь себя на его место, Абби. – Щеки ее порозовели от смущения, и она отвернулась. – В чем-то, конечно, ты права. Но не во всем. Ведь ты не сказала ему всей правды. А если еще учесть всю эту постыдную историю с фальшивым завещанием, неудивительно, что он в тебе усомнился.
По некотором размышлении она сказала;
– Допустим, в твоих доводах есть логика. Но он не имел правэ обвинять меня во лжи. Тем более что сам вел себя нечестно. Скрыл от меня, что кукла, которую ты привез, подделка. Обвинял меня в измене, а сам ездил к любовнице. Как после этого я могу верить в его любовь, о которой он без конца твердит?
Гэлен рассмеялся. Майкл, безусловна, любит Абби. Он от нее просто без ума.
– Извини, малышка, но твой муж от страха тебя потерять не может связать двух слов и мечется по библиотеке, как зверь в клетке, высматривая тебя в окно. А под глазами у него темные круги, наверняка не спит по ночам, о тебе мечтает.
Абби поднялась и медленно подошла к развалинам крепостной стены. Гэлен последовал за ней и остановился у нее за спиной.
– Лорд Хант рассказывал мне, как Майкл прижимал к себе твое бесчувственное тело, как проводил ночи у твоей постели и горячо молился о твоем выздоровлении. Готов поклясться, так не ведет себя тот, кто приносит ложные клятвы любви. Что до его любовницы, думаю, в высшем обществе связи на стороне являются нормой. Уверен, лорд Дарфилд никогда не вернется к своей бывшей пассии. Абби застыла.
– Почему ты так в этом уверен? – тихо спросила она.
– Готов поклясться, что Дарфилд отдал бы за тебя свою жизнь. Он влил бы в тебя собственное здоровье, если бы мог. По словам Сэма, Майкл достал бы с неба луну и погасил солнце, если бы это помогло вернуть тебя к жизни. Он безумно любит тебя, Абби. При мысли, что ты можешь оставить его, умирает от страха. Зачем же ему любовница? Мужчины могут меняться.. Я, например, изменился, прими это к сведению.
Абби через плечо бросила взгляд на Гэлена. – Прости его. малышка. Прости, как простила ченя. Он заслуживает прощения гораздо больше, чем я, и клянусь тебе, гораздо больше достоин твоего уважения.
Абби повернулась к нему, а Гэлен обнял ее и крепко прижал к себе. Потом чмокнул в макушку и отпустил.
– Я сказал то, что хотел. Мне разрешено писать тебе, малышка. Я уезжаю в Вест-Индию и сообщу тебе, когда получу должность – настоящую должность. – Гэлен улыбнулся, нежно коснулся ее подбородка, повернулся и ушел, оставив Абби у старой каменной стены.
Садясь на лошадь, Гэлен поразился тому, как дрожат у него руки. Его преступление оказалось намного страшнее, чем он себе представлял. Это он виноват в том, что два любящих существа перестали верить друг другу. И в этом ему предстоит раскаиваться до самой смерти.
