— Сволочь, — выплюнула Руся, исподлобья взглянув на Гришу все еще оставаясь в положении полулежа.
— Я тоже бесконечно счастлив видеть тебя вновь, — хмыкнул парень, складывая руки на груди. А мне вдруг показалось, что его глаза засветились изнутри. Кажется, с каждой минутой в них оставалось все меньше и меньше человеческого. — А теперь будь хорошей девочкой, встань с пола, отряхни юбку, поправь прическу и расскажи девушкам, как ты вот уже полгода изображаешь их лучшую подругу, при этом таковой не являясь.
— Это не правда, — торопливо проговорила Руся, утыкаясь взглядом в пол. И у меня создалось впечатление, что говорила она это не оборотню. А мне. — Я была и остаюсь твоей подругой, просто…
— …просто деньги оказались важнее дружбы, — любезно подсказал Гриша. — Ты продолжай, продолжай. Про своего любовника не забудь упомянуть. Зарах, кажется, да?
— Дело не только в деньгах, — и красивое лицо подруги исказилось болью. — Захар — ягуаретта. Он приехал сюда вместе со своим кланом. С переездом им помогал Лозовский. Он…
— Она уже знает, кто он, — холодно оборвал её Гриша. — Рассказывай дальше. Пока твою историю не начал рассказывать я.
— Лозовский хотел собрать достаточное количество сильных бойцов, — Руся шмыгнула носом и попыталась сесть поудобнее, но увидев, как сжались в кулаки руки стоящего в двух шагах от неё Гриши, тут же передумала и замерла. — Мне кажется, он сам не до конца понимает, для чего они ему нужны. То ли чтобы отомстить за отца, то ли для того, чтобы остановить брата. У того тоже имеются свои ручные зверьки…
И она кинула быстрый взгляд на стоящих за моей спиной оборотней.
— Дальше, — с неприкрытой злобой потребовал Гриша, а его кадык заметно дернулся.
— Я не сразу поняла, кто он, — тут же подчинилась подруга, говоря сбивчиво и глотая окончания, словно боясь, что её не дадут рассказать все до конца. — Долгое время я думала, что он — обычный человек с удивительным талантом художника. Интима у нас с ним не было, исключительно деловые отношения. Но, под моим чутким контролем и тонким влиянием, его картины стали продаваться, как горячие пирожки. Я даже сама не ожидала такого успеха. На данный момент у меня больше десяти желающих приобрести его следующее творение.
Руся задохнулась от переизбытка эмоций и умолкла.
— Эй! — ударил её носком ботинка по руке Гриша. — Ты там что, уснула? Дремать на том свете будешь, а если сейчас не заговоришь, то быстро там окажешься.
— В какой-то момент Захар перестал писать, — покорно заговорила муза, все еще глядя не на меня, а на ковер под собой. — А я уже взяла предоплату за картину и более того, у человека, которому трудно объяснить, почему ты не смог сдержать обещание. Долгое время я не могла понять, что происходит. Он перестал появляться в галерее, не отвечал на звонки. Сперва я решила, что он просто запил. Знаешь, с творческими людьми такое бывает — ищут вдохновения и в процессе поиска спиваются. Но отсутствие Захара слишком затянулось слишком и у меня больше не было времени ждать. Я отправилась к нему домой и обнаружила Захара избитым, с переломанными пальцами на обеих руках, лежащим на полу и истекающим кровью из нескольких рваных ран. Но едва я попыталась оказать ему первую помощь, как раны начали затягиваться у меня на глазах. Тогда-то я и поняла, что он — не человек. Пока он оставался в беспамятстве я привязала его к батарее бельевой веревкой, а когда пришел в себя…
— …ты учинила ему допрос? — изумилась я, не представляя нашу изысканную музу в роли инквизитора.
— Да, — кивнула подруга полу. — Но ничего такого кровавого или мучительного, что ты могла себе представить. Я просто начала задавать вопросы, тыкая в него каминной кочергой.
— Увлекательное, наверное, было зрелище, — со смешком проговорил Гриша, складывая руки на груди, но все еще не меняя бдительной позы.
— Так, что было дальше? — проигнорировала я насмешливого мохнатого, чей взгляд, который он бросил на меня, мне откровенно не понравился. Знала я, чем обычно заканчивались подобные взгляды.
— Захар рассказал, что он ягуаретта, что его стая недавно приехала в наш город и намерена остаться здесь жить. И что все повреждения, которые я увидела, он нанес себе сам, — муза рвано вздохнула. — Сказал, что это что-то вроде врожденного заболевания, которому подвержены многие в его стае. Он описал это как волну, которая вдруг находит, захлестывает с головой и погружает во тьму. Иногда приступ удается удержать под контролем, но иногда…
— …но иногда тьма вырывается наружу, — закончил вместо подруги вожак волков. — И тогда они не могут себя контролировать. У некоторых все же иногда случаются проблески сознания, когда человеческое “я” начинает осознавать происходящее. И тогда они наносят себе повреждения, чтобы остановить безумство. Боль помогает им отрезвить собственный разум, очистить его от наваждения. Вот, что случилось с девушками — они столкнулись с сорвавшимися с поводка внутренними демонами оборотней, которые крайне сильны и при этом из-за генетического сбоя неконтролируемые. А теперь представь, что в городе навсегда осядет целая стая таких оборотней.
— Так, причина была не в таблетках, — ахнула я, запоздало сообразив. — Не они провоцировали агрессию?
— Таблетки, о которых ты говоришь, дешевая китайская дрянь, — брезгливо поморщился оборотень, — которая уже давно и активно поставляется в наш город. Они сыграли свою роль, сработав как щелкнувший переключатель, ослабив контроль. Но ты не задала главного вопроса — как таблетки оказались у девушек и почему эти таблетки оказались именно у этих девушек?
— Как? — эхом откликнулась я, взирая на Гришу. Парень в ответ повел глазами, указав на музу, чье лицо было скрыто упавшими вперед черными волосами, отгородившими её от меня словно завесой.
— Руся, — срывающимся голосом позвала я. — Что ты сделала?
— Подсунула девчонкам опасную китайскую отраву, — громко прошептал Гриша, обращаясь ко мне.
— Но зачем? — недоумевала я, все еще обращаясь к подруге. — Зачем тебе это нужно было?
— Потому что каждый в этой истории вел свою собственную партию, как в плохом оркестре, — проговорил знакомый голос, который в собственной квартире я ожидала услышать в самую последнюю очередь. Непроизвольно дернувшись, я обернулась на звук. Мгновение — и буквально из пустоты вышагнул Ян.
Надменный взгляд, немного растрепанные белоснежные волосы, мраморно-гладкая кожа без намека даже на малейший изъян и серебристый длинный сюртук, подчеркивающий ширину плеч, узость талии, длину ног и величественность осанки. — Привет, принцесска.
— Привет, — тяжело сглотнула я.
— В последнее время вокруг тебя как-то слишком много мужчин, не находишь? — как-то даже немного грустно заметил вампир.
— Ага, — выдохнула я с сожалением. — Много даже для меня.
— Ты? — рявкнул сбоку Гриша, отчего я стремительно развернулась назад, тут же застонав от боли, пронзившей хрустнувшую шею. Елозить попой по стулу уже порядком надоело, да и спина начала ныть от неудобной позы. — Как ты здесь оказался?
