служить? — послышался дежурный тон отца Рена, но затем он запнулся, вероятно, увидев на своем устройстве лицо сына, — Рен? Что случилось? И почему у тебя техно Директора?
— Нет времени объяснять, — выпалила Ева, — На Академию напали, нам нужно подкрепление. Это официальный запрос о помощи!
— Я понял. Держитесь, — на этом лицо Антона исчезло и связь прервалась. Резервуар был абсолютно пуст, а значит, снова связаться с отцом Рена и подробнее описать ему о ситуации не представлялось возможным. Ева тяжело опустилась на пол, стараясь не тревожить поврежденную ногу. Она положила уже бесполезное техно рядом с собой. Рен присел возле нее и тяжело вздохнул.
— Я надеюсь, они успеют, — прошептал он. Парень готов был бежать Августу на выручку хоть сейчас, но далеко отойти от собственного тела он не мог из-за связывающей его яркой нити, а Ева явно была не в том состоянии, чтобы ходить, поэтому им пришлось остаться в кабинете Директора и сотрясаться от страха за оставшихся внизу Викторию и Августа каждый раз, как до них доносился громкий шум, а стены Академии начинали буквально трястись. Виктория говорила что-то о том, что магией тяжело будет разрушить огромное здание, но это не означало, что сделать это будет невозможно. Ева и Рен утешились мыслью, что раз шум продолжался, то Август и Виктория все еще сражались с Александром. Девушка хотела доползти до окна и выглянуть с него, но ей совсем не хотелось шевелить ногой. Рен предложил наложить на ногу что-нибудь холодное, но в кабинете Директора не обнаружилось ничего. Тогда он помог Еве подняться и дойти до дивана в углу, после чего усадил девушку туда, а сам присел на другом краю. Ева уложила травмированную ногу на диван и тяжело вздохнула.
— Нет, ну точно, — произнесла она, — Твое тело словно бы проклято получать подобные увечья. Сначала я очнулась в больнице со сломанной ногой, потом неудачно упала в пещере, теперь вот это.
— Просто ты не могла контролировать свое падение в пещерах, а эта лестница вообще неудобная, — отозвался Рен, — Неудивительно, что ты снова повредила ногу. Кстати, на этот раз ты на той же лестнице получила травму на ноге, что и я до этого, после чего и попал в больницу.
— Верно.
Ева аккуратно дотронулась до горящей болью ноги и поморщилась. Угораздило же ее снова получить травму на ноге. И это после того, как ей только-только заживили прошлый вывих с помощью магии. Рен предложил временно перевязать чем-то ногу и принялся шарить по всему кабинету в поисках бинтов или чего-то похожего, при этом он надеялся, что Виктория простит их за то, что им пришлось покопаться в ее столе и шкафу. Небольшая аптечка обнаружилась на самой низкой полке, Рен схватил ее и вернулся к Еве на диван. Он поставил аптечку на столик, расположенный рядом, вытащил оттуда бинт и принялся аккуратно накладывать его на больную ногу. Через минуту все было готово и Рен вернул аптечку на место, после чего устало опустился обратно на диван.
— Ну и задание у нас с тобой выдалось, — вздохнул он.
— Вообще-то нас с него сняли, так что это уже не Летнее задание, — напомнила Ева.
— И все же.
Рен признался, что до сих пор не мог взять в толк, для чего Александру понадобилось захватывать Академию. Ева ответила, что он хотел стать новым Директором, но Рен в ответ только покачал головой.
— Директора просто так не выбирают, — сказал он, — И даже если силой захватить его место, скорее всего, можно добиться только того, что Академия попросту рухнет на столицу, ведь новому Директору может не хватить сил, чтобы удерживать ее в воздухе.
Рен добавил, что именно поэтому Директором становился чаще всего маг второй группы, они по определению были сильнее магов первой группы. А Александр явно из первой, у него серые глаза и он мог использовать одну из стихийной магии — магию земли и природы. Маг первой группы, конечно, тоже мог стать Директором, но для этого необходимо, чтобы у него была сильная магия. Например, как у Антона Левински, которого даже просили занять эту должность, но король вовремя подсуетился и завербовал его себе.
— Нам повезло, что Виктория скрыла свою личность и Александр думает, что правление Академией передалось ему, — продолжил Рен, — И раз здание все еще парит в небе, то с Викторией пока все в порядке.
Рен прикусил губу. К сожалению, он не мог сказать то же самое об Августе. Громкие звуки все еще доносилось с улицы, а стены Академии иногда вибрировали от проходящего рядом боя, но Рен и Ева не могли с уверенностью сказать, сражался ли Александр сейчас с Викторией и Августом сразу, или осталась только Виктория. Рен даже заглянул в окно, но отсюда было не видно развернувшегося внизу боя. Рен больше не видел огненный ураган, который явно бы показал ему, что Август все еще сражается. Он еще постоял некоторое время, уткнувшись носом в стекло, но внезапно за его спиной раздался хлопок. Испугавшись, что это Александр прибыл в кабинет, Рен резко обернулся и увидел, что в центре комнаты стоял какой-то ребенок на вид лет шести или семи. Одет он был в длинную темную мантию с опущенным на плечи капюшоном, на руках он носил белые перчатки, а поверх коротких, но взлохмаченных светлых волос покоилось какое-то украшение в виде тонкой цепочки, разделяющейся на две на уровне лба, при этом одна цепочка продолжала лежать на голове, а другая свисала вниз к бровям. Ребенок осмотрелся и, заметив в углу Еву, которая оторопела ничуть не меньше, чем сам Рен, радостно расплылся в улыбке и сделал один шаг к ней.
— Ура, я тебя нашел, — произнес он, поравнявшись с Евой. Он еще радостнее заулыбался и взял девушку за руку, — Теперь я точно все исправлю.
Ни Рен, ни Ева даже не пошевелились, они продолжали оторопело глядеть на светловолосого мальчика, который расплылся в широкой улыбке. Он что, один из подкрепления, которое должен был привести с собой отец Рена? Быстро они собрали отряд, однако. Только малец этот явно еще слишком юн, чтобы не только участвовать в подобных операциях, но и вовсе быть завербованным Антоном.
— Ты кто? — спросил Рен и Ева по привычке повторила его слова новому собеседнику. Но малец неожиданно повернулся к Рену и посмотрел прямо на него.
— Нет нужды передавать его фразы мне, я его отлично слышу, — сказал он. У Евы и Рена отвисла челюсть, а мальчишка продолжил, как ни в чем не
