— Астра да! — целеустремленно возражаю и продолжаю упорно ползти.
Меня нагоняют и перехватывают за талию.
— Змеиная, я просил просто спокойно полежать! — ректор оттаскивает меня обратно на диван.
— Я змея! Предложение спокойно полежать для нас высшая степень оскорбления!
— Ррр-р-р! — рычит ректор, снова водружая меня на мягкую поверхность.
— Ну я же хочу в ванную, — почти рыдаю.
* * *
— Холодно! Холодно! Холодно! — верезжу, пока холодные струи бьют по моей голове, стекая мурашками по телу.
— Вы хотели в ванную? Вот вам ванная!
— Ты бессовестный гад! — ору, пытаясь выскользнуть, но меня удерживают.
— А ты вообще змея!
— Это не повод так со мной обращаться! — тоскливо выкрикиваю, свиваясь в клубочек и утыкаясь лицом в колени.
Ректор снова мучительно вздыхает, а потом тянется к крану с горячей водой.
Лейка внезапно выскальзывает из держателя, холодная вода резко куда-то пропадает и возмутительно сухого ректора окатывает кипятком.
— Ай, черт! — вскрикивает он, слепо нашаривая кран и стремительно его выключая.
Сижу.
Не шевелюсь.
Ректор быстро наводит порядок, снова тянется к крану и…
— АЙ! — новый поток кипятка попадает уже прицельно по лицу. — Как ты это делаешь, з-з-зараза?! — орет, догадавшись.
Коварно улыбаюсь в коленки.
* * *
На ручках так хорошо и удобно.
Снадобьем напоили, заклинанием высушили, только переодеть забыли, но я не настаиваю.
— Спи уже, чудовище, — шепчут в макушку, укладывая на что-то мягкое и пахнущее свежестью.
— Чудовище от слова «чудо»? — шепчу, потягиваясь.
— Да, — внезапно отвечают мне совсем без иронии.
И я, довольно улыбаясь, уплываю в долгожданный сон.
* * *
Поздно ночью, чувствуя, как теплая рука гладит растрепавшиеся волосы, слышу то ли во сне, то ли наяву:
— О да… змеи коварны. Вы в самом деле умеете завоевывать любовь, и всегда именно тем способом, которого никто от вас не ждет. Что, впрочем, и дарит так нужную вам уязвимость, сквозь которую вы просачиваетесь как яд.
Вздрагиваю. Надеюсь, ко мне просто пришла белочка.
— Вы думаете, я играю? — сонно шепчу, не открывая глаз.
Небольшая пауза. Видимо, ректор не ожидал, что я его услышу.
— В чем-то ты точно играешь, Астра. — Наконец приходит ответ. — Я только не успел еще разобраться в чем.
— Как разберетесь, мне тоже расскажите, — сладко зеваю, устраивая голову у него на коленях.
— Я бы хотел тебе верить, — звучит, когда я уже думаю, что ответа не последует, — но до тех пор, пока я объект твоей охоты, верить тебе я не могу.
Но тех пор, пока он мне не поверит, он останется объектом моей охоты.
Какая же сложная вся эта ваша взрослая жизнь.
Утро я встретила на удивление замечательно. Голова не болела, кровать со мной во сне не разговаривала, а значит, ночевала я точно не в общаге.
Прислушиваюсь к ощущениям.
Судя по тому, как жестко немного затекшей щеке, лежу я тоже не на подушке. Чужая рука, обвивающая мою коленку, в свою очередь тонко намекает, что это отнюдь не Мила перебралась на мою кровать от того, что ей кошмар приснился. Убеждения, что это она просто соседок увидела, в таких случаях не помогали, и приходилось двигаться. Но сейчас едва уловимый морозный аромат подсказывает весьма определенно, кто именно послужил мне опорой.
Аккуратно приподнимаю голову и выскальзываю из своеобразных объятий. Так как скользить это буквально таки мое призвание, ректор не проснулся, оставшись дремать в полусидячем положении. Одетый, растрепанный и очень милый, когда не скалится. Темная прядка ярким росчерком пересекает бледный высокий лоб, черты лица расслаблены, только ноздри нет-нет да трепещут, словно контролируют мое рядом присутствие.
Не в силах удержаться, провожу пальчиком по острой скуле и упрямому подбородку. Нестерпимо хочется поцеловать этого гада невыносимого, но нет, не буду, воспоминания о холодном душе еще живы в моей мстительной памяти.
Сдергиваю с левой руки всё еще оставшуюся на ней перчатку и оставляю на подушке рядом с носом мужчины, чтобы он не сразу заметил мое исчезновение, а затем быстренько соскальзываю на пол.
Не хочу пока с ним разговаривать, пусть лучше гадает, почему я в очередной раз от него сбежала.
Бесшумно проскальзываю к двери, столь же бесшумно ее открываю и оказываюсь в темном коридоре. Затем, пару раз заблудившись и чуть не угодив в подвал, все-таки выскальзываю незамеченной из не гостеприимного ректорского дома.
* * *
— Змеиная, по полосе препятствий надо бежать, а не ползти! — рычит декан боевиков в самом разгаре очередного сеанса пыток на полигонах.
— Ползти в моей природе, требую толерантности, — с трудом выдыхаю, едва дергая конечностями.
— Господин декан, я больше не могу, это мой предел, — стонет какой-то смертник чуть впереди, отвлекая на себя высочайшее внимание.
— Так значит не предел раз дошел! — рявкает смурное чудовище, отчего-то очень злое сегодня с утра. Видимо, на вчерашнюю вечеринку не пригласили. — Запомните паршивцы! — Он повысил голос так, чтобы услышала вся растянувшаяся по полосе препятствий наполовину сдохшая группа. — Предел недостижим! Если вы до него дошли, значит, это еще не предел! Вы поняли меня?!
Надо запретить боевикам изучать математику, они явно трактуют ее как-то неправильно.
— Не слышу!!
— Да-а-а, — полузадушено хрипим, собрав последние силы.
— Это что за блеянье, овечье вы стадо?!
— ДА! — выдыхаем не как овцы, а как самые настоящие быки.
Хотя я сейчас больше корова.
— Кря-я-я, — выдавливаю, просачиваясь сквозь низко расположенный брусок.
— Вот, берите пример со Змеиной, — чуть не подавилась грязью, — проскальзывает сквозь нижние препятствия так, что даже лицо не пачкается!
— Она змея! — возмущается кто-то.
— А ты баран рогатый! Давай бегом по полосе, пока на шашлык тебя не отправил!
— Я демон, — шепчет баран, но послушно начинает бежать.
— Астра, быстрее, у тебя еще допзадание! — снова орут мне, и превозмогая усталость, я меняю скорость с улитки на черепаху. — БЕГОМ, ПОЛЗУЧАЯ ТЫ ГАДИНА!!
А-а-а-а!
Не знаю, откуда берутся силы, но я в самом деле даже смогла побежать.
— То-то же! — удовлетворенно кивают мне на финише, равнодушно наблюдая, как я складываюсь на землю подбитой пирамидкой. В руке декан сжимает таймер с секундомером. — Еще пару минут добавишь, и поставлю тебе на сессии отлично.
