Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
– Ха-ха-ха! – Разливистый смех отвлёк от созерцания досель невиданной живности. В открытой двери противоположной стены, ухахатываясь, стоял размалеванный клоун. Да-да, самый настоящий цирковой рыжий коверный.
– Ты погодь малость, сейчас подъеду, объясню, что смех может быть обоюдным, когда глаз на жопу одному смешливому натяну, – пообещал цирковому.
– А ты прикольный! Я думал, прямиком к моим зверушкам на обед попадешь, а ты вывернулся. Не-е. Ждать тебя мне недосуг. Бывай! Ха-ха-ха!
– Стой…
Громко хлопнув дверью, клоун скрылся с глаз, только эхо от топота ног и смех рыжего донеслись до чуткого уха.
Перед самой дверью, раскачавшись, умудрился пробить ее, зависнув на двигавшемся крюке. Спрыгнул, чуть не промахнувшись и не оказавшись в гостях «мира животных». Поднявшись на ноги, не мог поверить, что попал из сооружения наружу, мало того в вечерний парк с музыкой, людьми, аттракционами. Звездное небо оттенили фонари у дорожек. От столба к столбу мерцали разноцветные гирлянды лампочек. Всюду смех и гомон. Дети с шариками и сладкой ватой в руках мотаются от аттракциона к аттракциону как заведенные. Запах шашлыка, как стрелка компаса, повернул его в нужном направлении. Рот наполнился слюной. Сколько же он не ел?
– Андрей! – Голос, позвавший его, принадлежал лепшему другу Егору, погибшему на втором курсе военного университета. Голова дернулась на звук. Совсем рядом, не далее как в десяти шагах, в затемненной аллейке стоял Егор.
Он сорвался с места.
– Стой, Андрей! – Егор перед собой выставил раскрытую ладонь. – Стой там. Нельзя тебе приближаться. Рано тебе сюда.
– Егор…
– Андрюха, времени мало. Его совсем нет. Слушай и запоминай! Стерегись женщину с зелеными глазами и родимым пятном над верхней губой.
– Так…
– Помни…
Егор, будто голограмма, поблек и померк. В мгновение исчез, словно и не было его.
– У-у-у! – присев на парковую дорожку, завыл волком.
– Помни… – прошелестел ветерок в листве.
Открыл глаза. Вот и новый день вновь поднял его первым лучом утреннего солнца. Эх, жизнь хороша! А птички из лесной чащобы устроили свой концерт, кажется, стараются пересвистеть друг дружку. Суета вокруг возов была управляемой, любой из людей, входивших в состав каравана, знал, чем ему заняться. Поели на скорую руку. Вот верхами на лошадях ушел вперед дозор. Купцы и приказчики без суеты вывели длинную кишку каравана на дорогу. Обождав в голове, когда с последнего воза подадут весть о том, что все встали на летник, Никита отдал приказ на движение купеческого поезда:
– Трогай! Илюха, смотри в оба, остатний переход перед городищем!
– Знаю, Никита Онежич.
Монотонный скрип тележных пар в утреннем воздухе слышен был далеко. Сегодня Удалу даже место на втором с головы колонны возу досталось, как раз между телегами Ильи и Синицы, а Большой уселся на своем крайнем возу. Словоохотливый Онуфрий, возница по виду годов сорока, в матерчатой шапке на лысоватой голове, в одежде как у всех, но в опорках и лаптях на ногах, почувствовав косой взгляд Удала, брошенный на обувку соседа по транспортному средству, пояснил, не дождавшись вопроса: «Так ноги не преют». В дальнейшем у водителя запряженных в воз кобыл, как из рога изобилия, полилась речь, непринужденно менялась только тематика. Как у акына: о чем вижу, о том пою. Напрягшись, Удал понял, что от словесного поноса соседа не избавиться, может, его и подсадили к словоохотливому мужику, решив подшутить. Расслабился. Пусть его, нехай выговорится.
– Чародеи кажут – страшна та трава, – доверительно вещал Онуфрий, предварительно оглянувшись назад, на Синицу. Не слышит ли? – Когда людин найдет на нее в поле али в лесе, тот умом смятется. Ростом невелика, от земли чуть знать, по ней пестринки по всей, а в коренище черви и наверху тож. Добра ловить зверей. Аще кто что украдет – трава сия повернется к нему, только положи ее на его след. И вот еще, али ежели кто ставит поставухи. Ну, силки там, капканы! Ты положи той травы подле тропы – удачи и пути ему не будет. Это уж точно!
– Что, – не сдержавшись, задал вопрос Удал, – на себе проверял?
– А хоть бы и так!
Речь далее пошла про мавок, и что происходят оные из душ умерших не своей смертью девок, чаще всего руки на себя наложивших, и что часто их можно увидеть ночью на полях, перекрестках дорог или в лесу в образе малых детей в белом. Они преследовали людей и просили, чтобы те их окрестили.
– Ежели доведется тебе услышать жалобы мавок али их пенье. – Оглянувшись в очередной раз на Синицу, Онуфрий тихо, почти шепотом напел: – «Мене мати народила, нехрещену положила», то ты не беги, встань столбом кажи в ответку: «Иван да Марья! Хрещаю тебе во имя Отца и Сына и Святого Духа!». Понял?
– Конечно, понял. Чего ж не понять?
– Вот! С того часу блуждающая душа…
– Молчи!
– Чего?
– Нишкни! – зашипел соседу Удал.
Во всем благодушии окружавшего его пейзажа мозг вычленил какое-то несоответствие. Что-то было не так. Что? Прислушался к своему внутреннему мировосприятию, благо дело сосед, замолкнув, не допекал. Тишина. Скрип тележных колес, тихий говор людей в караване, и тишина. Точно! Птицы на дистанции дороги замолчали. Не слышно их пения из придорожных кустов и деревьев по обеим сторонам летника. Такое состояние лесополосы он уже на практике проходил на печенежских территориях Донца. Из глубин серого вещества мозг подсказал ранее знакомое ему знание. Очень похоже на V-образную засаду, при организации которой подразделение, как правило, делится на две части. Они располагаются по обеим сторонам дороги. Противник, попавший в такую засаду, оказывается под перекрестным огнем с двух противоположных направлений и не имеет возможности организовать эффективное сопротивление, поскольку прятаться ему негде. При организации V-образной засады часто огонь сначала открывается с одной стороны, а после того, как противник перегруппируется и «покажет спину» второй группе, – с противоположной. Противник, увлеченный боем на одном направлении, вряд ли заметит у себя за спиной смертельного врага и понесет значительные потери. Если все так, то разбойничья шайка имеет большое число бойцов, а караван уже втянулся в капкан.
Спрыгнув с телеги на землю, Удал легкой трусцой догнал первый воз. Следуя рядом, негромко поделился выводами со старшим охраны:
– Илья, ты главное не рви раньше времени глотку, но чуйка мне подсказывает, что караван втянулся в расставленную по обеим сторонам дороги засаду. Гляди, место-то самое подходящее, по обочинам между дорогой и лесом пустошь с каждой стороны шириной шагов в пятьдесят не меньше. Самое то для лучника. Слышишь, птицы не свирестят? Что делать думаешь?
Лицо старшего на глазах вытянулось, побледнело, сделалось цвета серого мела.
– Уверен?
– Да.
– Иди, как шел рядом с возом. Вон, видишь, рукоять топора у борта торчит и щит подоткнут, возьмешь, ежели что.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
