– Эйдан! – нетерпеливо кричит Якоб, когда раздается еще один выстрел и снаряд шипит прямо над нашими головами.
Порыв ветра, созданный мной, отбрасывает нападающих на несколько метров, заставляет их вскрикнуть и упасть на землю. За очаровательным ощущением могущества следует разочарование шумом, от которого волосы на шее встают дыбом: позади доносится дребезжание металла с такой громкостью, словно его прессуют. Но это не самое ужасное, ведь лопасти несущего винта вертолета гремят поблизости.
Я верю, что Якоб справится с остальным, и предпочитаю сосредоточить внимание на небе, почувствовать воздух и попытаться заставить его обернуться встречным ветром, прежде чем мы окажемся в пределах досягаемости вертолета и попадем под выстрелы. Но внезапно вспыхивает свет, исходящий из школьного здания, и пейзаж купается в необычной яркости.
– Якоб, пригнись! – рычу я и кидаюсь на землю.
– Сейчас! – вздыхает он напряженным голосом, и вдруг я слышу звон осколков стекла.
Мужчины и женщины, которых я напугал своим аэрокинезом, снова возникают передо мной. Жар накапливается внутри, и я направляю в их сторону огненные порывы, когда Макэнгус внезапно валится на меня от нового выстрела, на этот раз со стороны стеклянного павильона. Энергия огня затихает, как и моя сила. На мгновение у меня перехватывает дыхание, болит спина, грудь, каждое ребро, и пальцы впиваются в замерзшую траву, сверкающую в свете прожектора.
В него выстрелили.
– ЯКОБ! – Я извиваюсь под его массивным телом. Взгляд Макэнгуса заставляет меня вздрогнуть, и дыхание останавливается на мгновение. Лицо Якоба выглядит разделенным. В голубоватом свете прожектора правая половина мерцает белым, как новая бумага, в то время как лоб и левая щека забрызганы кровью, а зрачки – огромные черные дыры в широко раскрытых глазах.
– НЕТ! – Я лихорадочно ощупываю его грудь и обнаруживаю, что ткань на левом плече, всего в нескольких сантиметрах от сонной артерии, разорвана. Когда я осторожно разрываю ткань возле раны, Якоб стонет и моргает. Кровь хлещет. За спиной вопят разные голоса, шум вертолета слишком близко, его прожекторы сканируют землю, и ветер от лопастей несущего винта пронзает нас, кружит волосы, проскальзывает между каждым слоем одежды. Я приподнимаю голову, слезно засматриваюсь на яркий свет школьного здания и становлюсь единым целым с воздухом, который обволакивает кожу таким же холодом, как чистая ненависть, исходящая из моего сердца.
Освободи меня!
Воздействие аэрокинеза настолько велико, что я наклоняюсь к Якобу, вертолет трясется, и свет в здании выключается в результате огромного взрыва.
Мой мир гаснет.
Уши онемели.
Кровь Якоба, которую я вытираю с его лица, теперь покрывает мои руки.
– Не стрелять! Это Макэнгус и сын Каллахана!
По иронии судьбы, усиленный мегафоном голос Фаррана возвращает меня к реальности. Нужно вывести Якоба отсюда, прежде чем он попадет в чужие лапы.
Но в этот момент кто-то берет меня за плечи, я сопротивляюсь, пока не заглядываю в татуированное лицо парня, бритого под ноль, примерно моего возраста, и начинаю таращиться в изумлении.
– Пойдем! Твоя подружка у нас, – громко кричит он, несмотря на шум вертолета, который вот-вот приземлится в ста метрах от нас.
Эмма с ними?
Откуда-то появляются два других незнакомца и подхватывают Якоба, чтобы нести, но он просыпается от шока, брыкается и хватает парня рядом со мной за воротник пиджака. Его хватка кажется удивительно твердой для только что раненого человека.
– Где моя дочь? – он хрипит с искаженным от боли лицом.
– Франческо доставит ее к Эми, – отвечает он, безуспешно пытаясь освободиться от рук Якоба.
– Якоб, Эйдан, опомнитесь! – снова над лужайкой доносится голос Фаррана. – Эмма верна мне. Вы действительно хотите повернуться против нее и меня? Уже забыли, что означает быть воронами? Я прощаю вас. Не вздумайте присоединиться к предателям сейчас.
– Если ты врешь мне… – угрожает он мрачно и рывком приближает лицо парня к себе.
– Он не врет, отпусти его уже! – Лицо Патрика Намары испачкано сажей, будто он купался в холодном пепле камина. – Кейтлин и Франческо отведут ее в безопасное место.
– КЕЙТЛИН? – шепчет Якоб ошеломленно. Радуясь, что Макэнгус с удивлением отпускает его, парень проскальзывает за спину мускулистого ирландца. – ВЫ ПОРУЧИЛИ ЕЕ КЕЙТЛИН? Боже, Намара, если Джеймс убьет ее, я тебя…
– Побереги силы для Фаррана! Джеймс пытался ранить Кейтлин за то, что она отказалась убивать Эмму. Девочка в ладах с матерью Эйдана.
Кажется, что все вокруг внезапно останавливается, и нечто, похороненное давным-давно внутри меня в детстве, пробивается наружу, прокатывается по горлу и выступает слезами на глазах. Последние вибрации вертолетных лопастей с ледяным дыханием смахивают их с моих щек.
– Ты все еще способен драться? – спрашивает Намара и наклоняется вперед, чтобы осмотреть рану Якоба.
Что-то шипит над нами. Возле головы Намары.
Когда он пригнулся, съежившись.
Я реагирую на хлопающий звук только в тот момент, когда его черная куртка окрашивается в красный.
– СЮДА, ЭЙДАН! – кричит кто-то из стороны вертолета.
Я вскакиваю. И бегу к нему.
Эмма
Кейтлин
Привкус крови и дыма на губах.
Весь мой мир – раскачивающийся корабль, ноги висят в воздухе, щека трется обо что-то грубое и шершавое в равномерном ритме. Головная боль от левого виска тянется по всему лбу.
– Сможешь сбежать с ней, пока я отвлекаю охрану? – шепчет неизвестный голос прямо надо мной.
– Конечно. Она легкая, как перышко. Могу перекинуть ее через плечо, – отвечает мужчина, акцент которого внезапно заставляет синапсы в моем мозгу работать. Франческо, возникает в голове. Теперь я узнаю и голос Кейтлин. Ирландская светская дама и латиноамериканский неудачник объединились на секретной миссии? Мне это снится?
Жужжание голосов такое тихое, что мне кажется, будто я все это придумала. Но снова отчетливо слышно мать Эйдана.
– Нет, это Кейтлин. Патрик дал мне свой мобильный и побежал с другими обратно к школе… Где мы прячемся? Ну, все еще на территории Инглвудских воронов, разве есть другие варианты?.. Тебе легко рассуждать. Место кишит охранниками Фиона, а снаружи, вдоль стены, стоят его подкупленные полицейские… Конечно, но нас только двое, точнее, я сама по себе, – обиженное сопение исходит от меня, но она игнорирует это, – парень итак достаточно занят, носясь с дочерью Макэнгуса на руках, он едва способен… Простите? И как тебе верить?.. С какого времени?.. Боже! Фион никогда этого не примет! Он сядет на свой частный самолет и улетит обратно в Ирландию… Филлис, если ты врешь, я сожгу дотла каждую волосинку на твоей голове, одну за другой.
