Какой-то шорох раздался снаружи. Нелида насторожилась, вскочила. Сделала два шага к двери, но та распахнулась от резкого удара.
Тэрвин?!
Но как? Откуда? Неужели завеса не сработала?
Вот теперь я почувствовала себя героиней уже не мрачной сказки, а авантюрного романа. Любовь-морковь, смертельная опасность, и, конечно же, чудесное спасение в последний момент.
Впрочем, рано обрадовалась. Нелида хоть и опешила, но мгновенно пришла в себя и зашипела, подскочив ко мне:
— Не подходи!
Шеи коснулось лезвие ножа. Ситуация складывалась патовая. С одной стороны, малейшее движение Тэрвина — и с этой идиотки действительно станется перерезать мне горло. С другой, она не могла не понимать, что в этом случае из нее даже чучело потом будет не сделать, ничего не останется. Пусть и с ножом, что она сможет против вооруженного мужчины. К тому же запредельно разъяренного.
Возможно, Тэрвин тоже об этом подумал и шагнул вперед. Лезвие тонко разрезало кожу — словно обожгло. Теплые капли побежали вниз, к вырезу платья.
Какой-нибудь крутой спецназовец ловко метнул бы нож — прямо белке в глаз, тоскливо подумала я. Но это был бы уже не роман, а кино-боевик.
Снова открылась дверь — и вошел Кай, но теперь я даже удивляться не стала — как-то не до того.
— Стоять! — крикнула Нелида. — Оба! Встали по углам. Чтобы я вас видела.
Тэрвин и Кай переглянулись. Уж вдвоем-то они точно с ней справились бы, но кровь на моей шее отбивала охоту рисковать, я это прекрасно понимала. Сказав что-то сквозь зубы, Тэрвин отошел в угол, Кай последовал его примеру. Поглядывая то на одного, то на другого, Нелида быстро разрезала веревки, которыми я была привязана к столбу. Затекшие ноги подогнулись, и не подхвати она под мышки, я бы точно упала.
Толкая перед собой и все так же держа нож у горла, Нелида вытащила меня из хижины.
— Оставайтесь здесь! — приказала она. — И не вздумайте догонять. Как только услышу, сразу перережу ей глотку.
На отдалении от дома свободно бродили две оседланные лошади. Видимо, поэтому ни Нелида, ни я не услышали, как подъехали Тэрвин и Кай: они спешились и тихо подобрались ближе. Выходит, знали, что мы в хижине? Но почему же все-таки завеса ее не скрыла?
Где волоком, где с помощью тычков в спину, Нелида подогнала меня к одной из лошадей. Мои руки по-прежнему оставались связанными сзади, и она, приподняв, перекинула меня через спину гнедого, перед седлом. Я удивилась силе этой хрупкой на вид девушки, но вспомнила, что с сумасшедшими такое бывает часто. А в том, что Нелида спятила, я была уверена.
Вскочив в седло по-мужски, она хотела уже пришпорить лошадь, но тут я поняла, что есть только один шанс. Если не использую его или если не получится, она все равно меня убьет.
Вывернув связанные за спиной руки и уцепившись ими за луку седла, я мысленно попросила у гнедого прощения и изо всей силы ударила его носком башмака под брюхо. Всхрапнув и громко заржав, конь взвился на дыбы. Высоко задравшееся узкое платье помешало Нелиде удержать равновесие, она соскользнула назад и упала на землю. Опустившись на все четыре ноги, конь ударил ее задней, попав копытом прямо в висок. Она не успела даже вскрикнуть — смерть была мгновенной.
Словно понимая, что все кончено, гнедой тут же успокоился и встал смирно, позволив мне сползти с его спины. Несколько шагов — и я без сил опустилась на землю, глядя, как бегут от хижины Тэрвин и Кай.
89
— И что с ней теперь делать? — я бросила через плечо взгляд на тело, накрытое с головой синим плащом, и меня передернуло.
— Ты предлагаешь похоронить с почестями? — равнодушно поинтересовался Кай, подтягивая гнедому ослабевшую подпругу.
— Отправим кого-нибудь из города, чтобы забрали, — Тэрвин отложил мокрую тряпку, которой промывал порез у меня на шее. — Не знаю, где сейчас Эфра. Надо бы как-нибудь ей сообщить. Вот кого мне жаль. Но уж точно не Нелиду.
— Зато тебе не пришлось пачкать руки самому, — заметил Кай. — Все сделал конь.
«Тебе»? Что вообще происходит, мальчики? Вы теперь, что, наилепшие друзья? Или наше спасение подняло тебя, Кай, на заоблачную высоту? Логично, конечно, но все равно хотелось бы подробностей. А пока Тэрвин сидел на крыльце из одной ступеньки, пристроив меня к себе на колени, и занимался моей раной, неглубокой, но довольно кровавой.
Не хватало только, чтобы шрам остался, придется до конца жизни водолазки носить… то есть платья с высоким воротом.
Тьфу, о чем я думаю вообще, а?
— Вы можете мне наконец объяснить, как меня нашли? И как попали под завесу?
— Я увидел с эшафота, что ты пробираешься вдоль стены к улице, а за тобой крадется какая-то девица в синем плаще, — все так же равнодушно ответил Кай. — Наверняка не знал, конечно, но подумал: а вдруг она? Нелида? О вашей казни на всю Марну объявили, разве она могла такое пропустить? Показал Тэрвину, он сразу смекнул. Но пока мы спустились и через толпу пробрались, только и увидели, как она тебя на лошадь взвалила и ускакала. Там в переулке коновязь, и несколько было привязано, оседланных. Ну, мы двух позаимствовали, пустились в погоню.
— Но на выезде из города снова попали в толпу и потеряли ее, — вступил Тэрвин. — До развилки доехали, куда дальше — непонятно. Следы конские и там, и там. Решили разделиться. Я налево, Чарвен направо. Ехал, пока снова на развилку не наткнулся. Дороги еще грязные, не просохли до конца, следов много. И тут вижу, навстречу бредет лошадь. Приметная, пегая — та, на которой Нелида тебя увезла. Наверно, не привязала, и та пошла обратно. Оторвал кусок рубашки, бросил на дорогу — на тот случай, если Чарвен вернется и в эту сторону поедет. Ехал, пока не увидел за деревьями хижину охотничью. Оставил коня, пошел пешком — проверить.
— Ну а я проехал немного, уперся в болото и вернулся. Лошадь пегую тоже встретил, понял, что теперь на верном пути. Хижину увидел, когда Тэрвин туда заходил.
— Но как? — я резко дернула головой и зашипела от боли. — Нелида не смогла выставить завесу?
— А вот этого, Джен, мы уже никогда не узнаем, — Тэрвин оторвал от своей рубашки длинную полосу по кругу и забинтовал порез. Промелькнула мысль о том, что носил он ее в тюрьме не один день и даже не одну неделю. Умереть теперь от инфекции было бы очень обидно. Но я промолчала.
— Думаю, выставила, — возразил Кай. — Но забыла, что мы уже бывали под завесой раньше, а значит, для нас она проницаема. Всегда. Независимо от места.
Мы с Тэрвином посмотрели друг на друга с недоумением. Мне ничего подобного и в голову не пришло. Ему, видимо, тоже.
— Ну, или действительно не смогла, — добавил Кай. — Не все ли равно? Кстати, вам не холодно?
На нем по-прежнему был красный балахон стражника. А вот мы оказались одеты явно не по погоде — если сравнивать с моим старым миром, то примерно апрельской. В тюрьму нас привезли в чем схватили — в теплой одежде и плащах. И на казнь точно так же, но на эшафоте плащи заставили снять. Сейчас, когда нервное напряжение начало отпускать, нам обоим стало совсем не жарко. И если простеганная изнутри кожаная куртка Тэрвина более-менее держала тепло, то я в одном платье начала дрожать.
