Книга Руны мести. Магия любви - Татьяна Зинина

Я рассказала следователю всё, ответила на все его вопросы. И ни разу за время моего рассказа артефакт не показал лжи. Пояснила про Ханну, и про её отношения с Даном, про разорванную помолвку и огромные отступные, точную сумму которых я, к сожалению, не знала.

Поделилась своими мыслями про кинжал-артефакт. Тогда и узнала, что взять его на экспертизу пока не представляется возможным, потому что тот до сих пор находится в теле Дана.

Но кое-что хорошее всё же было – мой стазис оказался настолько мощным, что остановил не только все процессы жизнедеятельности в организме Брелдана, но и зафиксировал все магические потоки в пределах своего действия. То есть была надежда всё-таки обнаружить на орудии убийства следы подчиняющей магии.

Вот только для этого его следовало сначала вытащить. А пока ни один целитель не согласился даже попытаться побороться за жизнь такого сложного пациента.

Здесь нужен был настоящий гений.

И я знала такого. Вот только лицензии у него не было, а значит и оперировать Брелдана ему никто не позволит. Его даже в палату не пустят. Да и не согласится он – не станет рисковать своей свободой.

Когда спустя несколько часов допрос всё-таки завершился, следователь поднял на меня взгляд и, вдруг сказал:

– Я верю вам, Эмирьяна. И даже почти не сомневаюсь, что вас таким образом хитро подставили. Но сейчас единственный способ доказать вашу невиновность – экспертиза кинжала, которую нужно будет провести в первые пару минут с момента снятия стазиса. Если на него на самом деле были наложены исчезающие руны, то мы это увидим и зафиксируем. Но, как вы понимаете, ваш супруг погибнет.

Тогда я решилась на глупость:

– Эст Мирит, я знаю целителя, который мог бы попытаться спасти Дана. Он карфитец, проживающий в Дарборте. Когда-то был известным лекарем, но по прихоти короля его лишили лицензии. Официально он помочь не может.

– То есть вы предлагаете мне пойти на преступление и пустить к вашему супругу целителя без документов? – приподнял брови следователь.

– Я понимаю, – вздохнула, понуро опустив голову. – Простите. Но я не могла не сказать.

Мужчина немного помолчал, что-то фиксируя в блокноте, потом снова посмотрел на меня и сказал:

– До суда вас переведут в камеру повышенного комфорта. Ваши друзья добились разрешения на пребывание вместе с вами сына.

– Правда? – не поверила я такому счастью. А на глазах выступили слёзы.

– Да, – следователь едва заметно улыбнулся. – Но только до суда. Потом, в случае решения не в вашу пользу, ребёнку будут назначены опекуны.

Он поднялся. Я тоже встала и направилась к выходу.

Как ни странно, но после этого разговора в тучах над моей головой появился небольшой просвет, через который пробивался луч надежды. Теперь я знала, что нужно делать, осталось лишь придумать, как именно всё это осуществить.

Жаль, что следователь мне не помощник. С ним провернуть всё это получилось бы куда проще.

***

Меня на самом деле перевели в другую камеру, которая, по сути, оказалась довольно приятной комнатой. Имелась здесь и большая кровать, и шкаф, и письменный стол, и даже окно, правда, с решётками. За неприметной дверцей обнаружилась уборная с душем и даже зеркалом.

Но не успела я всё осмотреть, пришли двое полицейских… и принесли детскую кроватку. Простенькую, и не такую шикарную, как дома, но всё же. А спустя ещё полчаса те же ребята впустили в комнату Розалинду, держащую на руках моего маленького Шери.

Пока я обнимала, тискала и кормила сына, Рози молчала. Но когда Шеридан уснул у меня на руках, и я уложила его в кроватку, подруга всё же заговорила.

– Тебе повезло со следователем. Честный человек, для которого важно восстановить справедливость, – сказала она. – Знаешь, а ведь именно он со стороны нашей республики занимался расследованием гибели Виллета. Можно сказать, лишь благодаря ему меня тогда не осудили.

Она чуть помолчала и, хмыкнув, добавила:

– Даже забавно получается, нас с тобой обеих обвиняли в убийстве тех, кого мы любим.

– Дан жив, – напомнила я.

А Рози улыбнулась.

– Жив, жив. Хоть и на грани. А доктор Фар Шориди наотрез оказался в это лезть. Но и его можно понять. Если поможет Дану, ему грозит депортация и тюрьма.

Я вздохнула и качнула головой. Осуждать его было не за что. Он уже не молод, и на риск идти не готов. У него жена, более или менее спокойная жизнь. Да и мы с Даном ему чужие люди.

– А Сейв?

Рози отрицательно покачала головой.

– Он не справится. Там нужен опытный специалист, настоящий мастер своего дела. И работа предстоит почти ювелирная.

– То есть теоретически доктору Эдигену это было бы по силам? – спросила я, глядя на Рози с надеждой.

– По словам Виллета – да, – ответила девушка.

– Значит, если ему вернут лицензию, он согласится?

– И как ты себе это представляешь?

– Рози, – я подошла ближе. – А ведь отец Вила сейчас министр иностранных дел в Карфите. Он бы смог…

– Ты намекаешь на то, чтобы Виллет обратился с этой просьбой к нему? – она задумчиво цокнула языком. – Нет, Вил не согласится.

– А если выдать лицензию в нашей стране?

– Для этого нужно разрешение от министра здравоохранения. Да и придётся заново подтверждать квалификацию, а это займёт много времени. У Дана столько нет. Твой стазис оказался сильным, но даже он скоро начнёт разрушаться. А усиливать его никто не станет.

– Но должен же быть хоть какой-то выход! – выпалила я, но тут же закрыла рот рукой и повернулась к спящему сыночку. К счастью, его мой вопль не разбудил.

– Если он есть, то мы его найдём, – проговорила Рози, ободряюще погладив меня по плечу.

– Ты веришь, что я не виновата? – спросила, подняв на неё взгляд. – Это магия…

– Верю. Я как узнала, что тот кинжал принесла Ханна, сразу всё поняла. Тварь хитрая, решила так отомстить вам обоим.

– Сейчас есть шанс доказать мою невиновность, только если снять стазис и сразу же провести экспертизу кинжала. Но это можно сделать лишь тогда, когда найдём целителя, способного вылечить Дана. Иначе…