Анне хотелось бы самой составить мнение о внешности загадочной гостьи, но вежливость удерживала ее от нескромной просьбы. Она уважала желание миссис Лофтус сохранить свое инкогнито.
– Джошуа попытался ее разуверить?
– Конечно, но это ни к чему не привело. Она была просто невменяема. Однако он, по крайней мере, убедился в правоте моих слов. До этого момента бедняга даже не подозревал о двойственности ее натуры. – Миссис Лофтус помолчала, низко склонив голову. – Лили не слушала его доводов, и в конце концов он ушел, сказав, что вернется позже, когда она успокоится. Но он опоздал. Лили уже выместила на мне свою злобу.
С этими словами миссис Лофтус медленно подняла вуаль.
Анна невольно охнула, увидев ее лицо. Лоб и серьезные голубые глаза женщины были совершенно обычными, но все, что располагалось ниже, представляло собой полумаску из шрамов – толстых и тонких, прямых и извилистых, переходящих один в другой. Даже ее губы состояли из бугров плохо зажившей кожи.
Анне стало не по себе – не столько из-за самих шрамов, сколько из-за того, что эти увечья нанесла Лили. Охваченная состраданием, она дотронулась до затянутой в перчатку руки миссис Лофтус.
– Вам, наверное, было очень больно.
– Лили облила меня кипятком, – объяснила миссис Лофтус. Ее спокойный тон говорил о том, что она уже преодолела ужас того момента. – Она взяла с кухни чайник и нагрела его над огнем в своей спальне. Слава Богу, я вовремя подняла руку и заслонила глаза.
– Джошуа лечил ваши ожоги?
– Да. Дэвид Панкхерст пустил его в дом. Ни он, ни его отец не стали звать другого врача, боясь, как бы не пошли слухи о том, что сделала Лили. Капитан увез меня в безопасное место, и я осталась там жить.
У Анны защемило сердце. В голове билась мысль: «Он не оплакивает Лили. Она растоптала его любовь».
– Все называли его негодяем за то, что он бросил свою невесту, – прошептала она.
Миссис Лофтус на секунду отвела глаза.
– Я узнала об этом гораздо позже. Он навещал меня в течение двух недель – до тех пор, пока я не пошла на поправку. Потом он подарил мне симпатичный домик на берегу и дал немного денег на первое время. Я хотела отказаться, но у меня ничего не было – не было даже надежды на то, что я когда-нибудь найду себе работу, – и он настоял. С тех пор я считаюсь вдовой и сама себя содержу.
Анна откинулась на спинку кресла. Она представила, как тяжело было Джошуа хранить эту тайну. Он взвалил себе на плечи чужую вину и безропотно нес ее целых семь лет…
– Меня удивляют жестокость и эгоизм Дэвида и лорда Тимберлейка, – выпалила Анна. – Как они могли допустить, чтобы Джошуа взял на себя ответственность за случившееся? После смерти сестры Дэвид был так разгневан, что даже вызвал Джошуа на дуэль.
– О Боже! – воскликнула миссис Лофтус. – Кто-нибудь пострадал?
«Только я», – подумала Анна, а вслух сказала:
– Нет. Все обошлось.
– Я рада за капитана, – проговорила дама, нервно теребя в пальцах свою юбку. – Это из-за меня на его репутацию легло позорное пятно, ведь я попросила его молчать. Я не хотела, чтобы кто-нибудь узнал о том, что со мной случилось. Я боялась, что люди в ужасе отвернутся от меня, увидев эти шрамы.
Она снова закрыла вуалью свое обезображенное лицо.
– Я понимаю и нисколько вас не осуждаю, – уверенно сказала Анна. – Не волнуйтесь, я сохраню вашу тайну.
Миссис Лофтус встала.
– Можете рассказать о ней любому, кому захотите, – произнесла она дрожащим от волнения голосом; – Это самое меньшее, чем я могу отплатить такому хорошему человеку, как капитан.
Вскоре после отъезда миссис Лофтус со второго этажа спустились мама Анны и Розочки. Леди Инид и леди Фейвершем были в модных нарядах, дополненных шляпками и мантильями.
Ленора Невилл надела свое лучшее темно-бордовое платье и редингот цвета слоновой кости.
– У нас были гости? – спросила она, выглянув в окно. – Кто эта женщина?
– Она просто заходила узнать, как проехать в Брайтон, – солгала Анна.
Потом, когда придет время, она расскажет им про миссис Лофтус и обелит доброе имя Джошуа. Теперь она знала правду. Джошуа не бросал Лили. Но сможет ли он когда-нибудь опять полюбить? Или его сердце покрылось шрамами – так же как лицо миссис Лофтус?
– Если бы она немного подождала, мы проводили бы ее до города, – сказала леди Инид, веселость которой подчеркивали желтое шелковое платье и такой же тюрбан.
– Я об этом не подумала, – пробормотала Анна, – Значит, вы едете прямо сейчас?
– Да. Вместе с твоим папой, – сказала миссис Невилл.
– Джон, ты готов? – крикнула она.
Мистер Невилл вышел из своего кабинета, на ходу поправляя белый галстук.
– Иду, – отозвался он. – И все-таки я утверждаю, что мой синий сюртук вполне подходит для свадьбы. Я был в нем, когда венчались мои сыновья.
– Твой сюртук был новым больше десяти лет назад, когда женился Абелард. Это значит, что он давно вышел из моды, – заявила мама. – Мы завезем тебя в магазин мужского платья, а сами отправимся к портнихе.
Перед тем как уехать, леди Фейвершем и леди Инид пожали Анне руку и велели быть осторожной. Анна и леди Стокфорд вышли на крыльцо и проводили карету, покатившую в сторону Брайтона.
Потом девушка поспешила на кухню, чтобы поговорить с Харрингтоном. Каково же было ее изумление, когда она застала пожилого слугу Джошуа в объятиях Пег! Парочка смотрелась довольно забавно: горничная была выше и крупнее щуплого лакея.
Анна громко кашлянула. Голубки испуганно отскочили друг от друга. Пег покраснела до самых корней своих рыжих волос, Харрингтон смущенно опустил седую голову.
– Вы готовы, мистер Харрингтон? – спросила Анна.
– Да. Я… ждал вас.
Он взял со стола винтовку и, прихрамывая, подошел к Анне. Пег бросилась за ним и обхватила его руками.
– Если с тобой что-нибудь случится, Гарри, я… я этого не переживу!
– Ну что ты ко мне прилипла? – проворчал лакей. – Пусти, меня ждут мужские дела.
Однако по его довольной физиономии было видно, что ему льстит преданность горничной.
Анна позавидовала их счастью. В ее собственной душе поселилась боль. После разговора с миссис Лофтус она поняла, что напрасно осуждала Джошуа. Но сейчас ей следовало подумать о другом. Отведя Харрингтона в переднюю часть дома, она объяснила ему его задачу. Он и леди Стокфорд должны оставаться за пределами видимости, пока Анна будет расспрашивать подозреваемых.
– Капитану это не понравится, – предупредил Харрингтон, сдвинув белые кустистые брови. – Он просил меня проследить за вашей безопасностью.
