Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Джек барабанит пальцами по рулю.
– Так что, пойдешь собирать яблоки на следующей неделе?
У меня щеки онемели от холодного воздуха, но я по-прежнему сижу лицом к окну.
– Эви и Рэйф тоже хотят пойти.
Джек тихонько вздыхает.
– Думаю, там же есть сеновал?
Я пожимаю плечами.
Мы останавливаемся перед школой Сэмми и прощаемся с ним, прежде чем ехать дальше. Когда до моей школы остается пять кварталов, звонит телефон. Наверное, Эви хочет, чтобы я в последний момент помогла ей с алгеброй. Я рада, что некоторые вещи в моей жизни не меняются. Мы даже как обычно нарисовали карту школы, чтобы рассчитать, как нам встречаться как можно чаще, и в этом году мы добавили в уравнение наших парней.
Но сообщение в моем телефоне – от мамы. Сообщение, о котором я молилась, хотя и боялась позволить себе надеяться.
Должно быть, мое лицо выдает потрясение.
Джек съезжает на обочину.
– Что?
Я сижу, уставившись в ветровое стекло, не видя ничего перед собой.
– Лекарство готово.
Он крепко обнимает меня, от его дыхания у меня бегут мурашки по затылку.
– Это чудесно.
Мое тело немеет в его крепких объятиях.
– Ага. Было бы здорово не беспокоиться о том, что я впаду в кому или кого-нибудь заражу, но…
– Но что?
Я крепко зажмуриваю глаза, прижавшись лицом к его груди.
– Я не хочу снова стать стеснительной. Или не знать, что делать, когда я рядом с тобой. Или лишиться возможности выступать в защиту таких детей, как Сэмми.
Конечно, я пыталась убедить исследователей разработать лекарство с двойным эффектом, которое позволило бы мне сохранить полезное воздействие CZ88, но даже моя блестящая личность не смогла предоставить им достаточно аргументов в пользу этого варианта.
Джек крепко держит меня.
– Если лекарство лишит тебя всех этих социальных преимуществ, мы все равно будем знакомы друг с другом. Этого не отменить. Ты ведь никогда не стесняешься общаться с Эви или с другими близкими друзьями, верно? И настоящая ты смогла познакомиться с теми из нас, кто уделял тебе внимание. Поверь мне, я всегда смотрел на тебя.
Я отвожу голову назад и киваю, в миллионный раз задумавшись о том, в какой степени наша личность задана нашими генами, а в какой это выученное поведение. В последние месяцы в моем мозгу были активны те связи между синапсами, которые создавали уверенность. Может, они останутся при мне и после того, как меня вылечат. А может быть и нет.
Он берет меня за руки и крепко сжимает их.
– Эй, если все будет совсем плохо, ты всегда можешь вернуться к общению со мной по переписке, пока что-нибудь не изменится, ладно?
Он целует меня в щеку.
– К тому же, я думаю, ты забываешь о плюсах того, что тебя вылечат.
Его брови поднимаются вместе с углами соблазнительных губ, которые мне так невыносимо хочется поцеловать.
Ах, да. Трепет рождается в моей груди и опускается в живот. Я способна только улыбнуться и не сомневаюсь, что я ужасно покраснела, как раньше.
Он говорит:
– Будет о чем подумать, пока ты будешь сегодня вечером одна в больнице.
Внезапно я обнаруживаю, что мне трудно говорить.
– Ох, надо же, – мой голос срывается – после CZ88 такого ни разу не случалось. Какое там лекарство? Одна только мысль о том, что я смогу быть с Джеком, уже меняет меня.
– Так что, отвести тебя прямо туда? – спрашивает он.
– Давай я сначала позвоню маме.
Они собираются дать всем лекарство сегодня вечером, так что мама заберет меня в обед. До этого времени я погружаюсь в рутину школьного дня, хотя Эви постоянно приходится напоминать мне, куда идти.
Она прикладывает палец к губам.
– Может, тебе стоит сделать одну последнюю звездную вещь, прежде чем тебе дадут лекарство?
– Да ладно, я никогда не была звездой.
Она закатывает глаза на десять баллов.
– Если верить новостям по ТВ…
Я не собираюсь спорить. Не сегодня.
– Есть идеи?
– Хм…
– Забудь. Я знаю, что я собираюсь сделать.
Я иду в кабинет естествознания доктора Лина, где большая часть класса уже толпится вокруг своих лабораторных столов.
– Доктор Лин, – говорю я, стараясь, чтобы меня было слышно во всем классе.
Разговоры замолкают.
Доктор Лин поднимает взгляд на меня, но не отрывается от сортировки магнитов.
– Доброе утро, Эйслин.
– На научном конкурсе вы спросили меня о значении моего проекта и о том, где бы я провела границу.
Он поднимает брови.
– Да, спрашивал.
– Так вот, я не могла ответить тогда, и, возможно, не смогу завтра, но я хочу попробовать сейчас.
Он смотрит на меня, сощурившись, будто вот-вот нажмет тревожную кнопку под письменным столом.
– Урок начинается через две минуты.
– Я рискну немного задержаться. Итак, начнем.
Я поворачиваюсь лицом к классу.
– Значение моего проекта заключалось в необходимости пролить свет на невероятные возможности генной терапии. Как только мы по-настоящему научимся манипулировать нашими ДНК, мы сможем радикально изменить качество нашей жизни и ее продолжительность. Что может быть важнее этого?
Девушка с задней парты выкрикивает:
– Пресс моего парня!
Доктор Лин хочет что-то добавить, но я перебиваю его.
– А насчет того, где бы я провела границу – какие улучшения делать, а какие запретить – я не знаю. Мы не должны разрешать радикальные эксперименты, такие как тот, в который я оказалась вовлечена, но ответ на вопрос о том, в какой степени мы позволим людям изменять себя, будет постоянно меняться. Совершенно нормально признать, что пока у нас нет ответов. Но как только мы увидим будущее, игнорировать его уже невозможно.
Доктор Лин говорит:
– Поскольку ты так решительно говоришь об этом, не могла бы ты провести обсуждение на эту тему во второй половине дня, когда придешь на урок?
– На самом деле после обеда мне нужно уйти, я еду в больницу.
Несколько секунд он смотрит на меня неподвижно, потом моргает, будто собирается записать свои впечатления обо мне в лабораторный журнал.
– Если это имеет для тебя какое-то значение, я голосовал за твой проект на уровне штата.
– Правда? Что ж, спасибо. Ну, я лучше пойду на урок.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
