Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
Орсю… ее единокровный брат? Клотильда не верила своим ушам. Нужно включить профессиональные рефлексы и сконцентрироваться на убийстве Червоне Спинелло, об остальном она подумает позже, решит, как меняет ее жизнь появление нового родственника.
– Ладно, возможно, Орсю был нежеланным ребенком, но это не делает из него убийцу.
Сержант вздохнул с облегчением, решив, что самое трудное позади.
– Ты так говоришь, потому что он твой кровный родственник? – Гарсия хохотнул. – Члены клана Идрисси друг друга не сдают, да?
– Барон! – выкрикнула Клотильда. – Моя фамилия Барон! Я – мэтр Барон, а Орсю сейчас позарез нужен адвокат.
Толстяк хотел вытереть лицо, но рубашка промокла насквозь, и он подумал, что скоро умрет от обезвоживания, как выбросившийся на берег кашалот.
– Мне нужна ваша помощь, – добавила Клотильда, вскочила и заметалась по помещению, глядя на стеллажи с коробками. Успокоилась и попросила отставного жандарма одолжить ей самый маленький чемоданчик для дактилоскопии, внутри лежали ворсовая кисточка, окись алюминия и окись меди.
– Повторяю, на ружье отпечатки Орсю, но если хочешь…
– Еще мне нужно его досье, Чезаре. Или хотя бы копия отпечатков пальцев… моего брата.
– И только-то?
– Да!
Он нашел нужную папку и сказал, самодовольно хмыкнув:
– У меня есть копии всего на свете. Конечно, это запрещено, но любой корсиканский легавый обзаводится подобной страховкой.
Гарсия протянул Клотильде черно-белый снимок.
Большой палец плюс еще три.
– Автограф твоего родственничка. Такую лапу узнаешь среди тысячи других. В этой руке людоеда силищи больше, чем у двух здоровых мужиков.
– Спасибо.
Клотильда пошла к двери, остановилась, оглянулась.
В конце концов, именно сержант приоткрыл ящик Пандоры.
– Как вашей дочери удалось захомутать Наталя Анжели?
Выпад был неожиданным, но Гарсия и глазом не моргнул. Он невозмутимо вернул папку на место, сел, долго отдувался и наконец заговорил:
– Аурелия его любила. По-настоящему. Моя дочь – разумная женщина, даже очень, почти во всем. Но в том, что касается чувств, ее всегда привлекали необычные мужики – шуты, канатоходцы, трубадуры. Серую ночную бабочку неудержимо тянет на свет. Как моей девочке внести разнообразие в свою скучную жизнь медсестры? Разве что уложить в постель лунного Пьеро.
– Я не о том спрашивала, – сухо бросила Клотильда. – Меня интересует, почему Наталь согласился. Зачем он женился на такой женщине? Не в обиду Аурелии будет сказано, Наталь мог получить любую жену – самую красивую, веселую и молодую.
– Все очень просто, Клотильда, – после затянувшейся паузы ответил он. – Наталь хотел защититься. На Корсике зятя легавого охраняют жандармерия, армия и государство, то есть Франция.
– От кого ему требовалась защита?
– Не наивничай, девочка. От твоего деда, разумеется. От Кассаню! После аварии, в которой погибли Поль, Пальма и Николя, Наталь много недель жил в страхе. Иррациональном, парализующем…
Клотильда вспомнила несвязные речи Анжели в Пунта Росса.
В ту секунду, когда машина твоих родителей падала на скалы, когда они расставались с жизнью, я увидел ее в окно. Увидел твою мать так же ясно, как сейчас вижу тебя. Она посмотрела, как будто хотела проститься, и исчезла.
Получается, Наталя свели с ума смерть Пальмы и ее явление в виде призрака?
Даже если ее мать каким-то невероятным чудом выжила после падения в пропасть и ее повезли на «скорой» в Кальви, она не могла по дороге освободиться от капельницы и появиться на скале напротив дома в Пунта Росса.
– Может, он тревожился за свой проект? – предположила Клотильда, сама не веря в эту версию. – Что после гибели сына, невестки и внука Кассаню и слышать об этом не захочет?
Жандарм нетерпеливо отмахнулся:
– Твоему деду не было дела до дельфинов, речь шла о несчастном случае, хотя какая уж там случайность! Имело место вредительство, так что мы с Кассаню считали это убийством. И он искал убийцу.
У Клотильды закружилась голова.
Наталь – убийца? Он испортил машину, чтобы устранить соперника? Избавился от моего отца, потому что любил мою мать? Чушь собачья!
– А… Кассаню никогда не подозревал Червоне Спинелло?
– Сына лучшего друга? Червоне тогда было восемнадцать лет, так что… Нет, Клотильда, я бы знал. Да и зачем парню творить подобное?
– Низачем… Просто так…
Она открыла дверь. Нужно как можно скорее попасть в Кальви и расспросить Орсю, но прежде всего – проверить одну догадку, сделать тест. Это займет несколько секунд.
Клотильда взялась за ручку двери, и тут ее догнал звучный голос сержанта Гарсии:
– Ты должна узнать кое-что еще, раз намерена копаться в прошлом. Аурелия много лет пытала Наталя, и он в конце концов поклялся, что между ним и твоей матерью никогда ничего не было. Пальма не любила Наталя и была верной женой, она всего лишь хотела заставить мужа ревновать. – Толстяк помолчал. – И Наталь ее не любил.
Клотильда вспомнила, как терзалась в то лето сомнениями, ревновала и подозревала мать, и едва не разрыдалась…
– Потерпи, Клотильда. Наталь еще кое в чем признался моей дочери, и я предпочитаю, чтобы ты узнала это от меня, здесь и сейчас.
– Что за эпохальное признание он сделал?
– Наталь думал, что вы больше никогда не встретитесь, и… – старик огорченно улыбнулся, – сказал, что тогда был влюблен в тебя.
Дверь распахнулась, и солнце ударило Клотильде в лицо. Золотые лучи отражались от волн, освещая полуостров, как огни рампы. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем тени снова обрели четкость и Клотильда увидела хозяев дома.
Аурелия крепко держала Наталя под руку, словно он был экзотическим сокровищем, нуждающимся в охране и защите. Именно так двадцать семь лет назад она цеплялась за Николя на пляже Ошелучча. Наталь смотрел вдаль, не удостаивая море даже взглядом.
Клотильда поняла, что Аурелия в курсе насчет ночи на «Арионе».
Тем хуже.
Или лучше?
Она не знала.
Сейчас это не имеет значения. Нужно сконцентрироваться на Орсю, убийствах Червоне Спинелло и Якоба Шрайбера и вредительстве. Все это одна цепочка.
Первым делом она свяжется с Франком и Валентиной, короткая ночная эсэмэска про скорое возвращение ее не удовлетворила.
Клотильда молча шла к «пассату», думая об одном: «Неужели я больше никогда не увижу Наталя?»
В кинодрамах влюбленные мужчины вырываются из рук нелюбимых жен и бросаются в объятия возлюбленных, а зрительницы плачут от счастья, все ему прощают и думать не думают о брошенных законных супругах. Публика всегда отдает предпочтение сердцу перед разумом.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
