Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
«Как хорошо! Совсем как дома. И кажется, что нет никакой опасности, никакой радиации. Ещё целых два дня счастья. Два дня с Богданом. Боже, как же он потрясающе красив! Возмужал. Окреп. Как же я его люблю. И… как же я его… хочу…»
— Та-а-а-к, и где моя большая ложка? — Надя вышла, наконец, из душа, на ходу вытирая мокрые волосы. Они рассыпались капризными прядями по высокому чистому лбу. Откинула волосы тонким пальчиком, а они, непослушные, снова упали на прежнее место. Богдану стало трудно дышать: сердце забилось у самого горла, заныл низ живота и стал наливаться свинцом. Он отвернулся от Нади.
— Вот вам, мадемуазель, большая вилка. Приятного аппетита.
Он резко повернулся и быстро скользнул за стол, чтобы она, не дай бог, не заметила его возбуждения. Но она всё равно заметила. Покраснела, еле заметная улыбка промелькнула на лице, потом просто уставилась в свою тарелку с приготовленным с любовью ароматным омлетом.
— У нас с тобой два дня, Надюха. Целых два дня. Что бы ты хотела делать?
— Давай сначала пройдёмся по посёлку. Поснимаю. Я тут не была ещё. Сделаю очерк о городке. О людях, живущих в нём.
— Отлично.
Вахтовый посёлок Зелёный мыс — симпатичные финские домики — остров благополучия в окружении мёртвого моря брошенных зданий. Ребята обошли его за час и уже на обратном пути на стенке домика-магазина увидели объявление, которое маячило светлым пятном на фоне тёмно-зеленой краски, которой были покрашены коттеджи.
Уважаемые товарищи!
Штаб по культурному обслуживанию населения, работающего в зоне Чернобыльской АЭС, приглашает вас на концерт Лауреата премии Ленинского комсомола Валерия Леонтьева.
20. сентября 1986 года в 15:00 в Доме культуры г. Чернобыля.
— Ой, Богдан, поехали, а? — Надя запрыгала на месте и захлопала в ладоши.
— Конечно, поедем! Как мы можем пропустить такое? Который теперь час?
— Час дня. Побежали, через пятнадцать минут автобус отправляется.
И они, взявшись за руки, вприпрыжку побежали к остановке, где пыхтел и кашлял выхлопной трубой, ожидая пассажиров, рейсовый ПАЗик.
В зале дома культуры, где должно было состояться мероприятие, шум и неразбериха, он под завязку набит желающими послушать Валерия Леонтьева. Сам концерт произвёл на молодых людей неизгладимое впечатление: артист работал от души, без фонограммы, выходил на бис столько раз, сколько требовала публика, и вместо полутора часов концерт длился почти три.
Казалось, народ забыл о том, где находится, зачем и почему…
«А почему, почему, почему, был светофор зелёный…» — подпевали они актёру и по целой минуте отбивали себе ладони после каждой песни…
Из Дома культуры Богдан и Надя вышли возбужденные и совершенно счастливые и, чтобы не ждать следующего рейсового автобуса, который только что ушёл и по расписанию будет только через два часа, молодые люди решили добираться домой на попутке. Благо, машин «бегало» туда-сюда достаточно. Долго ждать и не пришлось. Белая «газель» притормозила, как только Богдан поднял руку.
— Куди? («Куда?» — укр. — Прим. авт.)
— В Зелёный мыс.
— П’ять карбованців… («Пять рублей» — укр. — Прим авт.)
— Хорошо. Поехали.
Ребята забрались на сиденья возле водителя — сзади машина была забита какими-то тюками и коробками.
— Переезжаете?
— Ага.
Водитель оказался молчаливым малым, но Богдана и Надю это вполне устраивало.
«Мог бы и без денег подвезти, — подумал Богдан, — всё равно в ту сторону едет, но, с другой стороны, сейчас всем деньги нужны, на переезды и обустройство на новом месте…» — и тут же забыл об этом потому, что почувствовал, что Надя как-то странно обмякла на его плече.
— Надь? Надя? С тобой все в порядке?
— Да, Богданчик… просто… как-то устала… и тошнит немного…
— Сейчас приедем домой, я обедом тебя накормлю, спатки уложу… Тебе обязательно надо выспаться.
— Некогда спать. Плёнки надо проявить. Я сегодня семьдесят два кадра отсняла — две полных плёнки, надо посмотреть, что получилось. Но это недолго…
Подъехали к ПУСО (пункту санитарной обработки) «Дитятки».
«Копачи» — работники ПУСО — машину остановили. Один высокий смуглолицый парень лет 26–28 стал обмывать колёса дезраствором, второй — крепкий широкоплечий кудрявый капитан — водил дозиметром возле машины.
Что-то его заинтересовало внутри, он открыл дверцу — и вдруг как заорёт:
— А ну выметайтесь из машины на х..! Быстро!
Водитель выскочил первым и дал дёру.
— Куда-а-а-а, твою мать! — широкоплечий рванул за удирающим водителем.
— Лейтенант Валерий Марущак, — представился, козырнув, худосочный, подойдя к оставшимся Наде и Богдану. — Откуда вы? Предъявите документы.
Пока молодой лейтенант просматривал паспорта молодых людей и их разрешения на право нахождения в 30-километровой зоне, вернулся капитан.
— Ушёл, гад. Наверняка самосёл-мародёр. Но ничего, я передал кому следует. Отловим.
— Вячеслав Иванович, — обратился к старшему смуглолицый, — вот документы пассажиров. Похоже, далеко и ходить не надо будет. Тут вам и журналистка, и следователь прокуратуры.
— Так это же замечательно. Как в эту машину попали?
— Да мы с концерта едем, — начал говорить Богдан, — Валерия Леонтьева. Автобус ушёл, вот мы и решили на попутке, — он оглянулся на Надю.
Она стояла, опершись о машину, бледная и не шевелилась.
— Похоже, вашей девушке нехорошо…
— Надя, Надя! Что с тобой? — Богдан подскочил к ней и обнял за талию. Надя открыла глаза и вдруг стала оседать у него в руках. Богдан подхватил её, поднял легко, как ребенка, и понес к домику-вагончику, который служил работникам и наблюдательным пунктом, и комнатой отдыха.
— Внимание, внимание, — услышал он, — скорую на ПУСО «Дитятки», скорую на ПУСО «Дитятки». Женщина, журналист. Имя? — обратился офицер к Богдану.
— Что?
— Как зовут вашу спутницу?
— Надежда. Ярош. Надежда Андреевна Ярош… документы у вас…
— Журналист, Надежда Ярош. Скорую на ПУСО «Дитятки», срочно.
— Не волнуйтесь, Богдан… — капитан заглянул в удостоверение, — Юрьевич, они уже едут. Сейчас первую помощь окажут, а потом в Киев. Она в Чернобыле работала?
— В Чернобыле и в Припяти.
Богдан занес Надю в комнату отдыха работников ПУСО и положил на топчан. Голову держал на руке. Второй рукой гладил её волосы. Каждый раз к руке прилипал клок шелковистых нитей, он машинально стряхивал их и, проведя по волосам в очередной раз, стряхивал снова. Теперь он вспомнил! Вчера, когда он гладил её волосы, так же, как и теперь, несколько каштановых шелковистых прядей тоже остались в его пальцах, он не обратил на это внимания. А ведь должен был.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
