Да и смотрел он сквозь щёлку в воротах.
Такая техника была только в фермерском хозяйстве покойного Дракони, тем паче дежурный разглядел прицеп — самодельную, ещё колхозных времён скотовозку эдак голов на тридцать, весьма знакомую и из-за железной обшивки более похожую на вагон бронепоезда. В начале голодных девяностых на дорогах бандиты грабили транспорт, перевозивший скот, мясо было в цене, поэтому Драконя сварил чуть ли не бронированный прицеп с бойницами, где вместе с коровами сидели мужики с ружьями. Автоматная пуля пробивала лишь первый слой защиты и увязала в дереве, коим было заполнено пространство между двумя обшивками. Поэтому скотовозка была изрядно исстреляна, впрочем, как и сам трактор, но ни разу не остановлена лиходеями, и ни одна крупнорогатая голова не пострадала. Зато этот бронепоезд, как яичную скорлупу, давил бандитские легковушки, выставляемые на его пути.
Кто сейчас пожаловал на «Кировце», было непонятно, прожектор зажгли с опозданием, но обнаружили пустую кабину, и в ворота никто не стучал. Охрана заняла оборону и пустила дежурного по базе, проверить, кто пожаловал и по какой нужде. Офицер-конвойник приоткрыл глухую железную калитку — смотрового волчка не было — и никого не обнаружил. Только показалось, в бойницах прицепа сияют зелёно-жёлтые звериные глаза. Всё начальство тем часом находилось в егерской избе, решали вопрос виновности организаторов охоты, обсуждали версии исчезновения принцессы и гадали: Костыль и впрямь заболел или косит под дурака?
Дежурный егерь оказался единственным, кто видел, как Дива Никитична оказалась в башне, перепрыгнув из кабины трактора на гульбище, и как потом спустилась по лестнице уже на территорию базы. Все остальные, охранявшие Его Величество, потом уверяли, будто перелетела частокол, причём скорее всего, на метле. Только почему-то ворота распахнулись сами во всю ширь, поднялась пыль, затряслись прожектора, и все увидели вдову уже на земле. Не в привычном белом или синем рабочем халате, косынке и резиновых сапогах — в длинном платье из какого-то льющегося материала, в туфлях на высоких каблуках и с волосами наотлёт, заколотых на темени золотистой, как корона, гребёнкой. На обнажённых плечах лежало нечто вроде пелерины, отороченной горностаевым мехом, однако с кистями, напоминающими цыганскую шаль. Прямо сказать, вырядилась не по сезону, поскольку накрапывал дождь и порывистый ветер облеплял тканью тело, выказывая его формы.
— Где охотовед? — спросила вдова, осматриваясь.
Дежурный завертел головой, не зная, что ответить:
запрет на разглашение любой информации, связанной с охотой короля, был усилен. Охрана тоже безмолвствовала, выстроившись полукругом, дабы не пропустить непрошеную гостью вглубь территории. Дива Никитична знала всех егерей, поэтому с дежурным не церемонилась.
— Ты что носом завертел? — спросила грубо и настороженно. — Ну-ка позови Костыля!
— Он занят, — по-военному доложил бывший конвойный офицер. — Выйти не может.
— С кем это занят? — возмутилась вдова. — Если с королём, то скажи, я приехала! Зови или пропусти!
— Могу позвать Кухналёва! — заявил дежурный.
— На что мне Кухналёв? Давай охотоведа! Сначала с ним разберусь.
— Не может он! — почти взмолился тот. — Никак нельзя!
— Опять с бабой, что ли?
— Да не с бабой! Помилуй, Дива Никитична. Он теперь сам как баба!
— Тогда почему?
Ответить егерь не успел. Из пыточной камеры, в которую превратилась егерская изба, вышел Кухналёв.
— Родионыч! — окликнула вдова. — Это что происходит? Где Костыль? Ну-ка иди сюда!
Полковник подошёл, мгновенно оценил обстановку, огладил припухшую челюсть и стал ласковым.
— Дива Никитична, чем обязан? Готов содействовать...
В скотовозке угрожающе откинулась решётка на бойнице, и сразу проявились смутные лица Дракошей.
— Мамка, чего это они? — спросил один из них, высовывая голову боком, как это делают кони. — Может, помочь?
— Сама справлюсь, — откликнулась вдова и надвинулась на Кухналёва, заставив его отступить. — Почему Костыль не идёт? Ловлю его по всей Пижме! Как это понимать, Родионыч? Мне что теперь, штурмом базу брать? Если вы с ним заодно и не выдаёте?
— Дело в том, Дива Никитична, — дипломатично заговорил полковник и покосился на скотовозку, видимую через распахнутые ворота. — У нас охота была, и пошло не всё гладко...
— Ещё как гладко! — со злой насмешкой перебила она. — Охота удалась на славу — охотоведа изловили и сострунили! Его же в наручниках привезли?
Начальник охраны огляделся и заговорил полушёпотом:
— Ну вот, сама всё знаешь. Скажу прямо. Есть подозрения, совершил преступление...
— Какое ещё преступление, Родионыч? Не крутись, говори!
— Вменяют убийство и похищение человека, — признался тот. — Понимаешь, да?..
— Понимаю, опять что-то с бабами наблудил? С принцессой, поди? На лабазе он с ней был. Я сразу-то её не признала. Для особы королевских кровей так слишком уж распущенная показалась, титьками трясла...
— Ты же могла испортить охоту!
— Не могла, а испортила! А как ещё до него достучаться? Поймать на месте преступления и шантажировать.
— Шантаж — мерзкое дело...
— Мерзкое, Родионыч! — уже гневно усмехнулась Дива Никитична. — Костыль драпает от меня, поймать нигде не могу! Потому и на лабаз пришла. И он, дерьмо собачье, рот на меня раскрыл! С бабой там застала, помешала, видите ли. Вся охота пропала...
— Тебе-то он зачем, Дива Никитична?
— Да вздрючить хотела! — возмутилась вдова. — Королевские охоты проводит, а волков развёл — житья нет. Вчера ещё одну телку порезали, седьмую. Терпенье моё лопнуло. Я ему такой счёт выкачу! Давай его сюда. Пока не заплатит — в подземельях запру! Он там уже сидел...
Кухналёв засуетился, стараясь прикинуться несведущим простаком.
— Да где же его взять, душа моя? Должно быть, на охоте, с клиентами...
Пронять вдову ласковостью оказалось невозможно.
— А ну-ка позови губернатора! Или проведи к нему, коль у вас тут королевская стража командует...
— Губернатора нет на базе.
— Интересно! Король здесь, а нашего губера нет? Зачем ты мне врёшь, Родионыч?
Полковник уже явно придуривался, бесконечно шмыгал распухшим носом, чихал в комок туалетной бумаги вместо платка, кашлял и от всего этого явно страдал:
— Какой король? О чём ты говоришь, Дива Никитична?..
— Да кто его знает какой. Зови губернатора!
— Дива Никитична! При всём уважении к тебе и покойному Алфею...
— Ну и жук ты, Родионыч! Ладно, плевать я хотела на них. Если женщины испугались и носа не кажут, какие это мужики? Ты лучше мне скажи, где учёный? Жил в этой башне? Забралась, проверила — нет...
