Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
Закричать я не успела, только набрать воздух, чтобы с безвольным отчаянием выпустить его в песчаник, внезапно выросший со всех сторон настолько близко, что можно сделать слепок с тела, а потом отлить в броне. Как раз вместо надгробия. Нас запихнули внутрь замка буквально. Я не стояла в коридоре, я очутилась в его внутренностях, в стене, полу или потолке. В песке. Сухость сменилась влажностью, потом снова сухостью. На пять гулких ударов сердца меня погребли заживо. Сам Простой не пугал, его магия справилась с этим куда лучше.
Темнота отступила, песок разошелся в стороны, из груди вырвался судорожный вздох, тут же перешедший в кашель. Ругань Мартына слышалась чуть дальше. Я несколько раз моргнула, стараясь избавиться от песка, стряхивая его с рук, лица, волос, шеи.
Потолок не рухнул. Он даже не шевельнулся. Магия Простого не затягивала нас внутрь, она сделала нечто иное. Подняла сквозь перекрытия, протащила через этажи, переместила так быстро, что мы этого даже не почувствовали. Не было ни ощущения движения, ни чередования света и тени, ни звука. Удушливая ловушка из песка вытолкнула скованных стеклянными лентами пленников в залитое сероватым светом нового дня помещение. Лифт в демонском исполнении.
Мы оказались в продолговатой комнате с длинным рабочим столом вдоль правой стены. Затертая деревянная поверхность была заставлена колбами и ретортами, весы у самого края, поддон со зловещего вида железками разом напомнил последний визит к стоматологу. Тишину нарушал лишь размеренный стук черного пластикового маятника, отбивающего одному ему понятный ритм. Тик-тик-тик…
Не маятник — метроном, — вспомнила я название, — у нас такой стоял в классе пения. Святые, кому тут петь? И о чем?
За столом сидел целитель и презрительно морщил нос, разглядывая мою рваную одежду, грязное исцарапанное тело, простенькое белье. Тот самый, что еще недавно отказывался видеть в человеке живое существо, тот, чьи пальцы деловито сантиметр за сантиметром осматривали кожу, не оставив мне места ни для стеснения, ни для стыда.
Ленты никуда не исчезли, по-прежнему привязывая нас к полу. Вокруг пленников просто сменили декорации. Мартын продолжал ругаться, глаза целителя Востока вспыхнули, и парень подавился очередным «чтоб вам», дергаясь уже молча. Ошейник не давал ему скинуть чужую магию. Еще одна лента вылезла из стены и обхватила лоб, зафиксировав голову Мартына. Глаза парня бешено вращались в глазницах.
У окна на куче песка сидел еще один заключенный, которым целитель занимался до нашего появления. Вернее, сидела. Страх тут же сменялся злостью.
— Пашка, — прошептала я.
Но явидь предпочитала ничего не видеть и не слышать. Кандалов не было, но бежать она не собиралась. Змея ничего не собиралась делать, только сидеть на куче песка и раскачиваться из стороны в сторону, обхватив колени тонкими, потерявшими силу руками.
— Они убили моего визирга, — сказал Простой поднимающемуся целителю. — Пришла пора возместить. Вырежи из них души, мне нужны новые советники. А эта, — он кивнул на меня, — твоя. Ты просил материал для опытов.
— Я ничего не сделала. Скажите, за что? — тихо спросила я, зная, как это глупо, но все равно не в силах сдержаться, да никто бы не смог. Он может ответить, может изобрести тысячи причин, а может промолчать, реальность от этого не изменится. Но это был Простой, и что-то в нем позволяло мне спрашивать, позволяло открывать рот. — Не я разрушала Цитадель, не я сломала Киу. Я хотела помочь, пусть и не по своей воле.
Я снова посмотрела на монотонно раскачивающуюся Пашку. Так-так-так — сопровождал каждое ее движение маятник на столе. Лучше бы лгуна закончила казнь, потому как в конце ее изысков стояла точка. Смерть. Вряд ли теперь стоит на это рассчитывать. Судьба заспиртованного в банке образца, возможно, не худший вариант развития событий. Самое время позавидовать спутникам, но тело человека не годилось для переселения души.
— Ничего? — повернулась ко мне безглазая голова. — Ты уничтожила якорь Киу.
— Неправда.
Целитель вопросительно посмотрел на хозяина, но тот мотнул головой, оставляя человеку голос. Да, Простой отличался от других хозяев и, не намеревайся он нас казнить, сказала бы, в лучшую сторону.
— Цветок Осени дала обещание похоронить одного из ошеров[10] Кайора. Но когда я снял с него голову, некоторые части тела растащили на амулеты. Она была настойчива. Она искала. Даже после собственной смерти. Невыполненное обещание тоже было якорем. Вы принесли в мой дом последнюю часть того глупца. Ты, — песочная рука сжалась в кулак, — дала обещание отнести эту тысячелетнюю падаль к месту захоронения. Ты разрушила якорь, — он повернулся к слуге. — Сделай так, чтоб она пожалела.
Памятник рассыпался с тихим шорохом, вновь став тем, из чего был создан, мусором под нашими ногами.
Задрожав, я упала на пол. Пережатые стеклянными лентами ступни начали неметь. Все зря! Все, что мы сделали, все, на что надеялись, все впустую. Именно сейчас в этот момент, я вспомнила слова Пашки, сказанные у начала дороги из желтого песка: «У меня есть для чего жить». Потеря Юкова была невозможно болезненной, утрата дома, исчезновение бабки, Веника… Больно, но не смертельно. От этого можно оправиться. У меня тоже было для чего жить. Для кого.
Целитель взял со стола скальпель, показавшийся нестерпимо ярким и острым. Я отпрянула назад, едва не застонав от боли в обездвиженных ступнях, но мужчина не удостоил человека и взглядом. Для него я осталась всего лишь предметом, материалом для опытов.
Восточник подошел к монотонно покачивающейся девушке, склонился и резким движением полоснул Пашку по предплечью. На коже выступила самая обычная красная кровь. Первый надрез. Сколько их еще потребуется, чтобы душа покинула тело?
Так-так-так, — раскачивая груз, покивал маятник.
Змея осталась безучастной. Целитель взмахнул рукой, стряхивая алые капли на пол, и повернулся к Мартыну. Парень выгнулся дугой, с кривящихся губ вместо звука слетела слюна и повисла на подбородке. Март поднял руки, которыми до этого безуспешно пытался ослабить стеклянные ленты, он не будет столь покорным.
Глаза восточника засветились магией. Парень, замычав, уронил ладони на пол. Руки повисли плетьми, словно из них разом вытащили кости. Вот и все сопротивление. Восточник беспрепятственно склонился к лицу Мартына, губы мужчины изогнулись в улыбке, ему нравилось чужое отчаяние, приправленное надеждой, но большую остроту блюду придавало то, что все это он проделывал с собратом. Есть что-то завораживающее в унижении себе подобного.
Почти неуловимое движение, и на щеке пленника появилась аккуратная наклонная линия, края раны чуть разошлись, по коже потекла кровь.
Так-так-так… Пашка и маятник двигались почти синхронно, завораживая своей монотонностью.
Мужчина вернулся к столу. Легкие щелчки метронома смешались с мягким перезвоном колб, шорохом открываемых и закрываемых ящиков. Я посмотрела на парня, мозг метался в поисках решения и не находил его. Мы обездвижены и лишены магии. Мы готовились умереть, еще не до конца веря в это.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
