Тут я вспомнил об одном историческом моменте. В декабре 1915 года в Америке в маленьком городке Хобокен недалеко он Нью-Йорка в семье рабочего верфи родился мальчик названый Фрэнком а фамилия его Синатра. В этом мире я никак не мог узнать о таком ничтожном событии как рождение какого-то ребёнка в семье выходцев из Италии. Это в будущем, когда этот ребёнок вырос и стал знаменитостью, о его биографии много писали. Вот я и рассказал Григоровичу если он хочет получить доказательства откуда я и что говорю правду, то наши люди которые находятся сейчас в Америке, могут выяснить, правда или нет, что такой-то ребенок родился там-то и тогда.
— Можем и проверить. А почему именно в Америке, что у нас нет таких известных людей что в будущем о них уже забыли.
— На счет Америки, это что мне вспомнилось самое первое, но если оно подтвердиться то это значит я говорю правду, так как об этом я никак не мог узнать. Если взять кого-то из наших, я так сразу вспомнить и не могу чтобы вот так врезалось в память. Хотя нет я вру. Точно, в этом году родился мой любимый актёр кинематографа и между прочем он родился в Петрограде на Васильевском острове и это Георгий Степанович Жжёнов. В этом же году в конце ноября в семье генерал-майора Симонова родился ещё один в будущем известный человек. Писатель и поэт, и назовут его Кирилл, но вот все его в будущем знают как Константин Симонов. Вот вы сейчас скажите, что вот об этой парочке я мог узнать будучи уже здесь. Теоретически да, мог, но можно расспросить эти семьи и выяснить, что я никогда и нигде не встречался да они меня и не знают. Но возможно слышали обо мне в связи с некоторыми действиями на море. Всё же я не так давно был популярен у прессы и довольно часто появлялся на страницах газет.
— Предположим я поверил вам, и всё что вы тут мне рассказали, правда. Как же нам это предотвратить?
— Вот чего-чего, но если честно, то я не знаю, как это предотвратить. Надо будет хорошенько обдумать и выработать план действий.
— Это значит, что у вас конкретного плана не было.
— Да какой мог быть план, когда я попал сюда в самое пекло, да так неожиданно и надо было самому как-то выкручиваться из этого положения. Возможно, я бы что-то придумал и составил план, если бы узнал за пару месяцев что попаду сюда. Ещё бы раз перечитал всё об этом времени. Заранее узнал всё о нужных людях, которые пригодились бы мне тут. А так у меня не было даже лишней минуты, сразу надо было действовать и без всякого плана импровизировать на ходу. И первая импровизация удалась, я выиграл бой у Готланда. А далее я стремился только к одному, не дать России проиграть войну на море. В одном я преуспел, это то что сейчас флот не отстаивается в базах, а выходить в море и наносит ущерб противнику. А ведь это сплачивает экипажи. Да и мнение у народа о флоте теперь другое не как в моем времени. Теперь надо чтобы и армия проявила себя на фронтах, так чтобы и о ней народ заговорил по-другому. В этом армии надо подсобить. Дать новое оружие, что я и пытаюсь сейчас осуществить.
— Это твои-то бронеходы помогут что ли?
— Должны помочь. В моем времени, когда вот такие бронеходы 15 сентября будущего года впервые появились у наших союзников в битве при Сомме, противник в страхе перед этими грохочущими железными чудовищами бежал, оставляя позиции. Тогда наши союзники при прорыве немецких укреплении потеряли в двадцать раз меньше своих солдат, чем это бывало у них прежде в подобной ситуации. Почему я назвал их железными чудовищами? Да потому что они так и выглядели для солдат противника. Представьте, что на вас по полю, не обращая внимания на проволочные заграждения, неширокие рвы, воронки от снарядов, и оружейно-пулемётный огонь движется дом, восемь на четыре метра да два с половиной в высоту. При этом весь он из стальной брони, и грохотом гусениц и рёвом своего двигателя вгоняет в ступор противника. А его пули не берут, сколько не стреляй по нему. Сам он при этом имеет пушки и пулемёты.
— Но если всё это так выглядит, то возможно это и вправду что-то страшное.
— Одно радует, что у немцев так и не появились такие бронированные чудовища на нашем фронте, а то даже страшно подумать что было бы с нашими солдатушками деревенскими душонками при виде их ползущие на их окопы. Всё же немцы более привычны к разным механизмам, и то поначалу драпали, при виде бронеходов. Но в последствие они научились и с ними бороться, но «танк» это так он будет называться, уже завоевал симпатию солдат. Они поняли что вот эти неуклюжие на вид машины помогают сохранить им жизнь при наступлениях на позиции противника.
— Я как понял, вы опять хотите обойти наших союзников, и чтобы эти ваши бронеходы первыми появились именно в нашей армии. А когда на самом деле они появились, там, у нас?
— Наших подобных машин наша армия так и не увидела, мы всё войну довольствовались только бронеавтомобилями. Правда, что-то подобное построил полковник Гулькевич, приспособив для этого шасси от трактора, но это был единственный экземпляр, да и появился он слишком поздно. Но и он больше походил на бронеавтомобиль «Гарфорд», только на гусеничном ходу. Были ещё два опытных образца других изобретателей, и которые испытывались в этом году, я о них говорить не буду, это были провальные испытания. Первые бронеходы в нашей армии появились благодаря нашим союзникам, но попали они к нам, когда на просторах нашей страны была в разгаре гражданская война. Да, я хочу, чтобы первые бронеходы появились именно у нас. И чтобы поспели они к летнему нашему наступлению. Я знал кому это дело поручить. Для этих целей я воспользовался своими знаниями из своего времени. Образовалось две группы инженеров, для которых я нашел деньги и производственную базу, где они могли начать конструировать свои опытные машины. Сам я в конструирование бронехода не принимал участия, а просто подал идею. Прорисовал компоновку, и объяснил им, каким должен быть бронеход и его примерные характеристики. На днях я побывал на заводе, где начали собирать первые опытные экземпляры, и уверен, что они на правильном пути. Также я поступил и с оружейниками, подкинул им идею которую они воплощают в жизнь. Стало известно, что испытания некоторых видов нового стрелкового оружия прошли успешно и вскоре начнётся его изготовление на наших оружейных заводах. На Металлическом заводе начнут выпускать миномёты новой конструкции, они во много раз эффективнее имеющихся у нас на вооружение миномётов, и для армии их бы желательно иметь несколько десятков тысяч штук. Но всё у нас упирается в слабую промышленность. Да чего только ненужно армии, а взять-то негде. Отстоем мы от запада, ой как отстаём.
— Михаил Коронатович или вас называть Михаил Николаевич.
— А давайте поступим так. Чтобы не было путаницы, зовите меня, так как привыкли, то есть — Михаил Коронатович. Я думаю, так будет правильнее.
— Хорошо, так и решим. Я вот что хотел попросить вас, вы бы не рассказали, а что далее происходила в стране.
— Можно и рассказать.
И я начал рассказывать, что после вторжения германских войск и последующей за этим гражданской войны и иностранной интервенции страна лежала в полной разрухе. Россия лишилась Польши, всей Прибалтики, Западной Белоруссии и Западной Украины, Бессарабии и Карской области в Армении, естественно Финляндии. Численность населения на оставшихся территориях едва достигала ста тридцати пяти миллионов человек. Надо было подымать страну из руин, но большая часть инженеров да просто образованных людей покинула страну. На это ушло полтора десятилетия. Но были и страшный голод, когда целые села и деревни вымирали подчистую и не обдуманные репрессии, где опять немало людей было загублено. Несмотря не на что в стране строились новые города, заводы и фабрики, разрабатывались новые рудники и шахты, прокладывались железные дороги и строились автомобильные дороги, прорывались каналы между реками. Страной управлял неординарный человек. Это был одновременно и Иван Грозный и Пётр Великий в одном лице. Григорович, как и Путилов, заинтересовался личностью Сталина. Пришлось сделать акцент на личность Сталина в дальнейшем рассказе. Также как и Путилову, я сказал Григоровичу, что Сталина можно смело назвать Императором с большой буквы. Заново собрал всю Империю, что была потеряна в восемнадцатом, за исключением Финляндии да части Армении, что осталась под турками. Но зато вернул пол Сахалина, да прихватил все острова Курильской гряды, плюс часть Пруссии половину Буковины и большую частью Галиции. Но мир длился не долго, и в тридцать девятом разразилась новая мировая война. И опять на полях встретились всё те же основные противники, что и сейчас, только Италия и Япония переметнулись на другую сторону. Страна готовилась к войне, но опять опоздала с перевооружением. Хотя бронеходов или танков как их называли, понастроили мы много, но к началу войны большая часть из них уже не отвечала требованиям военных, тоже самое и с авиацией. Про флот и говорить нечего, он в который раз опаздывал к началу войны. Многие корабли от эсминца и выше, так и остались не достроены, так как враг стоял у самого Петрограда, а Николаевские верфи были захвачены. Оставался Дальний восток, где до конца войны успели достроить пару крейсеров и несколько эсминцев. Тут хоть как-то, но флот за воину строился, взять те же эсминцы, а на Черном море ещё и третий линкор успел ввести в строй до краха, а всё потому что немец так далеко не продвинулся.
