Вот оно! Женщина, которую она видела, выходя из офиса доктора Торн, скорее всего, направлялась к ней по решению суда.
– Спасибо, Брайант! – Инспектор повесила трубку до того, как он смог задать вопрос.
Ее волнение, так же как и страх, усилилось. Алекс лечила женщину, которая нанесла – или позволила нанести – вред своему ребенку еще до того, как с ней начала работать психиатр. Ким страшно было и подумать, что может получиться из нее под «чутким руководством» доктора Торн.
Стоун опустила голову на руки. Ни один человек ей не поверит. И что же ей делать? Как она может обнаружить эту женщину, а если ей это и удастся, то что она должна ей сказать?
Ким потерла глаза и посмотрела на экран компьютера. От удивления у нее открылся рот.
– Ты что, издеваешься, что ли? – вслух произнесла женщина.
Очевидно, Барни подумал, что она обращается к нему. Пес спрыгнул с софы и уселся рядом с ней. Она опустила левую руку и стала машинально гладить его по голове.
– Не может быть, – выдохнула Ким, еще раз прочитав подпись на посте, с которого началась цепочка посланий. Она уже успела подумать, что «КрепкийОрешек137» был классным ником, и так оно и было, – особенно если имя пользователя было Дэвид Хардвик из Хардвик-хаус[75].
Глава 59
– Инспектор? – На лице мужчины, открывшего дверь, появилось недоуменное выражение.
Ким думала над тем, не позвонить ли ей Вуди, чтобы предупредить его о своих подозрениях, но у нее все еще не было никаких доказательств. Она надеялась, что здесь ей удастся хоть что-то разыскать.
– Вы меня помните? – спросила она.
– Ну конечно. Для всех нас это был вполне запоминающийся вечер. Какие-то проблемы?
Стоун подумала, что для тех людей, которые жили в этом доме, посещение полиции было обычным делом.
– Можно войти?
– Ну, конечно.
Дэвид приоткрыл дверь, и Ким прошла мимо него. От мужчины исходил чистый запах сосны.
– Проходите на кухню.
Она прошла вслед за Хардвиком и села. Тот тоже сел за исцарапанный деревянный стол прямо напротив нее.
В дверях появился высокий мужчина. На нем были одеты светлые джинсы и свитер с эмблемой университета. Глаза его смотрели слегка вверх и влево. Мужчина соединил вместе два своих указательных пальца.
– Дуги, это… простите меня, я не знаю…
– Инспектор Стоун.
– Дуги, эта женщина – офицер полиции, и пришла она к нам, чтобы… я не знаю точно, зачем она к нам пришла, но с ней всё в порядке, понятно?
Мужчина кивнул и вышел.
– Дуги не очень жалует новых людей.
– А разве это не «дом на полпути» для бывших преступников? – спросила слегка запутавшаяся Ким.
– Вы хорошо подготовились, инспектор.
– А что тогда здесь делает Дуги?
– Ну-у… Дуги находится здесь неофициально. И он находится на полпути в никуда.
Ким нахмурилась. Эти слова показались ей грубыми.
– Прошу прощения. Это прозвучало жестче, чем я хотел. А хотел я сказать, что Дуги останется с нами до тех пор, пока ему это будет нужно. Он у нас не зарегистрирован и не отвечает критериям, которые позволили бы ему находиться в Хардвик-хаус официально. Как вы заметили, он почти полный аутист, и расходы на него проходят у нас по статье «Прочее».
– А каковы ваши критерии? – поинтересовалась Стоун. К посту она подойдет чуть позже; сначала ей хотелось понять, что же привлекло Алекс в этом учреждении.
– Первая судимость и искреннее сожаление о совершенном преступлении. Послушайте, вы не возражаете, если мы поговорим на свежем воздухе? Мне надо кое-что закончить…
Ким прошла вслед за ним к задней двери. На земле лежал испорченный мотоцикл для спидвея «Ява 500».
– Вы занимаетесь спидвеем?
– Было дело. – Лицо мужчины стало жестче. – Но слишком широкий заход в поворот вдребезги разбил мою коленную чашечку.
От него исходил целый набор эмоций: печаль, сожаление, желание вернуться. Было видно, что спорт для него важен.
Дэвид уселся на брезент, расстеленный на земле, который защищал мотоцикл от влажной травы. Инспектор устроилась на белом пластмассовом стуле.
– Хороший мотоцикл, – заметила она.
На его лице появилась улыбка типа «да что вы в этом понимаете?»
– Итак, что же конкретно вы предлагаете вашим резидентам? – поинтересовалась Ким.
– В основном – реинтеграцию в окружающую жизнь. Попробуйте назвать мне хоть что-нибудь, что осталось неизменным за последние десять лет.
– Отварная солонина, – предложила Стоун после секундной паузы.
– Простите, что? – Дэвид повернул к ней непонимающее лицо.
– Понимаете, со всеми прорывами в области технологий этот богом забытый ключ, который крепится к дну банки, с неизбежным треском ломается всякий раз, когда вы пытаетесь ее открыть.
Дэвид громко рассмеялся.
– Нет, действительно, почему никто никогда не обратил на это внимания?
Лицо Хардвика расслабилось.
– Знаете, а я вас понимаю. – Он замолчал и встретился с Ким глазами. Стоун увидела в глазах мужчины искру заинтересованности, и у нее появилось желание отвести взгляд, но она сдержалась. – Расскажите о себе, инспектор. Как вы стали офицером полиции?
Ни за что на свете! Какой бы расслабленной она себя ни ощущала.
– Люблю очищать мир от плохих людей.
– Понял, этот разговор закончен. Тогда объясните, почему вы здесь?
Ким оглянулась вокруг и увидела, как Дуги вышел из задней двери, а потом опять скрылся в ней. Дэвид не обратил на это никакого внимания.
– Вы навещали Барри?
– Да, но он все еще на аппарате искусственной вентиляции легких, – инспектор ясно увидела боль на лице Хардвика.
– А вы знали, что он собирается посетить свою бывшую жену?
– Нет. Но если б я об этом узнал, то постарался бы его от этого отговорить. – Мужчина покачал головой. – Мне непонятна эта внезапная перемена в нем. Он так хотел двигаться дальше и строить новую жизнь…
Совсем не похоже на человека, который готов убить свою семью, подумала Ким.
– Должна сказать, что доктор Торн прекрасно смотрелась, когда поддерживала с ним такой долгий разговор, а вы как думаете?
Дэвид кивнул и опустил глаза. Он все еще ни до чего не дотронулся в мотоцикле, просто сидел и смотрел на него.
