И были английские колонии, которые основывали в значительной мере откровенные сектанты, которым не нашлось места в Англии. Вообще, многие колонии англичане основывали, по мнению попаданца, методом «сбрасывания с лодки». То есть высадили с корабля сброд и уплыли – выживайте сами. А как могут выживать религиозные фанатики, да вперемешку с каторжниками… Рюгена аж мутило при чтении некоторых документов: людоедство в английских колониях было делом рядовым[147], да и другие факты выглядели не слишком аппетитно.
Ну и как можно сравнить французские поселения, где властвовал Закон – один для всех, с незначительными поправками для индейцев, причем порой в их пользу![148] И английские, где индейцев уважали ровно до тех пор, пока те были сильнее.
Нельзя сказать, что поддержка французов индейцами была сколько-нибудь сильной, но она была, и это начало склонять чашу весов на сторону профранцузских сил.
– Активируем проект «Кризис», – коротко приказал император на совещании Кабинета Министров – благо все люди проверенные. Дав еще несколько установок и в дополнение побеседовав с каждым индивидуально, Рюген отпустил их, тяжело откинувшись в кресле, массируя грудь слева. Последние пару лет случалось так, что сердце… чувствовалось. От близких это тщательно скрывалось – незачем беспокоить зря. Это, кстати, было одной из причин, почему Игорь постепенно передавал бразды правления сыну: хотелось успеть насладиться плодами Победы, а не умереть на бегу.
Сердце быстро отошло – он вообще подозревал, что это скорее нервное, а не что-то серьезное, но… Встав с кресла в кабинете для совещаний, «Грифон Руянский» подошел к витражному окну, распахнул его и невидящими глазами уставился в небо. Сейчас наступила решающая фаза операции: поверят англы в аккуратно подсунутые им документы о тщательно замаскированном кризисе в Венедии или нет. Война начнется в любом случае, но, если поверят, что император отчаянно блефует, стараясь показаться королю Георгу намного опасней, чем есть на самом деле, крови славян прольется намного меньше.
Глава девятая
В газетах, выходящих на подконтрольных Померанскому Дому территориях, начали проскальзывать робкие статьи на тему мира. Дескать, хватит воевать, пора наслаждаться плодами Победы: эвона сколько завоевали, теперь для Венедии, Унии и Империи настала пора Всеобщего Благоденствия. Учитывая мощнейшую пропагандистскую машину Рюгена, для понимающих людей эти статьи выглядели как организованное сопротивление оппозиции.
Сперва статьи пошли робко, но затем, видя фактическое бездействие властей, завязались дискуссии на страницах прессы.
– Как же я устал поддерживать видимость оппозиции, – вместо приветствия сообщил фон Бо, вяло садясь на кресло.
– Что, совсем плохо? – сочувственно спросил император родича.
– А! – Усталый взмах рукой и молчание, но через минуту Юргена «прорвало…
– Это ж ужас какой, я даже не подозревал, какие идиоты есть среди «думающих людей». Еж в их мать! Считают себя думающими на основании того, что они «все подвергают сомнению». Скажет власть, что небо голубое, так назло будут твердить об опасности дождя, даже если на небе ни облачка.
– Да их вроде мало? – с вопросительной интонацией сказал Рюген.
– Да мало, кто спорит! Умные люди прекрасно понимают свою выгоду: если государство растет и развивается, давая своим гражданам все больше возможностей, так уже замечательно. А если это самое государство может стать гегемоном на половине земного шара, так нужно всеми силами поддерживать свою Родину: ведь от этого напрямую зависит будущее твоих потомков – их благополучие, безопасность, само существование…
– Что, совсем оппозиционеров нормальных нет? – заметив удивленный взгляд старого друга, виновато развел руками: – Ну да, подзапустил это направление. Сам знаешь, сейчас у меня другие задачи являются первоочередными.
– Да есть нормальная оппозиция. Точнее даже, не совсем оппозиция, а…
Юрген призадумался, подбирая слова…
– Есть люди, которые считают твою политику не идеальной. Не в смысле для Империи вообще, а конкретно для Дании, Норвегии, Баварии… Но здравый смысл у них имеется, они видят, что пусть твоя политика не идеальна для их маленькой Родины, в общем и в целом жить им стало гораздо лучше.
Попаданец здесь не удержался от самодовольной улыбки: одно только отсутствие постоянных войн между европейскими странами, фактическое отсутствие границ и таможен, расходов на содержание непомерно больших армий… Уже этого хватило бы на существенный рост благосостояния, а ведь это только малая толика…
Родич усмехнулся, без труда «читая» своего повелителя.
– Имею право на самодовольство, – ворчливо сказал Игорь.
– Имеешь, имеешь, – успокоил его фон Бо, – я тоже имею. Мы вообще молодцы.
Посмеялись и продолжили.
– Но это даже не оппозиционеры, а… люди, которые считают, что им надо прийти во власть на своих малых Родинах, дабы жизнь там стала вовсе уж сказочной. Претензий к тебе нет, люди просто считают, что с их неоценимой помощью можно было бы сделать ЕЩЕ лучше.
– Ну так в чем проблема-то? – все еще «тормозил» Рюген.
– Во-первых, противно, а во-вторых, мои подопечные – они такие идиоты!
Громкое ржание императора заставило влететь охрану с круглыми глазами и оружием наперевес. Жестом отпустив их, он наклонился к Бо…
– Не томи, продолжай!
– Идиоты – фактически на уровне диагноза, – устало заговорил тот. – Там у каждого первого с мозгами не в порядке: то мания величия, то еще что в таком же духе. Ну хочешь славы и внимания, хочешь почувствовать себя Избранным – так ведь есть куда силы приложить! Я не говорю про войну или даже чиновничью службу, это не каждому дано. Но кто мешает заниматься конкретными злоупотреблениями конкретных чиновников, торговцев или производителей? Только поблагодарили бы… Но тут ведь ДУМАТЬ надо, а главное – ДЕЛАТЬ. А им этого не хочется, проще обвинить всех скопом, вывалять в грязи. И ведь поганцы какие хитрые: прямо не говорят, а «по слухам», «по непроверенным данным» или еще что в том же духе… Глядишь, дельный человек как помоями облит, руки у него опускаются, общество с подозрением смотрит… А эти гордые – Власть обличают, правдолюбцы!
