Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
«Как она живет в таком крем-брюле? — подумал он тоскливо. — Это же свихнуться можно!»
Ему мучительно захотелось как-то разбавить тошнотворный колер, пролить на ковер чай или уронить торт. Глядишь, темное пятно оживило бы интерьер, а глазу было бы за что зацепиться.
Но вместо этого глаз зацепился за картину в багете под старинную бронзу, вернее, за часть рамы и кусок полотна, что виднелись из-за шкафа. Кирилл подошел и осторожно вытянул небольшое полотно наружу. Как оказалось, не совсем картину. Скорее набросок или эскиз, написанный совершенно в иной манере, в других красках. Чувствовалось, что над ней работал мастер.
Но не это поразило Миронова чуть ли не в самое сердце. Верхняя часть холста была изрезана в клочья. Края их залохматились и завернулись. Кирилл аккуратно разгладил полотно и на мгновение забыл, что нужно дышать. Сочные грубые мазки сложились, как мозаика, в женское лицо, которое Миронов узнал бы из миллиона. Впрочем, не только лицо, но и гибкая сильная фигура амазонки в причудливых доспехах были четко скопированы с того самого скандального баннера, который приводил в неистовство Сотникову.
Миронов отвел руку с картиной, вгляделся на расстоянии. Да, определенно Юлькино лицо! Но кто так безжалостно искромсал холст?
Страшная догадка взорвала мозг, и Миронов едва сдержался, чтобы не выругаться.
— Лидия! — крикнул он. — Вы подтверждаете, что Вера не приходила к мужу в те даты, что я вам называл?
— Точно не приходила! — ответила Лидочка.
Оказывается, она стояла за его спиной. В белом махровом халате. Руки в карманах. Лицо напряжено. Странный, будто остекленевший взгляд устремлен на картину.
— Это Сигрдрива! — сдавленно, как будто ее душили спазмы, сказала Лидочка. — Я хотела бы в нее воплотиться. Но мне не позволили! Володя выбрал других валькирий…
— Как же я раньше не догадался? Это ведь вы на них нападали! — тихо сказал Кирилл.
Лидочка вскрикнула и отшатнулась. А Кирилл стоял и, словно завороженный, смотрел, как на ее халате вдруг проступило и мигом расплылось по ткани багровое пятно. А Лидочка вырвала из кармана окровавленную руку с зажатым в ней скальпелем и с яростным воплем кинулась на майора.
И тогда Кирилл бросил картину на пол и что было сил двинул Лидочку кулаком в челюсть…
Глава 46
В конспиративных целях они встретились в ресторане. Местечко выбрали укромное, подальше от ГУВД, и поскольку пресса оплачивала банкет, ограничивать себя во вкусностях и выборе напитков героической майор не стал.
— Ну, вздрогнем, товарищи! — скомандовал Кирилл и поднял стопочку текилы. — За успешное завершение нашего, казалось бы, безнадежного дела!
Они чокнулись, лизнули соль с тыльной стороны ладоней, выпили текилу и торопливо зажевали ее дольками лимона, морщась от кислоты и удовольствия.
— Что теперь с этой бабой будет? — спросил Никита.
Кирилл насадил на вилку ломтик мяса и пожал плечами.
— Дурка, скорее всего. Направят на принудительное лечение. У Павиной еще в детстве диагностировали шизофрению. В последние годы она практически не лечилась, но вела себя вполне прилично до встречи с Кречинским. Печально, но в этой истории оказалось много ненормальных.
— Я бы сказала: слишком много! — поджала губы Юля. — Но Павину ты вычислил без нас!
— Как бы мы ее вычислили, если даже не знали о ней? — резонно возразил Никита.
— Мы тоже долго бы топтались на одном месте, если бы не объявился нежданный свидетель, — признался Миронов. — Именно он показал, что преступник — женщина. Вы бы знали, сколько мне крови выпили из-за этого парнишки! И Навоев, и начальство! Слава богу, не пришлось по новой участки обходить и жильцов опрашивать…
— Павина на почве живописи, что ли, свихнулась? — спросил Никита.
— Не совсем. Просто влюбилась в Кречинского. Естественно, безнадежно! Правда, страдала недолго! Мигом сообразила, что Кречинский спьяну ничего не помнит, и стала пользовать его на всю катушку. Гасила припадки сексом. Замечу, ее мания имела довольно странную форму. Кречинский настолько привык к ней, что приставал к женщинам даже в присутствии ученицы. Но Павина понимала, что натурщицы нужны Кречинскому для работы над картиной, и хотя дико его ревновала, расправлялась с ними, когда нужда в сеансах отпадала. Адреса узнавала, когда те заказывали такси по телефону, а затем настойчиво и терпеливо выслеживала своих жертв. Психопатка, но с изощренным, коварным умом. Настоящий криминальный талант! Она умело выбирала места для нападения, изучала все подступы к дому жертвы заранее и в светлое время. После убийства Сотниковой поняла, что дело пахнет керосином. Но запаниковала и совершила ошибку: все вещи, в которых ходила на дело, раздарила соседям. Постирала их, естественно. Но пуховик, что отдала бабушке-соседке, на наше счастье, лишь слегка почистила сверху. И в его наполнителе эксперты обнаружили следы крови. Представьте, Чупиловой и предпоследней жертвы — Жуковой!
— Как она тебя не прикончила? — вздохнула Юля. — Это же в какую ярость надо впасть, чтобы броситься со скальпелем на полицейского!
— Напрасно она бросилась, — улыбнулся Миронов. — Я, конечно, не рассчитал, свернул ей челюсть! Пришлось вправлять!
— А ту, разрезанную картину, Кречинский написал или Павина? — спросил Никита.
— Кречинский! Но Павина очень хотела попасть на полотно нашего гения. Жила и видела себя валькирией — отчаянной, сильной, страстной. Считала, что достойнее тех, кто позировал Кречинскому. Он же над ней подсмеивался и говорил, что у нее внешность не та. Как видите, ошибался! Павиной с ее силушкой мужиков с поля боя на плечах бы тягать, а она баб резала!
— Вот же тварь! — поморщилась Юля.
Никита весело подмигнул ей.
— Юлька, ты заметила, что идея шедевра содрана с твоего рекламного баннера?
— Какая там идея! И совсем она не моя! — отмахнулась Юля. — Художник наш большой любитель книжек в стиле фэнтези. Там ведь на обложках то драконы крылатые, то девы пышные с мечами булатными. Я сначала испугалась, когда он эскиз показал, а Валерке понравилось. Ну я скрепя сердце согласилась! Там, по сути, только голова моя! Кстати, Гаврилова в больнице лежит. Стресс снимает! Знаете, какой ей диагноз поставили? Булимия! Она теперь безостановочно жрет. Скоро лопнет с брызгами.
Последнюю фразу Юля произнесла со злорадным удовольствием. Никита рассмеялся.
— А ты и рада!
— Прикажешь плакать? — удивилась она. — В конце концов справедливость восторжествовала. Кречинский ни в чем не виноват, перед ним извинились и выпустили на волю. Да, Кирилл? Извинились же?
— Лично Навоев извинялся, — мрачно усмехнулся Миронов. — Меня чаша сия, слава богу, миновала, хотя и пытались все на меня спихнуть. Но я напомнил, что с самого начала в вину Кречинского не верил.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
