Чтобы наверняка. Но сразу же сообразил: если мы поднимемся еще выше, о намерении рассмотреть, что там происходит внизу, можно будет просто забыть.
Например, если любой «Корморан» — вражеский или Гайкин — сядет где-то в Заозерье или в упомянутых Тополем неспокойных лесах, заметить его будет крайне проблематично. В здешней коварной дымке-то. Ну а с комплексом инфракрасной разведки, который у нашего «Корморана», конечно, имелся, разобраться я не надеялся…
— Вижу вертолет прямо по курсу! — восторженно сообщил Тигрёнок. — Низенько идет… Метров семьдесят!
— Ну и дура, — прошипел Тополь. — Вот я бы негодяйку ремнем угостил! Как в лучшие времена… Это ж надо на такой высоте идти! Мозги у нее есть или нет?
— Да погоди ты девушку костерить, — вступился за Гайку я. — Может, это не ее решение, а того пилота, которого она на мушку взяла!
— Все равно дура! Могла бы пилота поумнее выбрать! — не отступался Тополь.
— Ну, может, у того пилота резоны какие-то нашлись, мы же не знаем…
Сообщив Тополю это в высшей степени ничего не значащее миролюбивое предположение, я извлек бинокль и вгляделся в дальние западные дали, задернутые плотной многослойной дымкой. С опережением в километр перед одиноким вертолетом Гайки чесала пара «Корморанов» — те самые, которые взлетели первыми и на которых спасались недобитки, фальшивые легионеры.
Еще дальше к западу на черном покрывале лесов светлела звездообразная проплешина. Свободное от деревьев пространство было бессистемно — как казалось — заполнено прямоугольниками приземистых неказистых строений, которые лично мне напоминали коровники или что-то подобное.
Также хорошо различались неожиданно большая, бетонированная вертолетная площадка, а рядом с ней симпатичный городок, набранный из двухэтажных коттеджей совершенно не зоновского, а скорее какого-то уютно-подмосковного вида.
Но самым примечательным среди увиденного была, конечно, ажурная вышка.
Сделанная из некоего белого блестящего металла (дюралюминий? титановый сплав?) и удерживаемая тросами-растяжками, она возвышалась метров на восемьдесят, а то и на сто. На ее вершине диковинной ромашкой растопырилась очень странная антенна.
— Что там за херня наверху, можешь объяснить? — спросил я у Тополя.
— Антенна спутниковой связи, что ли, — неуверенно предположил тот.
— Вообше-то не похоже. А уж зачем ее так высоко поднимать — и подавно неясно.
— Черная магия, однако! Колдунское колдунство!
— Нет, я серьезно!
— А все остальное, Вован, тебя не смущает? Хотя бы взять эти миленькие гламурненькие коттеджи. Кто в них живет. Зомби, что ли?
— Ты же сам говорил — ученые…
— Можно подумать, я не видел, как ученые живут.
Одно общежитие поставят на всю компанию — и хватит. На одном этаже аспиранты, на другом — доценты, на третьем — три импотента-профессора со своими тузиками, мурками и грелками…
— Так то у нас. А это, может, иностранные. Ты об этом не подумал?
— Иностранные?… А что, очень даже может быть…
Обсуждение наше было в самом разгаре, когда оба вражеских «Корморана» достигли вертолетной площадки возле коттеджного городка и благополучно сели.
Вертолет нашей отважной Гайки, судя по всему, собирался сделать то же самое.
Какой тактический расчет кроется за этим, мы так и не узнали, потому что гемютный городок иностранных ученых обнажил стальные клыки основательной ПВО.
На земле блеснули несколько вспышек, похожих на сварку.
Хвостовая балка Гайкиного «Корморана» украсилась длинным дымным шлейфом.
Рывком упали обороты хвостового винта.
«Корморан» сразу же стало закручивать по оси вращения главного ротора. Пилот принял единственно верное решение: повел машину к земле, на вынужденную. Я побледнел и до хруста сжал кулаки.
— Да что ж такое?! Что за невезуха?! Там же сестра моя! Нельзя же так! Нельзя! — Тополь в сердцах хватил себя кулаком по колену. Он едва не плакал.
— Не каркай. Нормальная везуха пока… Могла быть и хуже, — успокоил его я.
Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: следующей жертвой вражеской ПВО станем мы.
Я приказал Тигрёнку:
— Выпускай шасси и снижайся на предельно малую! Видишь грунтовку, которая идет через лес к воротам базы?
— Где? А, да. Вижу!
— Пойдешь строго над ней!
— Но куда, куда пойдешь? Где мы должны оказаться?
— Там, где упал вертолет Гайки!
— Но это же самоубийство!
— Может, и так. Но это — правильное самоубийство. Понятно?
Тигрёнок кивнул. Ему было понятно.
— Костя, пожалуйста, проинспектируй десантный отсек на предмет главного калибра, — попросил я.
С трудом вписавшись в своем экзоскелете в лаз между пилотской кабиной и десантным отсеком, Костя отправился выполнять мою просьбу. Вскоре оттуда раздался его зычный голос, в котором отчетливо слышались нотки ликования.
— Да это не вертолет, Вован! Это летающий линкор!
— Поподробнее, пожалуйста! Что там есть?
— Тут целых два «Минигана»! По одному на каждый борт! А еще — десяток одноразовых гранатометов!
Но самое главное — здесь у них стоит автоматический гранатометный комплекс «Раумшлаг»!
— Это что за хрень, Костя? Первый раз слышу!
— Это не хрень. Это — новейший автоматический девайс под гранаты «Вайпер-2». Штука посильнее «Матери» Горького и «Фауста» Гёте вместе взятых.
— Обращаться умеешь?
— А то!
— В таком случае приводи в боеготовность и его, и оба «Минигана». Сейчас устроим вырванные годы этим ученым!
Перед тем как перейти в десантный отсек, я дал последнее указание Тигрёнку:
— Значит, смотри, отец. Идешь ровно на ворота базы змейкой. Понимаешь, что это такое?
— Нет.
— Поворот лево тридцать градусов — и так движешься пять секунд. Затем поворот право шестьдесят градусов — и снова пять секунд… Но при этом общее направление выдерживаешь на ворота.
— Это чтобы ПВО обмануть? — проявил сообразительность Тигрёнок.
— Верно. А еще — чтобы мы могли попеременно приводить в действие вооружение левого и правого борта по одним и тем же целям!
— Ну прямо Перл-Харбор, — ухмыльнулся Тигрёнок.
— Что-то ты непатриотичный вырос… Какой тут еще Перл-Харбор тебе? Ты что, пиндос? Лучше говори: «Кандагар-86». Или хотя бы уж «Грозный-2000»…
— Есть, товарищ командир! — бодро отвечал Тигрёнок.
