Миссис Хауленд нежно обняла Киру за плечи.
– Если бы я знала, что мои действия могут разбить чьи-то сердца, я ни за что бы не вмешалась.
Киру удивила внезапная доброта пожилой женщины, и к тому же ей так нужно было материнское утешение... Бог свидетель, за все прошедшие годы от своей матери она слышала очень мало добрых слов.
– Сердце Джеймса не разбито, – заверила она.
– Я знаю, но вы... О, бедняжка! Гевин тоже страдает.
Кира сомневалась, что это правда, но не стала спорить.
– Думаю, для всех будет лучше, если мы с братом уедем сегодня же вечером.
– Понимаю. – Миссис Хауленд кивнула, потом нерешительно произнесла: – Если это доставит вам хоть какое-то облегчение, знайте, что Гевин тоже любит вас. Может быть, он и сделал предложение леди Литчфилд, но ее-то совершенно точно не любит. Этот брак идеален в социальном и материальном плане, но больше в нем ничего хорошего нет.
Кира знала, что миссис Хауленд права, но теперь это не имело значения. Гевин так и не научился ставить свое сердце выше светских ожиданий, семейных обязательств и предрассудков. Маловероятно, что когда-нибудь это все же случится, особенно учитывая, что он соблазнил ее, решив освободить от нее жизнь своего кузена.
Ей захотелось вдруг сбежать по лестнице, распахнуть дверь гостиной и бросить в лицо негодяю свои обвинения. Но зачем? Даже если он извинится, что это изменит? Гевин все еще считает ее ниже себя. Она была достаточно глупа, надеясь, что герцог женится на племяннице графа, к тому же наполовину персиянке, когда может выбрать графиню, воплощающую в себе все достоинства настоящей английской леди.
Кира знала, что ни она, ни Гевин не смогут измениться, и ей пора смириться с тем, что сердце ее разбито, и вернуться домой.
У нее больше не осталось иллюзий; сегодня она уедет и больше никогда не увидит Гевина.
Глава 19
Два дня спустя Гевин, его тетя и кузен собрались на станции Юстон в Лондоне, чтобы посмотреть, как по новой железной дороге отправится в Бирмингем первый поезд. Черная глыба локомотива величаво возвышалась над собравшимися, серый дым, клубясь, исчезал в теплом голубом небе. Радостное напряжение звенело в воздухе, пока поезд неподвижно стоял, ожидая, когда все пассажиры займут свои места.
Десять часов могли показаться возмутительно ранним временем, особенно учитывая то, что Гевин всю прошлую ночь не спал, расхаживая с бутылкой в руке по опустевшему дому, в котором теперь не было Киры. Только она могла довести его до такой крайности...
– Ты когда-нибудь думал, что этот день наступит? – произнес рядом с ним Брок.
Жалея, что шляпа плохо закрывает его глаза от яркого солнца, Гевин внимательно посмотрел на друга.
– Я знал, что ты сделаешь все для того, чтобы наши усилия привели к успеху, и поэтому с удовольствием трудился рядом с тобой.
Брок улыбнулся:
– А ведь бюрократы и фермеры Нортгемптона были против нас, а еще моя собственная небольшая баррикада в Уорикшире...
Он сжал руку жены.
– Я слышала это, – предупредила она, но тут же улыбнулась Броку с любовью, бережно держа руку на немного округлившемся животе.
Гевин отвернулся. Между ними было что-то действительно особенное. Любовь. Даже тогда, когда они несколько лет назад спорили из-за приобретения Броком земли в Уорикшире, Гевин видел, что узы между ними оставались узами сердца.
Не больше чем в десяти футах перед ними Корделия разговаривала с инженером, Робертом Стивенсоном. Стильная синяя шляпка закрывала от солнца ее прекрасное лицо. Несмотря на то что всего через неделю она станет его женой, между ним и Корделией никогда не будет ничего, кроме дружбы. А Кира... Теперь это не имеет значения. С ней все хорошо, и она действительно ушла.
Гевин заставил свое внимание переключиться на блестящий новый поезд, готовый умножить его состояние, а Брок, обведя взглядом толпу, заметил, как тетя Кэролайн помахала ему, и помахал в ответ.
Внезапно Мэдди повернулась к Гевину:
– Что случилось с мисс Мельбурн и ее братом? Я думала, что Джеймс привезет свою невесту...
– Несколько дней назад мисс Мельбурн разорвала помолвку, и они уехали.
Поезд засвистел, колеса начали медленно поворачиваться, и Гевин не услышал следующих слов Мэдди. Зрители наблюдали с платформы, как поезд набирает скорость, и закричали, когда он, отойдя от станции, рванулся вперед. Паровоз пыхтел изо всех сил, дым клубами поднимался в небо. Поезд набрал скорость и вскоре исчез из виду, чтобы в конце концов остановиться на станции Карсон-стрит в Бирмингеме.
На дальнем конце платформы оркестр играл бравурную мелодию, и все вокруг улыбались; один Гевин чувствовал себя жалким и несчастным. У него получилось удалить Киру Мельбурн, но слишком дорогой ценой – ценой своей души.
– Мэдди-пышечка, мы добились успеха! – воскликнул Брок, обернувшись к жене.
Рыжеволосая кузина Гевина обвила руками шею мужа и крепко поцеловала его.
– Я никогда в тебе не сомневалась.
Брок погладил жену по щеке и посмотрел на нее полным любви взглядом. Она улыбнулась ему в ответ, а затем прошептала:
– Я люблю тебя.
Гевин отвернулся, но Брок схватил его за руку и обернулся к жене:
– Ты извинишь нас, любимая?
Мэдди кивнула:
– Пойду поговорю с миссис Хауленд.
– Отличная идея. – Компаньон посмотрел на Гевина. – Давай-ка пройдемся, а?
– Нет.
Брок пожал плечами:
– Как пожелаешь. Но если мы останемся здесь, среди толпы, я все равно спрошу тебя, почему ты такой мрачный.
– Последствия прошлой ночи.
– Правда? – Брок подозрительно посмотрел на Гевина. – Как я слышал, мистера Дариуса Мельбурна считают героем после того, как он спас двух юных девушек из лап лорда Венса. Весь Лондон гудит, обсуждая незаконные дела этого мерзавца.
Гевин уже и сам прочел об этом в газетах. Само собой разумеется, его имя тоже упоминалось, но именно Дариус выследил лорда Венса, узнал о его намерениях и разработал план, как отдать его в руки правосудия.
– Полагаю, ты у нас тоже немного герой.
Гевин только хмыкнул.
– Нет, я не герой.
– Скромный и угрюмый. Ну надо же! – Брок посмотрел через плечо Гевина на платформу позади него. – О, вот и мисс Мельбурн.
Умирая от желания хоть мельком увидеть ее, Гевин резко обернулся и стал искать Киру в толпе, собравшейся посмотреть на новейшее железнодорожное чудо, однако вместо нее увидел Корделию, надменно беседующую с лордом Дархерстом. Ни намека на элегантную фигуру Киры и никаких черных как смоль волос, выглядывающих из-под шляпки. Ничего.
