– Бог мой, да у нее лихорадка!
Маманти положил ладонь ей на лоб, и его глаза расширились.
– Дайте ее мне, – сказал он. Уэйд отрицательно покачал головой.
– Но она моя жена, – напомнил он индейцу. – Я сумею позаботиться о ней.
– Вы не очень-то о ней заботились после того, как надели ей на палец свое кольцо, – заявил Пророк Совы.
– Не следует лишний раз напоминать мне о том, что во всем виноват я, – ответил Уэйд, поворачиваясь к своему коню.
– Приберегите свою гордость для другого случая, – с презрительной усмешкой заметил Маманти. – Если вы не позволите мне применить свое снадобье, она умрет.
Уэйд в нерешительности замер. Он терзался страхом за жизнь жены, но сама мысль о том, чтобы передать Шианну Пророку Совы, пусть даже для лечения, приводила его в отчаяние.
Взгляд Уэйда был прикован к опухшим губам жены. Сердце его, казалось, разрывалось от боли. Сейчас Шианна была такой уязвимой, такой беспомощной… Когда кому-то грозила опасность, Уэйд не колебался ни минуты, но теперь замер в нерешительности – не мог отдать ее индейцу.
Маманти прекрасно понимал, почему Уэйд колеблется. Приблизившись к нему, он пристально посмотрел ему в глаза. Какое-то время они стояли, молча глядя друг на друга. Наконец индеец сказал:
– Я еще до вас полюбил ее. – Едва заметно улыбнувшись, он продолжал: – Теперь она – ваша женщина. Но если мы не победим лихорадку, то вам останутся только воспоминания о ней…
Собравшись с духом, Уэйд передал Шианну индейцу и тяжко вздохнул. Маманти же, исполняя печальный гимн, обращенный к Великому Духу, направился к ручью.
– Да вы безумец! – воскликнул Уэйд. – Холодная вода для нее смерть!
Черт возьми, этот индеец убьет Шианну, пытаясь спасти ей жизнь!
– Мы должны остановить лихорадку, – возразил Маманти.
Осторожно удерживая Шианну на руках, индеец погрузил ее в воду и снова запел, обращаясь к своим богам и прося у них милости. Когда Маманти счел, что первая часть церемонии окончена, он поднял Шианну и, повернувшись к Уэйду, прокричал:
– Принесите мое одеяло с седла!
Уэйд поспешно расстелил на земле одеяло. И был неприятно удивлен, когда Маманти снял кожаный мешочек, висевший у него на шее. Святые небеса! Шианна нуждалась в неотложной медицинской помощи, а не в нелепых обрядах. Маманти побрызгал на нее каким-то настоем, а затем накрыл курткой Уэйда. Уэйд же принялся разжигать костер. Он не собирался оставлять Шианну на холодной земле. Индеец уже достаточно охладил ее во время своего странного обряда.
Закончив свой ритуал, Маманти направился ближе к берегу, чтобы нарвать дикого хинина. Уэйд проклинал все на свете, когда смотрел на индейца, раскладывавшего перед собой всевозможные коренья. Черт возьми, Шианне требовался доктор Уинстон, а не этот суеверный шаман. Возможно, сами индейцы доверяли сомнительным методам Пророка Совы, но только не Уэйд. Ему это казалось лишь тратой драгоценного времени.
Уэйд с нетерпением ждал, когда Маманти соберет нужные травы и приготовит свое снадобье. Когда шаман приподнял голову Шианны, чтобы что-то залить ей в горло, Уэйд невольно зажмурился. И почему он позволяет индейцу это делать? Ему следовало схватить Шианну – и скакать с ней прямо… Но куда?.. В ста милях вокруг не было ни одного доктора. Ведь они находились на индейской территории.
Когда Маманти снова начал свой танец вокруг Шианны, Уэйд поспешно направился к своему коню. Все, с него достаточно! Он собирался привезти сюда повозку и устроить в ней для жены кровать. Чада с Хуаном он оставит со стадом, а сам вместе с Шианной поедет следом за ними.
На бронзовом лице индейца застыло изумление, когда он увидел, что Уэйд отвязывает коня.
– Вы оставляете свою женщину, так и не узнав, будет ли она жить или умрет?!
Уэйд пристально посмотрел на шамана, затем перевел взгляд на пепельно-серое лицо жены.
– Я вернусь, как только смогу, – пробормотал он. – Я хочу привезти сюда повозку. Если Шианна останется лежать в мокрой одежде на влажной земле, то наверняка не выживет. У вас был шанс помочь ей. Теперь моя очередь.
С этими словами Уэйд запрыгнул в седло и пустил Галаада галопом. Вскоре выяснилось, что люди Хедена разбежались, оставив стадо и все свои припасы Уэйду и команчам. Увидев, что Уэйд возвращается один, Чад несказанно удивился.
– А что с Шианной? – спросил он. – И где этот проклятый Риме?
Уэйд нахмурился и проговорил:
– Хеден сбежал. Он ведь всегда был трусом. А Шианна… Маманти пытается ее лечить. Она очень больна и не может подняться. Вы поведете стадо на север, а я поеду сзади, вместе с Шианной. Я не оставлю ее этому индейцу. Неудивительно, что от болезней вымирают целые племена. Эти суеверные команчи дают больным травы и коренья, надеясь, что сорняки излечат от болезней.
Кривая усмешка промелькнула на губах Чада.
– Но Шианна верит, что Пророк Совы обладает сверхъестественной силой. А ты что же, не веришь?
Но Уэйду было не до шуток. Не глядя на брата, он сказал:
– Соберите стадо и следуйте на север. Ты понял?
Чад молча кивнул. Уэйд же собрал все необходимое продовольствие и одеяла и, забравшись в повозку, погнал лошадь в сторону ручья. Проклятие, как ему хотелось догнать Хедена! Этот мерзавец оставил Шианну умирать, а сам отправился с остатками стада в Абилин. Но главное – чтобы Шианна осталась жива…
Увы, Шианна все еще была без сознания. После горячего спора с Маманти Уэйд подхватил жену на руки и отнес ее в повозку. Индеец пристально посмотрел на него и заявил:
– Вы берете на себя большую ответственность.
– Совершенно верно, – кивнул Уэйд. – Если индейская медицина хороша, то и от нашей ей хуже не станет.
– Если она умрет, вы умрете вместе с ней, – процедил Маманти. – Я прослежу, чтобы шайены и арапахо взяли ваш скот. Вашему брату не добраться до границы с Канзасом.
– Почему бы вам не заняться собственными женами? – проворчал Уэйд. – Оставьте Шианну в покое. Неужели вы забыли, что я побывал в гостях у Великого Духа, который живет в подземной реке? Мои целительские способности тоже чего-то стоят.
Маманти в изумлении уставился на Уэйда. В гневе он совершенно забыл о том, что тот прошел через Говорящий ручей. Индейские боги дали власть этому бледнолицему, и Пророк Совы решил не вмешиваться. Если бы он не был столь озабочен здоровьем Шианны, то сразу бы понял, что не стоит спорить с бледнолицым.
Предлагая мир, Маманти протянул Уэйду руку.
– Я оставлю вас с вашей женщиной… на какое-то время, – пробормотал он в смущении. – Но вы должны позаботиться о ней.
Вздохнув с облегчением, Уэйд пожал руку индейца.
– Я вам многим обязан, Маманти. Конечно, мы постоянно ссоримся из-за Шианны, но я вас уважаю. Без вашей помощи она, возможно, погибла бы, не выдержав издевательств Хедена.
