Враги падали на землю, как мусор, а люди Коннала расширяли круг, защищая прислугу. Коннал постепенно придвигался к Шинид, которая лежала на земле неподвижно, словно мертвая.
И вдруг непрошеные гости поднесли факелы к земле и сухая трава мгновенно занялась пламенем. Коннал набросился на главаря. Мечи мелькали, уши закладывало от звона. Слуги бросились тушить пожар. Воины дрались и умирали. Краем глаза Коннал заметил, как всадник подхватил Шинид и увез куда-то. Им овладела паника.
— Я сочту за честь убить вас, — проговорил его противник, атакуя.
Коннал блокировал удар и пошел в контратаку. Меч его прорезал плащ врага.
— В самом деле?
— Вы стали легендой, Пендрагон. Почти такой же легендой, как ваша дама.
— Она моя жена.
— Восхитительно! Тогда вы просто обязаны умереть. Я возьму себе в жены вашу жену и ваши земли.
Гнев закипел в крови Коннала и прояснил сознание.
— Вы никогда не получите Шинид, никогда!
— Вы в самом деле так думаете?
Клинки скрестились, эфесы переплелись, и враги сошлись лицом к лицу.
— Тебе никогда не получить и пяди ирландской земли, а что до моей жены, советую тебе быть с ней поосторожнее. У нее скверный характер.
Человек побледнел. Пендрагон оттолкнул незнакомца, и вдруг гнев приподнял его, словно на крыльях, и понес на врага. Удар следовал за ударом. Он знал, за что сражается.
Это на его дом напали, это его друга убили, а его жену увезли. И за это враг должен умереть.
Враг оступился, плащ распахнулся, и Коннал играючи отрезал лоскут. Он пока еще забавлялся.
Коннал сделал еще один точный выпад, и ремень врага, разрезанный посредине, бессильно повис, болтаясь между ног. На животе появилась красная царапина. Коннал слышал, как тяжело дышит его противник, и отступил, давая врагу передышку.
— Давно не практиковался, верно? — спросил он, желая поскорее с ним покончить. — Про себя, сэр, я такого сказать не могу.
Коннал начал наступать, безжалостный и карающий, и противник в страхе заозирался, глядя, как мертвыми падают его люди. Один, еще живой, подбежал к нему и что-то шепнул.
— Увози ее, — приказал главный.
— Но, Юстас… — попытался возразить Ангус.
— Увози немедленно!
— Ты умрешь за это, О'Брайан, как и твой брат! — поклялся Коннал. В глазах его горела жажда мести. Он хотел найти Шинид, но на пути его встал Юстас, и меч Коннала пробил броню и плоть, оставив кровавый глянец на клинке. — Я убью тебя.
Юстас отшатнулся, но вдруг воткнул меч в землю и произнес:
— Нет, ты меня не убьешь.
Коннал резко обернулся и увидел Брейнора с мечом в руке. Мгновение, и острая сталь вонзилась Конналу в плоть и вышла с другой стороны. Боль прожгла его. Он заморгал и сдавленно прошептал:
— За что, Брейнор?
Слабеющими пальцами Коннал попытался ухватить эфес, чтобы вытащить лезвие.
— Ты столько лет был у Ричарда верным псом, не требуя наград, и теперь спрашиваешь «за что»?
— Я бы дал тебе все, что ты хочешь… друг. — Коннал задохнулся и упал на колени. Со стоном он потянул меч на себя. — Будь ты проклят!
И тут рядом с ним оказался Наджар. С боевым кличем он размахнулся и рубанул своей кривой саблей Брейнора по шее, Все произошло так быстро, что тело без головы продолжало стоять еще несколько секунд. Пока Монро ударом ноги не опрокинул его на землю.
Коннал, держась за бок, побрел туда, где он увидел Шинид, привязанную к коню. Она лежала поперек седла, и волосы ее волочились по земле. Кто-то поджег сено, создавая преграду между ним и его женой. Он протянул к ней руки, выкликая ее имя, но пламя уже занялось вовсю. В глазах у Коннала помутилось, и он медленно осел на землю.
Так Коннал узнал, что сон Шинид был вещим.
— Шинид! — теряя сознание, прошептал он.
А Юстас в это время, вскочив на коня, выезжал за ворота. Он увозил с собой Шинид, спящую, беспомощную. И волосы ее были как кровавое знамя на фоне черного крупа лошади. Это было последнее, что увидел Коннал.
Глава 20
Юстас потер руки и подошел к накрытому столу. «Принц Иоанн будет весьма доволен», — думал он, отламывая хлеб и макая его в горшок со взбитыми сливками. Несколько человек, включая его кузена, уже сидели за столом. Людей здесь было меньше, чем обычно, ибо те, кто не проявил должного рвения во время захвата Шинид, были уже в ином мире.
— Куда ты ее поместил, кузен?
— В башню. — Гай обсасывал жирные пальцы.
— Хорошо. Связать и кляп воткнуть в рот не забыл?
— Не забыл. Ей не освободиться. Глаза Юстаса потемнели.
. — Ты уверен? Ибо если ее не окажется там, когда приедет принц Иоанн, считай, что ты мертвец. Я не шучу, насчет этого не заблуждайся.
Гай встал, угрюмо взглянул на Юстаса и, бросив собакам кости, направился к пленнице.
— Вон, вы все! — рявкнул Юстас, усаживаясь в кресло и завернувшись в плащ. Жестом он приказал слуге разжечь огонь в камине.
Пендрагон мертв. Предатель мертв. Теперь, если король перестанет брать дань с его вассалов, наступят благословенные времена. Тогда и хорошее настроение к нему вернется.
Сверху раздался истошный вопль. Юстас замер с куском мяса во рту.
— Меня окружают бездельники и тупицы, — пробормотал он, разжевывая мясо.
Снова раздался крик, он выругался и пошел к лестнице. Остановившись у двери в башню, он вздохнул, помедлив, распахнул ее и, войдя, увидел, что Гай стоит возле стены, раскинув руки, неподвижный и прямой, словно воронье пугало.
Взгляд Юстаса упал на ведьму, и он попятился к двери.
Хотя Шинид и не успела дочитать заклинание, вызывавшее волшебный народец, там ее все равно услышали. И теперь Киара, Галвин, Брайт и Сайра — все были рядом с ее мужем.
Коннал находился между жизнью и смертью. Галвин посмотрел на свою жену и замогильным голосом произнес:
— Боюсь, он не выживет.
— Он должен выжить, иначе она тоже умрет, — вздохнула Киара, коснувшись пылающего лба Коннала.
Монро вошел в комнату, но эльфы и феи не улетали, как делали это раньше. Они смотрели на него с настороженной дерзостью. Монро вздохнул, не особенно, впрочем, удивившись этой встрече, и поставил поднос с едой на стол. Сам он присел возле кровати и осторожно поправил бинты, пропитанные темно-красной кровью.
Следом вошел Наджар.
— Большинство наших живы, Монро.
— Хорошо, а Гейлерон?
— Я похоронил его на склоне холма.
