— Могу себе представить.
— Клиентам понравилось. Скажу тебе, меня даже поддержали. А вот у руководства отеля проблемы с чувством юмора. Чертовы французишки! Ну ничего. — Крайтон допил остатки ликера. — Будет день, будет пища. Или, лучше сказать, галстук? — Фыркнув, он снова исчез в облаке сигаретного дыма.
Кейт так хотелось спать, что пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы заставить голову работать.
— Послушай, Крайтон, что касается нашей прошлой встречи. Ты говорил, что можешь поручить мне кое-что.
— Правда? — Крайтон потер руками посеревшее лицо и взъерошил волосы. — Что ж, я думаю, у меня есть в запасе пара интервью. Одно завтра или уже сегодня? Если я не ошибаюсь, то сегодня.
— Сегодня? — Кейт посмотрела на часы. У нее почти не оставалось времени подготовиться.
Редактор выбил из пачки очередную сигарету.
— Разве это проблема? Ты ведь профессиональная журналистка, правильно? А мы, профессионалы, если это необходимо, можем брать интервью и с высокого старта. Когда я работал в «Таймс»…
— С кем интервью? — перебила его Кейт, не желая выслушивать очередную серию воспоминаний о Флит-стрит.
— Подожди минуту, я найду свои записи. — Отложив в сторону незажженную сигарету, Крайтон принялся рыться в куче бумаг на столе. Половина из них тут же полетела на пол. — Нашел! — радостно воскликнул он и покосился на измятый листок. — О да, все-таки сегодня!
— Что сегодня?
— Твоя миссия, если ты согласишься. — Крайтон шмыгнул носом. — Рассказ о доме.
Кейт кивнула:
— Отлично!
Раньше перспектива описывать интерьер какого-нибудь шикарного дома — диваны и все остальное — не обрадовала бы ее. Но сейчас, после того как не удалось поговорить ни с кем из знаменитостей на приеме на мысе Ферра и после увольнения из «Меркьюри», профессиональная самооценка Кейт была очень низкой. И она чувствовала, что небольшой легкий материал такого рода — как раз то, с чем она могла бы справиться. Кроме того, у нее ведь было еще две работы.
— Чей дом?
— Мэнди Сен-Пьер.
Которую она прошлой ночью видела в отеле «Дю рок», когда та устраивала взбучку Шампань де Вайн.
— Отлично, — почувствовав интерес, согласилась Кейт.
— Ты знаешь Мэнди Сен-Пьер? — удивился Крайтон, поднося зажигалку к сигарете.
Кейт кивнула:
— Это жена того застройщика… Владельца поселка, который расположен сразу за деревней. Как тут его называют? «Туалетные сады»?
Крайтон чуть не подавился дымом.
— Ты на удивление хорошо информирована. Откуда ты знаешь, что он так называется?
Кейт улыбнулась:
— Так, держу нос по ветру. Это ведь моя работа, правильно? Не забывай, что я журналистка.
Кейт сказала это в шутку, но взгляд Крайтона вдруг стал серьезным и он заговорщически наклонился к ней:
— Я могу тебе доверять?
Она нерешительно посмотрела на него:
— Ты ведь дал мне работу. Это основание для моей преданности.
Крайтон удовлетворенно шмыгнул носом.
— Просто здесь даже у стен есть уши.
Кейт огляделась. Учитывая, сколько разного мусора было разложено на полках, приколото булавками к стенам и доскам для объявлений, она не видела здесь свободного места для ушей.
— «Ле Жардин де Лавабо»… прости «де ла Лаванд», — сказал Крайтон, — самый дорогой частный элитный поселок на побережье с этой стороны мысаАнтиб. Сен-Пьер вложил в него целое состояние. Даже не одно, я бы сказал. И не факт, что это только его деньги.
Кейт кивнула:
— И?..
— Он хочет, чтобы там поселились богачи, говорящие по-английски, — продолжил редактор, — состоятельные американцы. Британцы, имеющие деньги и подыскивающие себе дом, чтобы жить там на пенсии. Вот такие люди… Но никто не клюет на наживку…
— Из-за запаха.
Редактор кивнул.
— Там многое плохо пахнет, — воодушевленно прошептал он.
— Я слышала. — Теперь Кейт тоже сидела, перегнувшись через стол, и шептала как заговорщик. — Вокруг этого поселка многое нечисто. Подозрения во взятках на самом высоком уровне, нарушение строительных норм и так далее…
У Крайтона глаза на лоб полезли.
— Откуда, черт возьми, ты это знаешь? — Он изо всех сил стукнул кулаком по столу и возбужденно пробормотал: — Нет, молчи. Ты тоже занимаешься его делом?
— Занимаюсь его делом?
— Не строй из себя дурочку! Ты ведь поэтому приехала сюда. Как репортер, работающий под прикрытием? Собираешь досье на Сен-Пьера? Работаешь на Интерпол? Секретную службу? — Крайтон замолчал, а потом добавил с дрожью в голосе: — На «Таймс»?
— Конечно, нет.
— О, я понимаю, ты не можешь мне ничего сказать, — восторженно продолжал он. — Я в курсе, как это бывает. Но мне достаточно знать, что мы плывем в одной лодке. Поем один и тот же гимн.
— Что?
— Мы можем работать вместе! — Крайтон принялся рыться в столе, вытащил измятую папку с наклейкой, предупреждающей о ядерной опасности, на обложке и с гордостью улыбнулся: — Вот чем я занимался в последние несколько месяцев. — Он погладил наклейку. — Это настоящая бомба. Оказывается, Сен-Пьер — самый большой мошенник на этой части побережья… ну или второй на всем Лазурном берегу. И вместе мы можем разоблачить его!
Кейт заметила, что лицо редактора просветлело. Оно сияло так, словно рядом горела его зажигалка.
— Гм… — Кейт пыталась вставить хоть слово.
— Потрясающе! — восторгался Крайтон.
— Гм… — Кейт прикрыла глаза. Постойте! Он же предлагал ей написать об интерьере, а не разоблачать международную преступную группировку! Она осталась в Сен-Жан, чтобы продолжить свой роман, и не собирается заниматься теорией заговора, которая возникла в его нетрезвой голове. Серьезная журналистика для нее если не закончена, то отложена на неопределенный срок. Конечно, она ни капли не верила, что Крайтон занят чем-то серьезным… Но все равно… — Послушай, — начала она, намереваясь все ему объяснить.
Но он разгоряченно продолжал:
— Все это очень подозрительно. Земля, на которой построен «Ле Жардин де Лавабо», раньше считалась особо охраняемой природной территорией выдающейся красоты. И можно только догадываться, как Сен-Пьеру удалось получить разрешение планового бюро городского совета Ниццы. Об этом знают только те, кто там работает.
Кейт застонала — история с Питером Хардстоуном и городским советом Слэкмаклетуэйта повторялась. Даррена наверняка хватил бы удар. Но она все равно не хотела ввязываться в это дело.
— Мне удалось выяснить несколько любопытных фактов, — добавил Крайтон и снова погладил папку. — А контрабанда… Он ведет себя просто возмутительно! Каждую среду утром в аэропорту Ниццы садится белый самолет без опознавательных знаков. Я наблюдал, как он прилетает и улетает. — Его пальцы снова прикоснулись к картонной обложке. — И…
