Уилли и Слай с недоверием посмотрели на свою грудь. Коснулись рубашек. Что это, черт возьми, такое? Кровь?… Бандиты упали.
Джим встал на колени и не думая стал стрелять за кофейный столик, туда, где в последний раз видел Руфуса. Но Руфуса там не было. Вместо этого Джим убил часы с маятником. Время снова ускорилось, включился звук. Гости кричали, плакали и носились туда-сюда. Кто-то подбежал к бизону и расстегнул костюм. Заднюю часть сняли. Серж встал и осмотрел себя со всех сторон.
– Невероятно! В меня не попали.
Он посмотрел на переднюю половину бизона, которая все так же лежала.
– Махони!
Джим и Серж сняли бизонью голову. Вытекло много крови. Махони не шевелился.
Серж поднял его голову.
– Скажи что-нибудь, приятель!
Махони открыл глаза:
– Ё-моё, как больно!
Он сел, морщась, придерживая окровавленную правую руку.
– Что Макгро?
– Уилли и Слай убиты, – ответил Серж.
Глэдис Плант подошла к Джиму.
– Ого, опять убил! Еще один раз, и ты, с научной точки зрения, станешь серийным убийцей.
– Серж, – сказал Джим, – Руфус убежал.
Серж оглядел зал.
– Где Амброз?
Снаружи взвизгнули шины. В окно было видно, как с места сорвался «феррари».
– Руфус захватил Амброза! – вскричал Коулмэн.
Серж бросился к двери, потом нерешительно оглянулся.
– Со мной все будет в норме, – успокоил его Махони. – Иди спасай Амброза! Я догоню.
Серж кивнул и открыл дверь.
– Серж! – крикнул Махони.
Серж обернулся.
– Это ничего не меняет. Я все равно тебя поймаю!
48
Вечер выдался безлунным. Грозовые тучи, плывущие с востока, преждевременно затемнили город. Зарядил дождь. В заливе Тампа к берегу приманила баржа. Люди в полиэтиленовых пончо поставили пусковые установки для фейерверков. Туман и облака рассеивали свет городских огней, образуя над городом странный желтый купол. Неоновые вывески кабачков, баров и танц-клубов отражались от мокрых машин. А машин, кстати, в связи с трехдневным уик-эндом было больше обычного.
Агент Махони наскоро перебинтовал рану и сел в свою «краун-викторию». Отправив по радио запрос на «феррари», он тут же получил ответ: автомобиль, соответствующий описанию, несется на север по шоссе Дэйла Мэбри. В воздух поднялся полицейский вертолет.
Джон Милтон подъехал к салону «Тампа-Бэй моторс» в золотистом «навигаторе» Лэнса. Рокко Сильвертоун стоял перед выставочным залом и высматривал покупателей. Джон притормозил у бокового входа, вышел из машины и двинулся вперед, держа в опущенной руке шокер.
Мимо салона на огромной скорости промчался белоснежный «феррари».
– Не может быть! – взревел Рокко, прыгнул в свой «корвет» и понесся за «феррари».
– Черт! – Джон побежал обратно к «навигатору» и поехал следом за Рокко.
Вниз и вверх по шоссе от светофора к светофору по трехполосной дороге катились машины. Напротив стадиона на красный свет встало шестьдесят автомобилей. «Феррари» с Руфусом и Амброзом оказался на ближайшей к повороту полосе. Серж и Коулмэн на «барракуде» отставали на шесть рядов. Рокко Сильвертоун на «корвете» забрался прямо в середину четырнадцатого ряда. Джон Милтон в «навигаторе» ехал в конце семнадцатого ряда, а агент Махони замыкал гонку в двадцатом. Остальными участниками была все та же ночная молодежь, сливавшаяся в сексуально напряженную амебообразную реку «сатурнов», «мустангов» и «королл». На обочинах работали бездомные с враньем на картонках. Над перекрестком завис полицейский вертолет, шаря прожектором по мокрому асфальту в поисках «феррари». Дождь усилился, сверкнула первая молния.
Загорелся зеленый; шестьдесят машин двинулось вперед. «Феррари» ушла в отрыв, но Серж обогнал «камаро» и пустился вдогонку «феррари» по аварийной полосе. Тут сделал свой ход Махони: протиснулся между двумя машинами тинейджеров, ехавших рядом и кричавших друг другу, одновременно пытаясь заняться сексом. Все водители нажали на газ, потом на тормоза и снова собрались в кучу на следующем светофоре. Зеленый свет на левый поворот долго не включался, и водители начали нервничать.
На четырех углах перекрестка под зонтиками сидели сомнительные личности и продавали аудиокассеты, сломанные часы, двухдолларовые солнечные очки со стразами и породистых хорьков.
Включился зеленый. Дорога стала шире, и машины разъехались по разным полосам. Руфус разогнал «феррари» до сотни миль в час. Посмотрел в зеркало заднего вида: все безнадежно отстали.
Вдруг краем глаза он заметил два фургона по доставке пиццы. Те обогнали его слева и исчезли у следующего съезда с шоссе.
Раздался взрыв. Руфус пригнулся.
– Что за черт?
Амброз указал куда-то за ветровое стекло.
– Начинается салют.
– Салют! – сказал Коулмэн, зажигая косяк. – Зеленый, желтый, розовый, синий…
Серж увидел просвет между машинами и поддал газу. Водитель «субару» с прижатым к уху мобильником незаметно для себя стал брать влево и вынудил «сентру» въехать в ряд оранжевых конусов. Серж воспользовался просветом и вытеснил на ремонтирующуюся часть дороги обе машины. «Сентра» и «субару» слегка поцеловались и разошлись. «Субару» отскочила от навеса автобусной остановки и застряла под полуприцепом. «Сентра» закрутилась на перекрестке, боком ударила в отбойник и пошла юзом, разгоняя эскадрон попрошаек на углу. Картонки взмыли в воздух, как летучие тарелки, а бездомные пустились бежать, сшибая клетки с хорьками. Хорьки метнулись всей стаей на север, а «сентра» покатилась дальше и врезалась в автовышку флоридской электрокомпании. Стрела крана закрутилась, из люльки, демонстрируя чудеса ловкости, выпрыгнул электрик – как раз перед тем, как та врезалась в трансформатор, который взорвался с громким треском и засыпал все искрами. Потухли все фонари, и в двадцати кварталах по шоссе пропало электричество. В это время полиция устроила рейд на клуб «Красная кусачка» в рамках кампании по борьбе со стрип-барами. Стриптизерши под прикрытием темноты бежали: выскочили из клуба, на ходу сбрасывая туфли на каблуках, и устремились на юг. Стадо танцовщиц неслось галопом, пока на парковке у кинотеатра не столкнулось с бегущей навстречу страшно испуганной стаей хорьков. Стриптизерши завизжали и рассыпались, как бильярдные шары от удара. Какой-то водитель крутанул баранку, пытаясь избежать столкновения с голыми женщинами на дороге, но машина забуксовала по мокрому асфальту и вылетела на тротуар, врезавшись в бензоколонку. Водитель едва успел выскочить из машины, как по асфальту потек бензин.
Когда над бензоколонкой вырос стофутовый огненный гриб, Махони находился от него в трех кварталах. На улице возникла пробка. Воздух наполнился дымом. Завыли сирены. Вертолеты прочесывали город прожекторами. Вдоль по шоссе, как связанные хлопушки, начали взрываться трансформаторы. Повсюду носились истерично кричащие люди. Часть хорьков растерялась и встала на задние лапы, озираясь в поисках знакомых лиц. На холодильники с пивом в магазине при бензоколонке набросились мародеры. Обезумевшие стриптизерши принялись стучать в окна машины Махони, прижимаясь грудями к ветровому стеклу: «Бога ради, заберите меня с собой!» Махони посмотрел на пешеходный мост через шоссе, который вел к спортивному комплексу, где Христос и Антихрист вели яростное сражение на фоне молний и фейерверков. Потом Махони посмотрел на Библию, лежащую на пассажирском сиденье, и почтительно положил руку на обложку.
